Шпага и кнут

– Я что, целый сундук с его барахлом должна была притащить?! – совсем разозлилась цыганка.

Катарина хихикнула и язвительно произнесла:

– Я так понимаю, что время мы, все-таки, зря потратили. И платок принца ты напрасно утопила, все равно ничего в этой луже не увидела.

– Это ты ничего там не увидела, – злорадно отозвалась Лионелла. – А я-то теперь знаю, где искать принца. Уж не знаю, как ты самостоятельно его отыщешь?

– Что, и мне не скажешь? – опешила Катарина.

Теперь хихикнула Лионелла. Катарина нахмурилась, уязвленная явным превосходством соперницы.

– Так вот и пойдешь одна, пешком? – попробовала Катарина намекнуть на необходимость своего участия в поисках принца. – А вдруг, что-нибудь случится?

– Это только с тобой, курносая, постоянно что-нибудь случается. А пешком я не пойду. Сейчас мой новый друг наколдует мне какую-нибудь лошадь. Так ведь? – она взглянула на Мирингельма. – Хотя нет, не надо лошадь. Давай кого-нибудь с крыльями. Только чтоб меня выдержал.

Мирингельм оживился, словно уже не первый год ждал случая проявить свой магический талант. Радостно потирая руки, он заверил Лионеллу:

– Сейчас я сотворю вам сказочную птицу, которая домчит вас на край света! Только надо жезл взять!

С этими словами он, неуклюже переваливаясь, побежал к своей хижине.

Катарине не очень-то верилось в способности болотного мага, хоть он и явил уже одно небольшое чудо. Однако такое демонстративное пренебрежение к себе со стороны спутницы было просто оскорбительно. После всего, что было, ее просто бросают, как ненужную тряпку. Окажись Катарина в более выигрышном положении, она непременно поступила бы точно так же, даже не задумываясь, но чувствовать себя проигравшей было обидно и унизительно.

– И ты вот так вот просто меня бросишь? – спросила Катарина, пытаясь придать лицу жалобное выражение, а в голос подпустить слезу.

– А ты что, родственница мне, что ли?! – пренебрежительно фыркнула Лионелла.

– Я же тебя из трясины вытащила! – возмущенно напомнила Катарина.

– Я тебя тоже, так что мы квиты. Не пытайся меня разжалобить, подруга, я тебе все равно не поверю, ты же врушка. Мы договаривались, что идем вместе только до болота, а потом каждая сама по себе, так что давай обойдемся без твоих лживых слез и долгих прощаний.

Между тем Мирингельм вернулся, держа серебряный жезл с хрустальным набалдашником, который смотрелся в руке увальня не менее нелепо, чем седло на спине ослика Катарины. Тем не менее болотный чародей действовал вполне уверенно, что, собственно, и настораживало. Эпоха магов и чародеев давно осталась в прошлом, ныне их место занимали фокусники и шарлатаны. Хоть Мирингельм и сумел показать в болотной воде что-то этакое, что, кстати, смогла увидеть лишь Лионелла, все-таки он больше был похож на какого-нибудь крестьянина или мельника и при взгляде на него возникало сильное сомнение: а своим ли делом занимается этот здоровяк?

Небрежно-привычным жестом Мирингельм воткнул жезл в землю, что-то побормотал, водя ладонями над хрустальным набалдашником, затем всплеснул руками и громко и торжественно произнес какое-то незнакомое девушкам слово. Над землей взвились клубы дыма. Лионелла вздрогнула, а Катарина едва не взвизгнула от неожиданности.

Когда дым рассеялся, взглядам предстала странная птица с длинными ногами, длинной шеей, куцым хвостом и маленькими крылышками. Катарина расхохоталась, Лионелла же разразилась бранью:

– Ты, придурок! – набросилась она на чародея. – Ты что наколдовал?! По-твоему это та самая птица, которая доставит меня на край света?! Да она же сама себя в воздух не поднимет!

– Кажется, не то заклинание, – произнес Мирингельм, без тени смущения.

– Давай переколдовывай! – потребовала цыганка, сердито косясь на хохочущую Катарину. – И побыстрее!

Странная чужеземная птица почему-то воспротивилась такому требованию. Стоило чародею протянуть к ней руки, птица издала пронзительный крик и стремительно помчалась прочь.

– Эй, куда?! – возмутилась Лионелла. – А ну вернись! Немедленно!

– Ну, что, слетала на край света? – с издевкой спросила Катарина. – С приездом.

Цыганка поджала губы и сердито топнула ногой.

– Ты лучше спросила бы, куда твой осел делся, – злорадно посоветовала она.

Катарина бросила взгляд по сторонам – ослика действительно нигде не было видно. Теперь и она набросилась на незадачливого чародея с бранью:

– Ты что натворил, недоумок?! Где мой зверь?!

– Ну, чтобы что-то появилось, надо, чтобы что-то исчезло, – пояснил Мирингельм, пожав плечами. – Это ж известное правило.

Катарина ахнула.

– Ты что, убил моего ослика?! Ты… Да ты просто живодер!

– Не волнуйтесь так, милая барышня, – успокоил чародей девушку. – С вашим осликом ничего плохого не случилось. Он просто переместился туда, где была эта большая птица.

– Тогда возвращай назад моего осла! – потребовала Катарина.

– Так для этого придется птицу назад вернуть, а она убежала. Я на расстоянии колдовать не могу.

– Да ты, похоже, вообще никак колдовать не можешь, – проворчала Лионелла. – Не мог вместо ослика лягушку с птицей местами поменять?

В этот момент ей даже стало немножко жалко соперницу, готовую расплакаться от досады. Да и ослика стоило пожалеть, такой смешной, но сообразительный был зверь.

– В самом деле? – пробормотал Мирингельм.

– Да! – раздраженно выкрикнули девушки обе разом.

Мирингельм задумчиво потеребил подбородок и вдруг предложил:

– А хотите, я вам дракона сотворю? Настоящего!

Он даже потер руки, словно вошел в раж и теперь ему не терпелось снова опробовать свое искусство на ком-нибудь.

– Только попробуй! – пригрозила Катарина и даже схватилась за шпагу для убедительности. – Лучше осла мне верни!

– Да пусть еще раз поколдует, – заступилась за чародея Лионелла. – Может, получится. А потом и осла найдем.

– Хочешь, чтобы он еще что-нибудь учудил?! Кого, интересно, с драконом местами поменяет? Тебя или меня? Я теперь понимаю, почему его все боятся, он же колдует как придется, заклинания путает, памяти совсем нет.

В этот раз Мирингельм, похоже, обиделся на такое недоверие. Пожав плечами, он насупился, как большой ребенок, и пробормотал:

– Не хотите, ну и не надо. Я ж помочь хотел…

Он весь сник, плечи его опустились, колдун тяжело и горестно вздохнул. Наверняка в этот момент в голове Мирингельма складывались драматические строчки очередного поэтического повествования о нелегкой судьбе непризнанного гения, но, к счастью для себя, он не стал их озвучивать.

– Возвращай осла назад! – потребовала Катарина, то краснея, то бледнея от злости. – Не стой столбом!

– Для этого придется сначала поймать птицу, – пробормотал Мирингельм.