Ретранслятор

С электричества перешли на дрова, уголь, торф. Все, что, так сказать, гореть могло. Умельцы наладили поставку продовольствия из области. Земля, она и сейчас плодоносит, и те фермерские хозяйства, что раньше функционировали, и сейчас на плаву. Разве что личной армией обросли да егозой по периметру.

Потом появились пси-бойцы. Ну, ты о них знаешь. Каждый по-разному на сцену вышел. Кто обидчику мозги вскипятил, кто подводу с хлебом ограбил, охрану выморозил. Когда поняли, что к чему, то-то шороху началось.

– А ты? – перебил я Захара. – Ты когда понял?

– Даже не знаю. – Захар снова замолк, и на этот раз его молчание продолжалось существенно дольше. – Просто так получилось. Возвращался с рынка вечером. Работы тогда получилось много, но и заплатили прилично. Три банки тушенки и хлеба кирпич, неделю жить можно как король. Поделился, знамо, со смотрящим, ну и навострил лыжи до квартиры, а на самых подступах меня какие-то залетные и накрыли. Сам не успел опомниться, как вокруг ледяные статуи с расколотыми черепами, а внутри ощущение… ну даже не знаю. Будто все можешь. Испугался сначала, но потом сообразил и сделал ноги. Три дня после отлеживался, в себя приходил, а заодно вспоминал, что произошло. Так вот и покатилось. Сначала осечек много было. Силы до пупа, а дозировать ее не получается. Раз попробовал – час без сознания. Дров, в общем, наломал. Но, как говорится, навострился. Потом был период безудержного веселья. Не поверишь, ударился в разбой. Приоделся хорошо, вискаря себе элитного набрал, хамона. Творил беспредел и разруху, но потом пришли люди и объяснили, что к нему.

Осторожно оттянув воротник куртки, Захар обнажил уродливый шрам от ожога, от вида которого меня передернуло.

– Противно? – хмыкнул он. – У меня таких много. Сам порой поражаюсь, как жив остался.

– Тоже пси-бойцы приходили? – осторожно поинтересовался я. – Вроде нового порядка?

– Шутишь? – хохотнул седой. – Нет, конечно. Шавки просто, подручные. Комендант прислал. Представляешь, объявился в городе некий ферзь из наших, но с удивительной способностью возвращать все сторицей. Сколотил группу из таких же отмороженных и планомерно, один за другим, искоренил всех авторитетных паханов, а с ними и их бригады. Кого пожег живьем, кому внутренности выморозил, а кому в назидание мозги высушил и по городу отправил гулять. Человек был явно староформатный, военный. Люди говорили, что мочил он уголовников весьма грамотно, в лоб не атакуя и на огневой контакт не выходя, да так ловко, что со стороны нападавших ни одной жертвы.

Вот меня к нему и притащили тогда, пожженного да в болевом шоке. Прозвище у него было замечательное, Ханой. Ввиду сентиментальных чувств назвал он себя так, в честь прошлых заслуг. Был он свое время военным консультантом по диверсионной работе в одной восточной стране.

– Откуда знаешь? – удивился я.

– Да много я про него знаю. – Захар плотоядно оскалился. Зубы у фриза были гладкие, ровные, отнюдь не по возрасту. Такими бы да в глотку недругу, и грызть, рвать, чтоб кровь и ошметки мяса во все стороны… я поспешно отогнал от себя это наваждение, а седой, не заметив моего замешательства, продолжал свою скорбную исповедь.

– …сосед это мой оказался. Ты не поверишь. Я даже не помню, как звать-то его. Пару раз во дворе около гаражей пересекались, пиво с другими мужиками пили, судачили о разном. Знаю о нем одно. Мелочен, злопамятен, ленив. У такого снега зимой не допросишься. В общем, разошлись мы с ним кое-как. Предложил работать на себя, как очухаюсь, на кабальных условиях. Тактика у него была такая, зажать в угол и предложить единственный, по его мнению, выход.

– А ты?

– Отказался. Что я, шавка подзаборная, ишачить за здорово живешь, да питаться объедками с барского стола? Годы руками работал, знал за что, а тут дело другое.

