Симфония дня и ночи

Бернард – это мой кузен по маминой линии. Он вымахал таким треплом. Его рот не завяжет даже капроновая нить. Я не знаю, в какой компании он рос, но это… это не человек. Ей-богу! Я вообще не понимаю, как он стал моим родственником. Семья у него нормальная. Братья вроде тоже ничего – растут здоровыми.

Но все это еще цветочки. Вот когда я узнал цель его приезда – вот тогда меня совсем раздосадовало. Оказалось, что его родня хочет, чтобы я устроил его на работу в компанию, где работаю. За что мне это?! Бернарда не возьмут в персонал хотя бы только потому, что это против принципов Рики. Да и я против всего этого. Ведь в таком случае Бернард поселиться в моем доме и будет портить мне всю мою сладкую жизнь: мне придется завтракать рядом с ним, обедать, ужинать и даже возить его на работу в моей машине. Он всегда будет рядом! И тогда я решил, что не допущу этого.

Плохие новости, связанные с Бернардом, побудили во мне желание выпить. Я, не входя в дом, тут же позвонил Робу, обрадовал его и отправился к нему домой. Рассказал ему страшную весть. А Роберт, не понаслышке зная о моем кузене, держась за голову, сопереживал.

Таким образом, я очень сильно хотел, чтобы завтрашний день никогда не наступил. Но в то же время хотел увидеть сон. В таких обстоятельствах время бежало крайне быстро. И, казалось, не прошло и получасу, как мы очутились в баре.

Я мирно похлебывал пиво, как ко мне подошла одна особа. Симпатичная на вид девушка; молодая, с каштановыми волосами. Той ночью мне очень хорошо запомнились ее светло-синие глаза и дугообразные аккуратные брови. И не смотря на то, что она сильно докучала – в целом, она мне понравилась. Только вот имени ее я не запомнил. Помню только первую букву «К».

– Привет, – осторожно подходя ко мне, протянула она, – как жизнь?

Я не удивился столь нежданной собеседнице и, не теряясь в словах, ответил:

– Привет. Да вот, не жалуюсь. – Выждав небольшую паузу, я решил поддержать разговор, – а мы знакомы?

– Вроде, нет, – приятным голосом и улыбкой ответила она.

После этого мы с ней о чем-то заговорились. В том же промежутке она назвала свое имя, которое я не запомнил. Помню только, что она докучала мне о вреде алкоголя. Говорила как это вредно для печени и здоровья в целом.

Но потом подошел Роб и напомнил о Бернарде. Я так разозлился, что кровь во мне начала закипать. И, в конце концов, из чувства горячи мы заказали бутылку виски, которая той ночью сразила нас наповал. После этого я ничего не помнил.

Глава 6

Ложь в десятки раз сильнее правды. Ведь иногда можно завраться так, что начинаешь верить сам.

Повеяло прохладой в области поясницы. Наш герой моментально открыл глаза и увидел яркий свет, который солнцем давил на зрение. Щурясь, он сообразил: «новый сон».

Продолжая противостоять свету, он услышал чей-то женский голос:

– Ты в порядке? – Она произнесла так, будто знает его.

– Да, – бревном замерев на месте, кратко ответил Билли.

– Ты уверен? Быть может, выключить свет?

Ее голос стал казаться знакомым.

– Что, свет? – Будто не расслышал, переспросил парень. – Выключи. Я уж подумал, что в раю.

Девушка зашагала в отдаление и произнесла:

– Рай? Ты ошибаешься – ты в Элгаэ. – Фраза молнией заставила нашего героя встрепенуться.

Оказалось, что сон продолжился уже в третью ночь. В этот раз Билли лежал в госпитале, куда попал прямиком из разоренного войной лагеря. Ранение в скором времени прошло, и в этот день парня собирались выписывать.

– Ты в госпитале, – продолжила она, отходя куда-то нерасторопными шагами. – Тебя доставил один из торговцев, который бродил к северо-западу отсюда. Он скрывал свою маску, но сказал, что ты здорово сражался. Сказал, что ты смело противостоял врагу.

Как бы странно это ни звучало для нашего героя, он понимал, что это все неправда. В той битве он даже оружия в руках не держал. И признаться, у него даже были мысли сбежать оттуда. А тут какая-то особа заявляет, что он смело сражался. Голос ее был пронизан искренностью и этим Билли решил воспользоваться.

