Адам. Братский анклав

– Смотрите в оба глаза и не дай бог кто заснет – тридцатью плетями не отделаетесь. Крапивой оприходую!

Бойцы невольно вздрогнули. Сержант конечно же имел ввиду не простую крапиву, а измененную. Это серо-буро-малиновое жалящее растение лишь отдаленно напоминало свой прототип. Была выше и жалила намного сильнее. Если от обычной крапивы ожог болел порядка получаса, то от измененной хорошо если через десять суток пройдет, а уж про взбугрившиеся шрамы и говорить нечего, остаются на всю жизнь.

Адам смотрел в темный лес и ноги сами тянули бежать. Казалось, что там его ждет спасение от этого кошмара.

Федор вопросительно пострел на Соколова, слегка мотнув головой в сторону леса.

«И причем не только у меня ноги навострились», – подумал Адам и отрицательно мотнул головой.

Федор только вздохнул, уронив голову на грудь, как и Адам прекрасно понимая, что шансов сбежать у них немного, схватят и расстреляют, плюс родные пострадают. Кроме того шансов на выживание на войне больше чем в лесу. Таким ничего не умеющим и незнающим в лесу делать нечего.

По стволу дерева, под которым стоял Соколов с Липецким пополз черный жуткого вида жук с просто устрашающего размерами жвал, коими он шевелил. Некоторые виды и до Катастрофы были теми еще монстрами, а уж теперь… Адам не сдержался и раздавил насекомое прикладом.

Десять минут спустя он об этом пожалел. С поста пришлось буквально бежать ибо дерево окружила орда муравьев, тоже весьма изменившихся, они словно превратились в «рыцарей», словно обычного муравья одели в доспехи. Эти муравьи начали деловито растаскивать останки жука, утаскивая их в свое логово. Стоять у них на пути не рекомендовалось. И обычные-то муравьи кусались будь здоров, а уж эти…

– Стой гад! – раздался крик откуда-то с востока.

Прозвучало несколько выстрелов.

– Первые номера охранения за мой! – крикнул лейтенант, из другого отряда.

Адам вместе с другими бросился в погоню. У кого-то похоже все же сдали нервы и он решился на побег.

К погоне так же присоединились сержанты, взяв своих бойцов под команду. Дежурный лейтенант отдавал приказы и пять отрядов разошлись веером отрезая беглецу все пути маневра. Теперь он мог бежать только вперед. Любой зигзаг с его стороны только ускорит поимку.

Беглец в отчаянии сделал длинную неприцельную очередь в сторону погони, пули пронеслись где-то высоко над головами. Но это действо стало его смертельной ошибкой. Парень споткнулся о корень дерева или заплелся в траве и как результат оказался на земле. Еще несколько секунд и возле него оказался лейтенант с сержантами. Он отбил автомат в сторону, а потом начал месить беглеца тяжелыми берцами.

Но через минуту запыхался, когда дезертир уже перестал защищаться.

– Возвращаемся…

Дезертира подхватил под руки и понесли обратно в лагерь. Полковник Парнов уже ждал. Через пять минут после возвращения, всех солдат построили и начался трибунал. Он перечислил статьи обвинения такие как нарушение присяги, побег с поста, стрельба по своим товарищам и вынес ожидаемый приговор:

– Обвиняемый приговаривается к расстрелу. Остальные солдаты отделения приговариваются к битью плетями по тридцать ударов. Приговор привести к исполнению немедленно!

И началось. Сначала сержанты отходили плетьми сослуживцев дезертира, и как апофеоз расстрел виновника всей этой бучи. В расстрельную команду назначили его же товарищей, только что получивших плети.

– Только в один автомат будет заряжен боевой патрон, в остальные – холостые. И если после команды «пли» приговоренный будет жив, вы получите еще по десять плетей, но уже крапивой, – предупредил полковник. – Мне говорить к чему это приведет?

Судя по лицам людей из расстрельной команды, они представляли что с ними станет. Скорее всего что помрут.

Бойцам вручили уже заряженное оружие и те встали на исходную позицию перед привязанным к дереву дезертиром.

– Нет! Не надо! – закричал тот пытаясь выскользнуть из пут.

– Приготовится! Целься! Пли!

Раздался нестройный залп и, приговоренный резко дернувшись, обмяк.

«Ну вот, еще и кровью своего повязали, – подумал Адам. – Так помаленьку, потихоньку и завяжут на себя, сделав для остальных изгоями, по крайней мере тех кто выживет. А этот десяток… уже девятка выживет. Вряд дли их пошлют в бой таких покалеченных, тридцать ударов это не шутка…»

– Вольно! Разойтись!

