Есть такая профессия

    Председатель А. Розенберг».

Если бы мог знать Троцкий, что ему самому уготована позорная судьба. Через несколько лет он был снят со всех должностей, лишен наград, гражданства, вынужден был бежать из России, в своих воспоминаниях начал грязью поливать Советскую власть и был убит как враг Революции. Подло жил и мерзко закончил свое существование.

Так и варился Павел Васильевич в этом котле взаимной вражды, злобы, ненависти, все больше понимая, что так будет всегда, а светлое будущее всегда будет находиться за линией горизонта.

Но он выбрал свой путь, дал присягу Трудовому Народу, а значит, должен ее выполнять, даже ценой жизни. Каждый день ему об этом напоминал лозунг над входом в курсантскую казарму, растянутый по приказу комиссара курсов. На красном кумаче белыми буквами было написано: «всякая революция только тогда что-нибудь значит, если она умеет защищаться. В. И. Ленин».

Между тем, боевые действия стали постепенно ослабевать и откатываться от границ Поволжья все дальше на Запад. К концу осени 1920 года польские интервенты и барон Врангель были окончательно разбиты. Советская Республика одержала победу в гражданской войне.

В городах стала налаживаться мирная жизнь. Саратовские пехотно-пулеметные курсы, наконец, вернулись к своей главной задаче – готовить младших командиров. Полностью возобновился учебный процесс. Павел Васильевич стал чаще бывать дома, только радости особой это не приносило: в доме было холодно и неуютно – не было ни дров, ни угля, одежонка на детях была старая и потрепанная. Правда, Галина Ивановна проявляла чудеса изворотливости: из старой шинели сшила им «душегрейки», из своей старой одежды рубашечки, из раздобытой где-то распущенной пряжи свитерочки невообразимой окраски: сами серые, воротники синие, рукава малиновые. В эти минуты думал Павел Васильевич с тоской: будет ли когда-нибудь лучше?

Осень в этом году в Поволжье выдалась ненастная: холодная и промозглая. Бесконечно дул с севера холодный ветер-песчаник. Песок скрипел на зубах, забивал глаза, уши, перекатывался под одеждой. Небо, постоянно затянутое черными тучами и дождь, который, казалось, будет идти вечно…И все-таки в городе теплилась какая-то жизнь. В деревнях вообще было безлюдье. На десятки верст брошенные, заросшие бурьяном поля, дома с забитыми досками окнами и проваленными крышами. Даже лая собак не слышно. А люди: кто сгинул в бойне, кто умер с голоду, кто подался неизвестно куда за лучшей жизнью.

– Ну, справилась Советская власть с основными врагами, – думал Павел Васильевич, – разгромили белочехов и белоказаков, уничтожили деникинцев, колчаковцев, врангелевцев, дали отпор белополякам. Правда, бродят еще по стране мелкие банды, да «лихие» люди – с ними тоже справимся. А дальше что? Сможет ли молодое Советское государство, у которого нет ни ресурсов, ни подготовленных кадров, в условиях полной разрухи, дать людям нормальную жизнь, о которой они мечтали? Что должна делать сейчас Советская власть?

Ответ на этот вопрос Павел Васильевич получил совершенно неожиданно. Как-то случайно попала ему в руки книжка, не книжка – брошюрка, скверно изданная. На обложке: «Н. А. Бердяев. Смысл истории». Полистал страницы. Многие выражения непонятны, чересчур заумны. И вдруг взгляд зацепился за цитату «Государство существует не для того, чтобы превратить земную жизнь в рай, а для того чтобы помешать ей окончательно превратиться в ад».

А ведь верно. Советское государство не обещало построить для всех светлое будущее. Да и что это такое, светлое будущее? Изобилие продовольствия, новые штаны и ботинки, собственный дом или что-то еще? У каждого человека оно разное и каждый должен строить его сам. А государство должно обеспечить, чтобы в стране был мир, чтобы жизнь была безопасной, чтобы были справедливые законы и никто не мог их нарушить, чтобы человек мог свободно трудиться. Иными словами, без честного и добросовестного труда не будет светлого будущего.