– И что же? – улыбнулся я, поплотнее закутываясь бушлат. Заметно стемнело, да и ужин давно был готов. – Характерами не сошлись?

– Ну почти. – Захар бросил окурок на землю и с видом мстительного корсиканца втер его каблуком в землю. – Ханой беспредельщик и садист. Власти много, дорвался-таки. Всю жизнь мечтал повелевать, и тут такой шанс представился. Вроде и рулил Ханой в какой-то конторе, но там были рамки. Тут же ограничения отсутствовали.

– А что потом?

– Пришлось уходить из города, – просто пояснил седой, пожимая плечами. – На нем свет клином не сошелся. Сначала Ханой чувствовал себя безнаказанным, но потом отщепенцы, пси-бойцы, не пожелавшие плясать под его дудку, стали сбиваться в отряды и начали представлять силу, с которой приходится считаться.

– А как вы зарабатываете на хлеб насущный? – с интересом спросил я. – Шашлык вон, картоха, шматье новое да электричество. По нынешним меркам почти удел королей.

– Так и есть, – улыбнулся седой. – Жируем. Когда я сюда пришел с первыми бойцами, здесь разве что мышь не повесилась. Потом начали перебиваться помаленьку, ибо большая дорога стала интересовать тем меньше, чем большую силу каждый из нас в себе ощущал. Начали предлагать услуги конвоя, стали ходить в закрытые города за хабаром. Много чего делали, но истинный источник благосостояния в другом.

– И в чем же, если не секрет?

– Секрет, не секрет, а даже если и расскажу, то продать не сможешь. – Губы Захара расплылись в улыбке, и морщинок в уголках глаз у главы поселения заметно прибавилось. – Схрон один есть, военный бункер. Так получилось, что дорогу к нему да код от двери знаю только я. Вскрыть его по-иному невозможно, а любая попытка взлома блокирует портал напрочь, да и не важно это. Главное, он действующий и забит разными ништяками. Все они рабочие, все, понимаешь?

– С трудом, – честно признался я. – Но ты что-то говорил про закрытые города.

– Позже. – Захар встал со скамейки и, одернув куртку, шагнул по направлению к дому. – А лучше завтра, на свежую голову, так сказать. Поговоришь с Геной, потом ко мне. Пока же пошли внутрь. Ужин стынет.

Второе утро в общине боевых телепатов прошло в тягостном ожидании рандеву с рыжим Генкой. Сканер таки добыл себе ударную дозу спирта и теперь, не желая просыпаться, матерился во сне и тянул одеяло на голову.

– Алкаш. – Дима брезгливо повел носом, спешно открывая нараспашку окно в комнате рыжего. – Это надо было так нажраться.

– И что же мне теперь делать? – Я с сомнением топтался на пороге, ожидая дальнейших инструкций от нового знакомого.

– А ничего. – Дмитрий снова затормошил Гену, тряся его за плечи, но и эта, третья по счету попытка не увенчалась успехом. – Сейчас завтракать пойдем. Сегодня гречка с тушняком, а потом можешь с нами до нейтральной зоны прокатиться. Надо встретить караван торговцев и проводить его до границы области. От нейтралки, то Захарова зона, так что работа наша. Заодно шашлык отработаешь.

Признаться честно, перспектива находиться в четырех стенах мне не улыбалась, да и предстоящий контакт с живым с похмельным детектором лжи особой радости не доставлял, так что я с радостью согласился. Быстро закинув в себя положенный продукт и спешно поздоровавшись с остальными членами группы, мы вывалились во двор и пешочком отправились в гараж.

Группа Захара жила по нынешним меркам богато. Помимо «Нивы» нашелся старенький «Мерседес» с дизельным движком и в меру пошарканная «газель». Вся техника была на ходу.

– «Ниву» возьмем, – решил Дмитрий. Толкнув дверь в будку охранника, он некоторое время припирался с худым стариком в рабочем комбезе, а затем, довольный, бодро потопал в сторону «Нивы», вертя на пальце брелок с ключами. – Вот Петрович, вот жук, – поделился он со мной, запрыгивая на водительское сиденье. – Не хотел машину давать. Мол, в путевом листе за подписью Захара нас нет. Еле убедил.