* * *

Отдых продолжался до девяти вечера, пока не начало темнеть, после чего скомандовали погрузку и колонная двинулась по дороге на юго-восток в какой-то момент разделившись на пять отрядов по числу населенных пунктов в баронстве Ингер. Одни отряды ушли в отрыв, другие наоборот плелись как черепахи, все для того чтобы прибыть к поселениям примерно в одно и то же время.

Не доезжая до цели километра три, колонна остановилась.

– Как уже было сказано господином полковником, вам оказано доверие. Вы должны на деле продемонстрировать свою верность графу Краснову и графству Аталанка… Поскольку противник о нашем приближении предупрежден, а значит мог серьезно подготовиться, в том числе организовать засады на пути следования отряда, то дальше будем двигаться пешком, – сказал лейтенант построившимся рекрутам. – Так в случае боестолкновения на дороге понесем меньше потерь. Первое отделение – головной дозор. Движетесь в двухстах метрах впереди основного отряда. Второе и третье отделения – фланговые, соответственно левый и правый, в пятидесяти метрах от дороги. Командирами на время операции назначаетесь ты, ты, ты, ты и ты, – указал лейтенант на первых в шеренгах.

«Интересно, – вновь подумал Адам, – а кем были те солдаты, которые штурмовали наш опорный пункт и почти все полегли? Не такие же новобранцы с Юрьевска и Тура как и мы?!»

– Извините господин лейтенант, разрешите обратиться? – дрожащим голосом произнес Адам Соколов, припомнив словесные обороты множество раз слышанных из кинофильмов и вычитанных в книгах.

– Обращайтесь рядовой, – с усмешкой кивнул лейтенант.

– Господин лейтенант, если графству нужны солдаты и не нужны лишние потери как непосредственно среди ее солдат так и будущих подданных, то может было бы правильнее провести переговоры о добровольном вступлении баронства Ингер в состав графства?

– Я понимаю ваше состояние рядовой, вы опасаетесь погибнуть, но запомните на будущее, в дальнейшем речи подобного толка будут расцениваться как реступные и будут соответственно сурово караться. Это раз. Два – командующим лучше знать как вести расширение границ графства. Три – добровольно с властью никто расставаться не захочет, как бы плачевна ни была ситуация. Так что любые переговоры это лишь пустая трата времени, как и мои вам объяснения очевидных причин. А теперь получите боеприпас.

Бойцам выдали патроны и в дополнение к ним добавили по гранате.

– Надеюсь все знают как ими пользоваться? Вынимаешь кольцо и бросаешь. Это на тот случай если кому-то из вас посчастливится добраться до укрепления врага. А теперь вперед, навстречу славе!

– И смерти… – добавил кто-то глухо.

Первое отделение потопало вперед, а фланговые углубились в лес.

Идти по темному лесу то еще удовольствие. И еще неизвестно кому повезло больше, головному отделению, что топает по чистой дороге и может попасть в засаду, и практически мгновенно перебито из засады или подорваться на фугасе, или же переть через заросли измененных кустарников и травы, рискуя словит укус измененного насекомого. Да и невидно ничего оттого и двигались с таким шумом словно через густые джунгли в панике пробивалось стадо слонов.

– Черт, – ругнулся кто-то, упав на землю, зацепившись за что-то ногой.

– Потише мужики, – попросил Чаев, ставший с легкой руки (или тяжелой, тут как посмотреть) лейтенанта, командиром отделения. – А то подставимся…

– А зачем нам за этих уродов воевать? – поинтересовался конкретно ни к кому не обращаясь Борис Кравец. – Перейдем на сторону ингерцев…

– А смысл? – ответил ему Чаев. – Даже если мы все перейдем и отобьемся от аталанкцев, то отобьем только одну деревню. Надолго нас хватит учитывая что только здесь есть еще четыре отряда? Нас сомнут. Шансы были бы, если бы мы все отряды подговорили на саботаж, а потом бы быстро отбили свои селения. Но этого нет, а значит и говорить не о чем… попала нога в колесо, пищи, но беги.

С такими доводами спорить было сложно, но и скоординировать свои действия с невольными рекрутами из своего баронства тоже было невозможно, просто потому что все попытки общения между отрядами быстро пресекались сержантами, опасавшихся как раз такого вот сговора.

Впереди послышались звуки заполошной стрельбы и даже несколько взрывов.

– Попались… – выдохнул кто-то.

– Вперед, – скомандовал Чаев. – Надо своим подсобить!

С этим тоже все согласились. Свои есть свои, а чужие есть чужие, даже если были союзниками.