Проклятие главы рода

Лишь одна мысль назойливо билась в сознании: Серп изменился.

Прежний Серп никогда бы не отобрал детей. Прежний Серп никогда бы не выгнал жену в ночь. Прежний Серп не выставил бы унизительное условие в неделю и не сказал бы, что она должна заслужить прощение…

Прежнего Серпа больше не было. А всё из-за дара, который уничтожил всё доброе, что жило в её муже! Всё, что так сильно любила в нем Агата!

Нет. Она этого так не оставит. Если от родового дара Адронов можно избавиться – добровольно или принудительно – она сделает всё возможное. Она не отступится.

Однажды она вернет своего мужа.

Своего Серпа Адрона.

***

Агата снова села в чужую машину. По-другому всё равно сейчас до города было не добраться. Хорошо хоть бензина хватало. А как только она въедет в город – бросит ее в каком-нибудь переулке.

По крайней мере, план был такой.

Но вот куда идти после?

Видеть мать после всего произошедшего не хотелось. Лишних денег, чтобы снять гостиницу, тоже не было.

В городе жила также родня мужа, но если ее собственная мама встала на сторону Серпа, то что уж говорить о свекрови? Да та ее просто пинками выставит, едва узнает, почему Агата явилась.

Но куда же тогда податься? От кого ей узнать больше о проклятом даре?

«…бабушка Рая!» – пришедшая мысль воодушевила.

На самом деле Рая была прабабушкой Серпа и жила уже не первую сотню лет. Жизнь ей сохранял как раз тот самый дар. Но при этом, когда Агата познакомилась с ней, еще будучи студенткой консерватории, та отнеслась к молодой орчанке с теплотой и заботой и первой приняла ее в семью.

Она всегда твердила, что поможет, если будет трудно. А на свадьбе с Серпом называла ее внученькой, а его охламоном…

Когда Агата добралась до города – уже светало. Во-первых, потому что ехала она медленно, во-вторых, несколько раз пропустила нужные съезды, заплутав на дорожных развязках. Да и куда ей торопиться? Не заявляться же к прабабушке Серпа глубокой ночью.

А вот часов в семь утра зайти – вполне можно. Бабушка Рая вставала рано. Она всегда поздравляла с днем рождения по телефону спозаранку, и Серп ворчал, что она опять разбудила его с первыми петухами.

Агата долго плутала по городу, не помня наизусть все маршруты. Машину бросила в одном из дворов, оставив ключи в замке зажигания. Застегнув изрядно порванную после обращений куртку до самого подбородка, окольными путями вышла к набережной. Долго стояла там, приводя мысли в порядок, пока солнце поднималось над горизонтом.

Платье на ней разорвалось в клочья, а туфли смялись, но благодаря сумеркам этого не было заметно. А в куртке со стороны вообще кажется, что просто очередная неформальная личность.

До дома бабы Раи было неблизко. Но учитывая «нелегальность» транспорта, рисковать не хотелось.

Пахло сыростью и близостью воды, прохожих было не много, а потому внимания на рыжеволосую растрепанную женщину никто не обращал.

Прабабушка Серпа жила в типовой многоэтажке красного кирпича. Несмотря на близость к центру, элитным это жилье назвать было сложно. Двор выглядел еще хуже, чем тот, что рядом с домом Веры Эммануиловны.

На лавочке сидела веселая компания с гитарой и бренчала песню на двух аккордах. Последние гуляки, которым семь утра – не повод расходиться.

– Девушка, давайте к нам! – крикнули они, но Агата сделала вид, что не услышала.

Дверь подъезда была открыта, она вошла, вызвала лифт. Вот только когда он открылся, оттуда так сильно понесло аммиаком вперемешку с табачным дымом, что женщина решила пойти пешком.

Поднявшись, Агата минут пятнадцать собиралась с духом, чтобы позвонить в дверь.

Может быть, все-таки нужно было идти в гостиницу?

«Ну да, в таком-то виде! Не хватало еще, чтобы заподозрили в чем-то и милицию вызвали».

Сделав несколько глубоких вдохов и выдохов для храбрости, Агата решительно нажала кнопку звонка.

С несколько минут ничего не происходило, Агата даже засомневалась, что звонок у бабы Раи работает, по крайней мере, из подъезда она трели не услышала. Но едва она собралась нажать кнопку еще раз, как услышала с той стороны какое-то шебуршение.

А через еще несколько минут раздалось старческое дребезжащее:

– Кто?

– Баба Рая, это я, Агата. Простите, что к вам в такой ранний час… пустите меня, пожалуйста.

– Агата? Хм… – Открывать баба Рая не спешила. – Ну-ка скажи, если ты Агата, в какое платье я была одета, когда вы с Серпом первый раз ко мне в гости пришли?

Вопрос вызвал ступор. При чем тут платье? Женщина нахмурилась, пытаясь вспомнить, но это так давно было, что подробности начисто стерлись из памяти. И вообще, баба Рая даже на их свадьбу платье не надевала.

– Так ведь давно было… – растерянно произнесла она.

– Какого цвета было платье? – голос старушки был требовательным.

– Я не помню, вы же вроде всегда в халатах ходите? – Агата почувствовала, как ее состояние становится паническим.

Да что же это такое вообще происходит? Может быть, это не все вокруг сегодня с ума посходили, а просто у самой Агаты крыша поехала?

Собственное безумие многое бы объяснило.

Дверной замок щелкнул, дверь приоткрылась, впуская ее внутрь.

– Агаточка, деточка, что же ты сразу не сказала, что это ты. – На пороге стояла маленькая сухонькая старушка с кудрявой седой головой. Цветастый халат был накинут поверх длинной ночной сорочки. – Проходи, проходи. Ты одна?

– Доброе утро… – Агата сбилась. – Здравствуйте. Одна. Вы извините, что так рано. Я все объясню.

– Ну что ты. Не извиняйся, я давно уже проснулась. Это ты меня прости, дуру подозрительную. Время нынче неспокойное, мало ли какие перевертыши бродят. Думаю, ты, не ты? А и правда ты, – заулыбалась бабушка, доставая ей тапочки. Но едва Агата сняла куртку, как старушка всплеснула руками. – Ох, сейчас найду, во что тебе переодеться. Тебе обращаться пришлось? С Серпом и мальчиками всё в порядке?

– Да, с ними всё в порядке, – дрогнувшим голосом ответила Агата. Глаза тут же защипало, пришлось закусить губу, чтобы не разреветься, но баба Рая все равно заметила ее состояние.

– Милая моя… – Замерла, с сочувствием глядя на женщину. Но тут же встрепенулась. – Так, давай умойся, переоденься, я пока чай заварю, и ты мне все расскажешь, что с тобой случилось и как ты тут оказалась.

От чужой доброты стало еще горше. Почему же ее собственный муж, ее дорогой и любимый Серп, с ней так поступил?

Агата всхлипнула и кивнула.

Вскоре они сидели на простенько обставленной кухоньке и цедили чай из фарфоровых чашек. Эта квартирка, такая уютная и небольшая, так резко контрастировала с вычурным родовым особняком Адронов, в котором жили Серп с Агатой и детьми. Здесь было уютно. Пусть скромно, пусть где-то отходили от стен обои или скрипели половицы – зато в квартире дышало жизнью.