Этот вывод, который Павел сделал сам для себя и стал основополагающим в его дальнейшей жизни.

Молодая Советская республика расширяла свои границы, устанавливая Советскую власть на бывших окраинах Российской империи: в Азербайджане, в Бухаре, в Армении. Последним оплотом контрреволюции оставалась Грузия.

После Октябрьской революции в Тбилиси было создано коалиционное правительство Закавказья – Закавказский комиссариат, объединивший грузинских меньшевиков, армянских дашнаков и азербайджанских мусаватистов. Заключение Брестского мира в марте 1918 года между Советской Республикой и Германией, который признавал права Турции на завоёванные российскими войсками в ходе Первой мировой войны земли округов Карс, Ардаган и Батум, означало, что Закавказье как независимая республика перестает существовать и становится провинцией Турецкой империи.

На конференции в Трабзоне в марте-апреле 1918 года представители Закавказского правительства отказались признать Брестский договор и сорвали переговоры с Турцией. В результате кратких боевых действий турки заняли Батуми, Озургети, Ахалцихе и ряд других территорий. В апреле 1918 года Закавказье было объявлено «независимой федеративной демократической республикой», но она распалась, просуществовав чуть более месяца и уже 26 мая грузинские меньшевики объявили Грузию «независимой республикой».

В июне 1918 – по договору Германии с меньшевистским правительством, в Грузию для обороны от турок вступили немецкие войска. 4 июня правительство Грузии подписало мирный договор с Турцией, по которому значительная часть территории страны отходила Турции (территории большие, чем по условиям Брестского мира).

После окончательного поражения Германии в войне немецко-турецкие войска сменили англичане, которые оставались здесь до июля 1920, охраняя железную дорогу Батум – Баку. Обезопасив себя таким образом от турецкого вторжения Грузинская республика начала укреплять и расширять свои границы. Грузинские войска под командованием военного министра генерала Мазниашвили захватили Сухумский округ, Гагринский округ, Адлер, Сочи, Туапсе и Хадыженск.

На Парижской (Версальской) мирной конференции весной 1919 года Грузия мотивировала притязания на Сочи и Адлер тем, что эти территории входили в состав Грузии еще со времен царицы Тамары. В июне 1919 грузинское правительство заключило соглашение с А. И. Деникиным о совместной борьбе против большевиков. Для Советской России возникла опасность полной потери Закавказья.

С. Орджоникидзе направил В. И. Ленину, И. В. Сталину и Л. Д. Троцкому телеграмму:

«Грузия окончательно превратилась в штаб мировой контрреволюции на Ближнем Востоке. Здесь орудуют французы, здесь орудуют англичане, здесь орудует Казим-бей – представитель Ангорского правительства. В горы бросаются миллионы золота, создаются в пограничной полосе с нами грабительские банды, нападающие на наши пограничные посты… Считаю необходимым еще раз подчеркнуть надвигающуюся на Бакинский район смертельную опасность, предупредить которую можно лишь немедленным сосредоточением достаточных сил для советизации Грузии».

Ленин не решался вводить войска в Грузию, чтобы не обострять отношения с англичанами. И тогда Орджоникидзе и Сталин через местных большевиков организовали начало восстания.

12-15 февраля в Грузии вспыхнуло народное восстание против меньшевистской диктатуры. Образовавшийся 16 февраля ревком Грузии обратился к главе Советского правительства В. И. Ленину с просьбой о вооруженной помощи. ЦК партии принял решение оказать помощь восставшим.

20 августа 1920 года на базе Саратовских курсов был сформирован 6-й курсантский полк, который в составе Восточной бригады курсантов 11-ой армии был направлен в Грузию для подавления контрреволюционных действий меньшевистского правительства Грузии. Командиром 1-го стрелкового батальона был назначен Павел Васильевич Шувалов, командиром полка его старый боевой товарищ Костя Голубев, с которым вместе начинали службу командирами курсантских взводов.

