Дневник дембеля

Очень приятно служить со своими братьями. Я знаю несколько примеров, когда родные братья служили в одной роте и одном взводе со своими друзьями в армии. Служба легче становится с нынешними и старыми друзьями. Мы договорились, что будем держаться вместе и, возможно, поедем в войска вместе, в одну часть.

* * *

После окончания каждой курсовки в учебном центре остается малая часть солдат — те, кто не поехал в войска. Кто-то сильно заболел перед отправкой, кто-то местный, а у кого-то есть связи. При прибытии нового призыва они на время остаются в той роте, где учились, как старослужащие или заштатники.

Я видел двух таких. Один — это рядовой Закиров, он местный. Такой брюнет с карими глазами, смешил один момент: как своим писклявым голосом он говорил «Ублюдки!» Это было так забавно. Но ему в основном по фигу на нас, молодых.

Вторым был ефрейтор Игнатьев. Он, наоборот, читал лекции, считал, что он самый умный, за что некоторые его недолюбливали. Он среднего роста, глаза и волосы коричневые. Помню, что он с самого детства сирота. Остался, потому что заболел перед войсками. Специально или нет, я не знаю. Спустя время они отправились в РОУП (рота обеспечения учебного процесса).

Вспоминаю, что, поскольку мы по армейским меркам были молодые, нас без сопровождения никуда не водили. В части у нас есть чепок, там можно покушать, попить кофе, купить необходимое себе, отдохнуть, посмотреть телевизор. Нам было это недоступно, поэтому кто-то из старших писал список, покупал и с каждого по чуть-чуть брал за ноги.

Военный чепок в два-три раза дороже, чем на гражданке. Например, пакетик кофе стоит двадцать рублей, а на гражданке — восемь, чебупели — сто сорок, а на гражданке — сто десять, банка ноль двадцать пять «кока-колы» здесь — семьдесят, а там — сорок. Солдат всегда хочет есть, поэтому солдаты радовались, когда кушают не по расписанию. Чаще всего покупают сигареты, «биг ланчи», пирожные, лимонады. То, что я не купил, помогло сэкономить деньги. Еще можно было заказать шаурму, но месяц спустя ее запретили, так как кто-то отравился.

Успел пообщаться с младшим сержантом Кузнецовым, он контрактник. Он похож на самого настоящего русского солдата. Сам он был из Барнаула, запомнилось, что у него глаза, как у муравья, он очень часто ходил дежурным по роте. Мне удалось пообщаться с ним про армию и нашу службу. Я спросил:

— Чему меня научит армия?

Он ответил:

— Всему!

Этот ответ означал, что армия может сделать из тебя человека, но считаю, что если человек сам не хочет меняться, то его никто не заставит. Когда готовился к армии, я читал, что после окончания службы у меня будет много качеств, таких как точность, командирский голос, воинская дисциплина, чистота и порядок и т. д. Однако предстояло все это проверить на себе.

Когда пишу книгу, то трудно вспоминать самое интересное, потому что государство уже продумало все, что ты будешь делать, и все дни проходили буднично. Армейский режим… Только спустя восемь месяцев я решил начать свой проект, потому что психологически наполовину я уже был на гражданке. Кто не был в армии, тот не поймет всей прелести гражданской жизни. Я мог летом пойти, заодно права получить, но я отказался, потому что в тот момент работа была важней для меня. Вспоминая об этом, я жалею, что упустил свои права и дембель лета 2017 года. Нельзя жалеть о том, чего не произошло. Если бы все так происходило, я бы не встретил свою любовь. Запомните: не жалейте о том, чего не произошло.

* * *

Конечно же, я успел попасть в наряд дневальным по роте. Помню, когда после отбоя я стоял на двери, меня спросил сержант Арамян, ответственный по роте:

— Ты где работал?

Я со странной гордостью сказал:

— Я работал два года в «Макдональдсе».