– Строго у вас тут, – улыбнулся я.

– А ты что думал? – Дима повернул ключ зажигания и с сомнением уставился на температурную стрелку на панели приборов старенького автомобиля. – Это только кажется, что все хорошо и здорово. Если там машину потеряем, Захар нам с тобой головы оторвет в прямом смысле этого слова. По области машин пятьдесят осталось на ходу. Бензин тот же, или дизель, – кивок в сторону поблескивающего лакированными бортами «Мерседеса», – тоже стоят немало.

– Например?

– Ну, литр бензина это две краюхи хлеба, полмагазина для АК или девка на ночь.

– Ну и расценки у вас, – в притворном ужасе я покачал головой.

– А что делать? – Развел руками пир. – Техники, перерабатывающей сырую нефть, в стране почти не осталось. Кое-кто пробавляется старыми запасами, кто-то пытается мастерить перегонки из подручных средств, но все это не то. Зальешь плохую горючку, полетит двигло, и приплыли.

Дождавшись, пока пожилой движок прогреется до необходимого минимума, Дима стронул машину с места и, выехав за КПП, мы покатили по пустынному шоссе в сторону города.

– Работа у нас не сложная, – вещал он, уверенно ведя машину по знакомому маршруту. – Встретим караван с торговцами, они между городами ходят, сбывают и закупают то, что нужно. Они нам причитающееся, мы их по своему сектору ответственности, да так, чтоб муха не уселась.

– А что торговцы? – Когда мы проскочили на полном ходу очередной ухаб и кузов ощутимо тряхнуло, я быстро, под ехидным взглядом пира, пристегнул ремень безопасности и поплотнее вцепился в ручку над дверью. – неужто они не могут себе охрану завести?

– Торговцы люди расчетливые, – пожал плечами мой собеседник. – На штатного пси-бойца нужны средства, и весьма немалые, да и вряд ли кто подрядится откровенно подставлять свою голову. Штатный охранник может приболеть, уйти вразнос, погибнуть в драке с другими, подобными ему, или просто получить пулю в лоб. Хлопоты одни и разорение, а у нас каждый раз штат и каждый раз мзда постоянная.

– А мне что делать? – вдруг спохватился я, поняв, что мало того, что на местности не ориентируюсь, так еще ничего и не умею. Захар плел что-то за ретранслятора, но для меня это была филькина грамота. – Как мне-то поступать?

– А никак, – снова оскалился Дима. – Сиди себе да щеки надувай. У нас тут такая репутация, против которой мало кто попрет.

– А если нападут? – настаивал я, понимая, в какую скользкую ситуацию попал. – Ты же говорил – торговцы. Значит, куча нужного у них.

– Не нападут, – вновь отмахнулся пир. – У Захара в этих краях авторитет, и все вокруг отлично знают, чем платит тот, кто посягнет на его владения.

Чем конкретно заплатит провинившийся, было понятно и без слов. Решив на всякий пожарный особо не выделяться и вести себя в точности как Дмитрий, я глубоко вздохнул и приготовился к приключению.

Караван предстояло дождаться на третьем километре Московского шоссе и проводить вплоть до Новгородской области, но расстояние Дмитрия не смущало.

– Еще засветло на базу вернемся, – пообещал он мне, притормаживая на обочине.

Выбравшись из тесного, неудобного салона, мы начали прохаживаться на месте, разминая затекшие члены и поглядывая на дорогу, откуда прямо из-за поворота должен был показаться конвой с городским сопровождением, поставленным комендантом. Сами торговцы, люди деловые, ждать себя не заставили, и уже через полчаса на шоссе выскочил первый тяжело груженный «Урал» с брезентовым тентом. Рядом с ним, уверенно чадя двигателем, на крейсерской скорости следовал «багги» с тремя бойцами в кузове, а вслед за первым грузовиком появился и второй, трехосный, тяжелый, марку которого мне определить не удалось.

– В «багги» Ханоевы бойцы, – с омерзением в голосе поделился Дмитрия. Любви к подручным коменданта он явно не питал, да и они к нему почти наверняка испытывали схожие чувства, так что ситуация продолжала накаляться.