16 февраля войска 11-й армии перешли границу Грузии и начали наступление на Тбилиси. Грузинские войска сопротивлялись отчаянно, но силы были неравными и они оставляли один населенный пункт за другим. На одном из участков боев саратовские курсанты «лоб в лоб» столкнулись с юнкерами Тбилисского военного училища.

Яростно сопротивляясь, юнкера шесть раз отражали штыковые атаки и все-таки не выдержали натиска – побежали. В этом бою Павел Васильевич получил свое первое ранение в ногу. Ранение было легкое. В лазарет обращаться не пришлось.

«Ну что, Павел Васильевич, до Тбилиси дохромаешь?» – улыбаясь, спросил комвзвода Коля Крылов, когда он перевязывал себе рану. Не мог знать тогда Павел Васильевич, что этот улыбчивый вихрастый паренек Коля Крылов через много лет станет Маршалом Советского Союза.

25 февраля 1921 года 6-й курсантский полк вошел в столицу Грузии Тифлис (Тбилиси) для оказания помощи трудящимся в установлении Советской власти. Без особых усилий были взяты Гагры, Сухуми. 9 марта был занят Зугдиди, 14 марта – Поти. Везде была установлена Советская власть.

Грузинское правительство и армия, деморализованная потерей Тбилиси, пытались организовать оборону последнего оставшегося опорного пункта Кутаиси, однако неожиданное продвижение Красной конницы через считавшийся непроходимым перевал Мамисони, не дало им такой возможности. 10 марта большевики вошли в покинутый Кутаиси. Часть грузинских сил ушла в горы и продолжала сражаться, но основные подразделения армии и народной гвардии, а также правительство отступили в важный черноморский порт Батуми.

10 марта 1921 года французский броненосный крейсер «Эрнест Ренан» вышел из Батуми в Константинополь с покинувшим Грузию верховным комиссаром Кавказа Шевалье, «прихватившим» с собой весь золотой запас Грузии, а 18 марта грузинское «правительство» погрузилось в Батуми на итальянское судно и под конвоем французских боевых кораблей покинуло Россию.

6-й курсантский полк в столице Грузии Тифлисе

Молодая Советская Грузинская республика должна была защищаться от многочисленных врагов, которые готовы были к свержению Советской власти, не гнушаясь при этом ни диверсиями, ни террором, ни агитацией крестьян против Советов. А для этого нужна была новая армия. И в первую очередь командные кадры. 25 мая 1921 года решением ВЦИК 6-й курсантский полк был преобразован в Тбилисские 13-е пехотно-пулеметные командные курсы. Здесь Павел Васильевич последовательно занимал должности командира роты, командира батальона, начальника строевого обучения.

13-е пехотно-пулеметные командные курсы (занятия по строевой подготовке)

Приспосабливаться к новым условиям Павлу Васильевичу было тяжело. Большинство вновь прибывших для обучения курсантов вообще не знали русского языка. Для него, коренного волжанина, их гортанный говор напоминал птичий клекот. Приходилось общаться, буквально, на пальцах. Никаких переводчиков не было. Но, правду сказать, у грузинских курсантов было большое желание научиться воевать по- настоящему.

Они очень внимательно следили за каждым жестом наставников, старательно заучивали незнакомые русские слова. И скоро дело пошло на лад. Курсанты с удовольствием слушали рассказы комиссара о подвигах В. И. Чапаева и С. М. Буденного и на привалах распевали песню «Мы смело в бой пойдем за власть Советов…».

Но, наряду с выполнением главной задачи – подготовкой новых красных командиров, приходилось решать и другую, не менее важную – очищать территорию Закавказских республик, в том числе Грузии от различного рода контрреволюционных формирований, оказывающих отчаянное сопротивление Советской власти.