И в этот момент они вместе с младшим сержантом Шишкиным заржали как кони. Еще прикалывались над моей картавостью, я к этому привык.

Самое главное в армии — не кранить, то есть не тупить. Когда я стоял в наряде, затупил пару раз. В первый, когда попросили принести кровать, а во второй я спросил, можно ли пойти в баню, когда есть душ.

Я во второй раз в наряд заступил спустя сутки после первого наряда. Даже Шишкин немного удивился. К слову, он огромный брюнет, спортивный. Если я не ошибаюсь, работал в полиции, затем подписал контракт со звания ефрейтора. Голос у него очень суровый.

Но недолго стоял я в наряде. Когда зашел командир роты, я крикнул:

— Смирно!

Он сказал:

— Вольно! — и увидел, что я без ножа. Он охренел, затем спросил, принял ли я присягу.

Я сказал, что нет.

Капитан позвал сержантов. К нему подошли младшие сержанты Лисов и Чесноков. Командир роты обнял их по-братски и сообщил, что если они не устранят недостатки, то примут форму № 5, РХБЗ, и будут чистить плац. Сержанты быстро поняли намек капитана.

В итоге он приказал поменять наряд. Приятное чувство, когда тебя снимают с наряда не по твоей вине и не ставят на следующий.

* * *

С развитием современных технологий телефоны, смартфоны есть практически у всех. Это не могло не сказаться и на армии. Раньше было проще, потому что телефонов не было.

Во время построения в казарме нам приказали сдать телефоны в черные пакеты, пока тубусов не было. Есть один тип по фамилии Филин, он не хотел сдавать мобильник, так что старослужащему Одинцову пришлось вырывать его из рук.

Филин — это пухлый брюнет, который говорил: «Есть что-нибудь пожрать?» А Одинцов — это полугодичник в очках и картавый, как и я. Предупредили, что увидят телефон — прибьют его к дереву гвоздем. У кого-то был айфон или смартфон, а у кого-то — тапик за сто рублей. Привилегия на телефоны есть только у контрактников, ведь главное в армии — это связь. Без нее войну ты проиграешь, и связисты всегда остаются на втором плане.

Со всей роты получилось собрать пять пакетов телефонов. Можно было бы пойти продать их все на «Авито» (шутка).

* * *

До Нового года остается три дня, и когда ложимся спать, я чувствую, как у меня глаза горят адским пламенем. Я начинаю понимать, что мне придется встретить Новый год в калечке — не только из-за денег, но и из-за того, что охота встретить его с товарищами, сметать со стола угощения, как во время первого моего наряда по команде младшего сержанта Лисова «Жрите!» И, как чайки, налетевшие на мертвое мясо, солдаты ели гостинцы. Печенья, круассаны, конфеты, леденцы, бананы и многое другое исчезло со стола буквально за десять минут.

Меня неожиданно будит Кузнецов, типичный дежурный.

— Фамилия, воинское звание, номер автомата.

— Рядовой Курносов, номер автомата не знаю.

— Умеешь подшивать противогазы?

— Никак нет.

— Посмотри, у тебя под кроватью автомат лежит, из-за него посадят, — говорит дежурный.

— Нет у меня автомата, — отвечаю я. — Посмотри!

Я начинаю смотреть под кроватью, как тут же я получаю по голове и слышу:

— Ну ты и дурак, попался на такой розыгрыш.

С чувством разыгранного я лег спать.

* * *

Проснулся, температура стала выше. Во время построения я чувствую, что мои глаза видят темноту, и я попросил своего товарища о помощи. Также я сказал своему санинструктору, что мне плохо.

Мне померили температуру, она оказалась выше нормы, и сказали: собирай вещи, ложишься в медицинский пункт помощи. Я за день до Нового, 2017, года оказался в калечке, вследствие чего упустил несколько важных событий в своей армейской жизни.

* * *

Самое главное — вернуться из армии живым и здоровым. Именно это в первую очередь вдалбливают молодым и зеленым курсантам.