Прохождение Венеры по диску Солнца

– Дальше было нормально. Приехала из Тюмени бабушкина дочь, моя тетка. Папина сестра. Я про нее раньше и не слыхал. Оказалось, что неплохая тетка. Осталась жить в этом доме, потому что была одинокая, разведенная. Молодая еще, вроде тети Лидии… Я, наверно, не очень был ей нужен, только все равно она всем сказала: «Какие там интернаты! Будет жить, где жил, в своем доме…» И мы неплохо жили, она была веселая такая и не придиралась. А я старался тоже… Ну, чтобы это… взаимопонимание. Когда я закончил шестой класс, как раз год назад, она подарила мне велосипед. Я на радостях вскочил в седло, погнал! По одной улице, по другой. Потом по дороге, что на деревню Патрушево. Не по самой дороге, а сбоку, по тропинке. В одном месте мост через овраг, а тропинка по его краю… А в овраге камни на склоне… Ваня, я потом узнал, что колеса сорвались и я головой о камни. Но сам ничего не помню. Люди, если с ними такое случается, не помнят последний миг… И я запомнил только, что подъезжаю к мосту… А потом – сразу там…

– Где?

– Поле такое… Широкое-широкое, до горизонта. Кусты всякие, трава, цветы, иногда деревья… Облака белые, пушистыми грудами, но солнце не закрывают. И солнце очень хорошее, не жаркое… Мне сказали: «Теперь, если хочешь, иди…» И я пошел…

– Кто сказал-то?

– Не знаю. Там это неважно. Будто рядом кто-то. Спросишь – ответят, не знаешь – подскажут… А иногда бывает, что голос издалека… В общем, я пошел, ничему не удивляюсь, просто мне хорошо. Смотрю, белая рубаха на мне… ну, та самая. Легко в ней так, словно ты весь из воздуха…

– А крылья? – не удержался я.

– Да чего там крылья. Они это так… Хочешь – они на тебе, не хочешь – нету их. Можешь полетать, если вздумается, только я почти не летал. Идти было лучше. Пить захотел – ручей журчит. Проголодался – рядом яблоня с большущими яблоками. Только редко хотелось. Просто идешь, идешь…

– И ты… целый год шел?

– А чего? Это не трудно и не скучно. Не кажется, что долго. Наоборот, интересно. Столько бабочек разных вокруг…

– Вовка, и что же? Это со всяким так бывает, кто попадает… туда?

– Наверно, нет. Наверно, у каждого по-своему. Со мной вот так…

Очень осторожно я спросил:

– А все же сколько там идти? Я слышал, что те, кто оказывается на небесах… они вроде бы попадают к престолу Бога…

Вовка не удивился.

– Ну да, я тоже слышал. Но это же не сразу. Путь-то знаешь какой… невероятный. Надо еще столько пройти… Это как у космонавтов.

– Что у космонавтов? – озадаченно сказал я.

Вовка коротко посмеялся (отчего бы это?).

– Ты же помнишь. Как выведут на орбиту новую станцию или просто полетит кто-нибудь, сразу крик по всем каналам: «Покорители космоса, капитаны звездных кораблей!» А от этой орбиты, да и от Луны и даже от Солнца, до звезд расстояние – все равно, что от Земли, никакой разницы… Мне кажется, что слой Вселенной, куда я попал, это как первая орбита. Над ним еще ой-ей-ей сколько слоев, и до престола надо пройти их все… Ваня, ты читал книгу «Роза любви»… или «Роза мира»?

– Читал, конечно.

– Я не читал, но мне тетя Света, моя тетя, рассказывала. Там, кажется, про такое написано. Может, не совсем как на самом деле, но похоже.

Я спросил еще осторожнее, чем прежде (удержаться не мог):

– И что же… тебе придется идти через все эти слои?

Вовка отозвался довольно беззаботно:

– Не знаю. А чего такого? Времени-то навалом… То есть его там вроде бы и нет. То есть не существует. Или оно не такое… В общем, поживем – увидим.

«Господи! «Поживем»!..»

– Вов… Значит, смерти нет?

– Чево-о? Ерунда какая!.. То есть такой, какой люди боятся, конечно, нет… Страшно другое…

– Что же? – шепотом спросил я. С холодком на коже.

Вовка будто комок сглотнул и тихо объяснил:

– Страшно расставаться. С теми, кого любишь… Или хотя бы с домом… Там хорошо, на этом поле, но идешь, идешь и вдруг как вспомнишь…

Тут бы мне и заткнуться, но опять потянуло идиота за язык:

– А встретиться с родными… там нельзя? Ну, с бабушкой, например?

– Можно. Только не сразу. Тоже надо долго идти… И еще надо, чтобы они тоже хотели встретиться…

– Разве они не хотят? Родители, бабушка?

– Может, они еще не знают, что я уже там. Не думают, что я попал туда так рано. Или, может, они в других слоях… А еще, наверно, я сам виноват…

– Почему?

– Потому что я все же не привык еще там… до конца… Я же говорил: скучаю по дому. Наверно, поэтому меня и отпустили: родных-то здесь уже нет, никто не удивится, не напугается, а с домом повидаться можно…

– Подожди… а тетка?

– А ее давно тут нет! Полгода назад уехала в Канаду, вышла там замуж по объявлению. За какого-то фермера. А дом продала «новому русскому». Тот его сломает и построит на этом месте коттедж…

– Ты это еще там знал, на своем поле?

– Да… Только без подробностей… А сегодня заглянул в Косой переулок, на полчасика. Смотрю, дом заперт, окна заколочены. Ну, я расспросил старую соседку, она почти слепая, меня не узнала… А узнала бы, дак не поверила… Я сказал, что ищу знакомого мальчика, с которым был два года назад в летнем лагере, и назвал свое имя. Она разохалась, запричитала, ну и выложила мне все. И про меня, и про тетку… А я обошел дом со всех сторон, будто поздоровался… и опять попрощался…

Вовка рассказывал это, повернувшись лицом к стене. Положил под щеку с синяком ладонь. Сейчас мне показалось, что в горле его заскреблись слезинки. Я виновато молчал. Вовка тоже молчал. Потом я услышал, что он дышит ровно и спокойно. Присмотрелся. Вовка спал.

Я тихонько вышел из комнаты.

6

Утром Лидия торжественно вручила Вовке новую зубную щетку. Затем обследовала его синяк на щеке. Синяк был теперь бледным и не очень заметным. Однако Лидия все же припудрила его.

– Чтобы ты не выглядел драчуном и хулиганом…

Вовка и не выглядел. Вполне нормальный мальчишка. Особенно когда Лидия своим гребнем расчесала его соломенные вихры. Он даже пальцы не вытирал о штаны, когда завтракали творогом и яичницей.

Лидия сказала, что придет на обед, и чтобы мы в это время были дома. Вовка отозвался уклончиво:

– Это как получится. Дела ведь…

– Какие сегодня дела? Это лишь несчастные вроде меня работают по субботам, а нормальные люди отдыхают.