В июле – августе вспыхнуло контрреволюционное восстание в Сванетии (высокогорном районе Грузии), спровоцированное засевшими там остатками грузинских войск, бежавших под натиском 11-й армии, затем восстание перекинулось в Хевсурети. Общая численность восставших не превышала 1600 человек. На подавление был брошен батальон пехотно-пулеметных курсов. Восстание было подавлено в течение месяца.

Менее, чем через год комбат Шувалов был направлен в город Батум, где были созданы новые 14-е офицерские учебные курсы. И снова пришлось участвовать в серьезных боях. Уже в ноябре – декабре 1922 года Павел Васильевич принимал участие в разгроме банд, действующих на территории Озургетского района Грузии.

В 1923 году Павел Васильевич находился на должности командира батальона учебно-кадрового полка Отдельной Кавказской армии, а потом судьба сделала крутой поворот в карьере молодого командира.

Неожиданно для себя, но, как тогда говорили, по причине революционной целесообразности, он был назначен командиром отдельной штрафной роты Краснознаменной Кавказской армии, которой он командовал до мая 1926 года.

Резкий переход в службе от работы с курсантами, методики обучения к воспитанию осужденных за различные преступления не мог не сказаться на характере Павла Васильевича Шувалова. Он стал более рассудительным, сдержанным и в то же время жестким и бескомпромиссным. Таким он и остался до конца жизни.

Потом был перевод в 1-й Кавказский стрелковый полк, откуда с должности начальника полковой школы он был в этом же году откомандирован в город Москву на Центральные командные курсы «Выстрел». После завершения курсовой подготовки Павел Васильевич некоторое время выполнял обязанности командира 1-го Кавказского полка, затем был назначен в 5-й Кавказский стрелковый полк на должность начальника штаба полка. Отсюда он снова командируется в Москву теперь уже на разведывательные курсы при штабе РККА.

С 1930 по 1936 год он – начальник отдела штаба Отдельной Краснознаменной Кавказской армии. В сентябре 1935 года в соответствии с Постановлением ЦИК и СНК СССР ему было присвоено звание «майор». В 1936 году Павла Васильевича переводят начальником отдела в штаб Северо-Кавказского военного округа. Закончился тбилисский период жизни. Семья переезжает в Ростов-на Дону. Впрочем, ненадолго.

Аппаратная работа в большом штабе была не его стихия. За время службы он привык всегда находиться в гуще людей, нередко в сложной обстановке ему приходилось принимать быстрые и самостоятельные решения.

Здесь же, в штабе СКВО работа была медленной, неторопливой, каждое действие требовало многочисленных согласований, каждый документ подолгу «отлеживался» на столах начальников.

Да и характер у майора был жесткий, бескомпромиссный, он ненавидел людей, которые в угоду старшим начальникам моментально меняли свое мнение, приспосабливаясь к обстановке.

Павел Васильевич стремился всегда говорить прямо, отстаивая свою точку зрения, невзирая на ранги. В общем, не прижился он на новом месте и уже через год с обоюдного согласия (своего и начальников), он был направлен в город Армавир на курсы усовершенствования командного состава преподавателем тактики.

Он снова оказался в своей стихии. В 1937 году в семье Павла Васильевича Шувалова произошло событие, которое принесло ему большое удовлетворение – его сын Санька поступил в военное училище.

Он был бесконечно горд этим, потому что впервые понял: та часть жизни, которую он прожил, была прожита не зря. Не зря судьба бросала его по фронтам, испытывала в десятках боев, не зря все эти годы скитался он с места на место, грелся у походных костров и спал в снегу под ветхой шинелью. Это нужно было не просто кому-то, это нужно было ему.

Служба в армии стала его образом жизни.

Есть в народе такая заповедь: настоящий мужчина должен сделать в жизни три вещи: построить дом, посадить дерево и вырастить сына. Дом он еще не построил, но обязательно когда-нибудь построит, и дерево посадит, но главное он выполнил – вырастил сына, для которого образ жизни отца стал примером подражания и который выбрал его профессию – Родину защищать.

Вот она, преемственность поколений. (майор Павел Васильевич Шувалов с сыном курсантом Александром Шуваловым)