– Да-да. Я помню это. Сильно мне тогда досталось. Я порезал семерых. Они были вооружены до зубов, но я не струсил…

– Семерых? – Перебила она, – торговец говорил, что ты насмерть сразил десятерых, – теперь ее голосе появилась доля иронии, но это не смутило героя.

– Ах да! Десятерых, – исправил и подтвердил он. – Я ведь их даже не считал. Ведь наше дело правое. Мы убиваем «неверующих». Там не до счету.

– Так как же – дело правое. Лишаешь жизни других людей, – голос ее продолжал незначительно удаляться, – глядишь, в скором времени и маска твоя почернеет, – все с тем же бодрым настроением подчеркнула она, – Сам не заметишь, как в котел прыгнешь.

Ее шаги остановились. Она с треском что-то передвинула, скорее всего – рубильник, и яркий свет вмиг исчез. Настраивающееся зрение еще несколько секунд открывало картинку. А когда видимость пришла в норму, то Билли увидел нечто.

Он лежал на койке в небольшом отделении; примерно в таком, как его квартирка в приюте для бездомных. Здесь также стоял столик и зеркало (тоже, кстати, треснутое). Единственным отличием были яркие светлые краски. Все было гигиенично бело.

И тут в комнату раздаются шаги. Входит рыжеволосая девушка, вся в белом: театральная маска на лице, кисти, халат. И она казалась настолько светлой, что слепила своей привлекательностью не хуже, чем солнце своей яркостью. Но было во всем этом кое-что более важное и бросающееся в глаза. У девушки были на удивление ярко-рыжие волосы, пышные и волнистые. Они как горели. И не оставалось сомнений, что это та самая незнакомка, что спасла нашего героя в первую сонную ночь.

Она направлялась прямиком к больному: хотела еще раз взглянуть на колотую рану. А Билл, в свою очередь, смотрел на девушку и время вокруг него останавливалось. Его будто травмировали эти огненные волосы. А травма эта была такая приятная, что парню хотелось ощущать эту боль еще и еще.

– Что ж. Ты в порядке, – взглянув на рану, подтвердила она. – Можешь ступать по своим делам. Прошу освободить палату для других больных.

А наш герой, словно не слыша ее речи, дивно смотрел. Хоть выражение его маски и оставалось непривычно (для него самого) стандартным, в душе он таял. И загадочная особа это очень хорошо чувствовала.

– Билли! – Мягко коснувшись холодного плеча, потревожила она.

И это сильно подействовало на него. Наш герой моментально собрался и попытался сообразить, откуда она знает его имя. И тогда прокашлявшись, он спросил:

– Откуда тебе известно мое имя? – Стал приподыматься с койки.

– Ты глупый. А глупых людей обычно называют Биллами, – таким замысловатым образом ответила она. – Меня очень поразило в тебе то, что ты говоришь всякую чепуху, а твоя маска при этом белым-бела.

Тогда наш герой еще не понимал смысла выражения «грязные маски». Он мог только догадываться. Но в силу того, что это всего лишь сон, парень не придавал странным понятиям никакого значения. Он просто существовал.

– Пусть будет так, – махнув, согласился он. – Но могу ли я узнать твое имя?

– Попробуй, – тайком хихикнула она, перекладывая какие-то капсулы, что беспорядочно разбросаны на рядом стоящем столике.

– Попробуй, – повторил он, пытаясь исказить ее голос. – Что значит «попробуй»?

– Ну, я же как-то узнала о твоем имени, – не оборачиваясь, сказала она.

– Тебе-то проще – я ведь глупый, – сидя на койке, усмехнулся он.

– А ты попробуй рассуждать так же, как и я. Оцени меня, – продолжила говорить с долей тайн, как бы нарочно запутывая пациента.

– Что ж, – задумался он. После, выдавливая каждый звук, стал членораздельно отвечать, – ну, ты красивая…

Тут она как ужаленная подскочила и вся взъерошилась, выронив из рук медицинские стеклянные капсулы.

– Ты меня пугаешь! Ты и всерьез слишком странный! – Ее выражения переполняли чувства злости. – Неужели ты и вправду настолько глупый, чтобы назвать меня красивой?

Билли сидел на месте и недопонимал действий этой особы. Ведь я всего лишь назвал ее красивой – думал он.