Конь с горы Бабырган. Повести

На содержание и тренинг новый владелец отдал коня на местный ипподром старому мастеру-наезднику Иванову. Семеныч – так звали наездника – прикипел к жеребцу, быстро нашел с ним общий язык. Приучил его и к седлу, и к качалке, и даже обучил трюку вставать на передние колени, когда ему нужно было садиться верхом.

За два года, что Семеныч работал с Рубином, они громко заявили о себе: стали победителями нескольких больших турниров.

Жеребцу предрекали большую карьеру, но неожиданно с Семенычем случилась беда: прихватило сердце. Врачи посоветовали завязывать с бегами и прописали покой.

Рубина отдали молодому горячему наезднику по фамилии Глыбин, жадному до побед. Думали, с конем проблем никаких не возникнет. Но он тосковал по Семенычу. Первое время даже отказывался есть.

Глыбина не признал и на первой же тренировке, когда тот не рассчитал и сильно хлестанул его плеткой, рысак пустился галопом и чуть не перевернул качалку.

После этого Глыбин и Рубин окончательно невзлюбили друг друга. Один хотел, чтобы ему покорились, а другой не хотел повиноваться.

Глыбин кипел от злости.

– Как так?! – негодовал он. – Я из него эту дурь выбью! Возомнил из себя Сметанку[2 - История создания орловского рысака началась в 1776 году, когда граф Орлов ввез в Россию ценнейшего и очень красивого внешне арабского жеребца Сметанку. Он был приобретен у турецкого султана за огромную сумму – 60 тысяч серебром. В сопровождении конвоя, с охранной грамотой турецкого правительства Сметанку доставили в Россию через Турцию, Венгрию и Польшу. Путь был очень долог – около двух лет (жеребца везли сушей). В Остров жеребец прибыл в 1776 году. Сметанка был необычно крупным для своей породы и очень нарядным жеребцом с несколько удлиненной спиной (у него оказалось девятнадцать пар ребер вместо обычных для лошади восемнадцати). Свою кличку получил за светло-серую масть, практически белую, как сметана.]!

В тот день Глыбин пришел в конюшни пораньше. Велел конюху задать Рубину овса больше обычного.

– А тренировка? – спросил конюх – тихенький мужичок небольшого роста, разбирающийся в тренинге лошадей. – Тренировка ведь! Бока сколет.

– Делай, чего говорю! – ответил Глыбин.

Потом он взял нагайку и зашел в денник к Рубину. Конь шарахнулся в сторону, положил уши и показал зубы. Тревожно заржал.

Глыбин замахнулся.

– Эх! – вырвалось у него. – Признаешь или нет?!

Рубин повернулся к Глыбину задом – и наездник, осознав опасность, удалился.

Затем попросил конюха запрячь коня.

Выведя жеребца на тренировку, начал гонять его по кругам. Рубин терпел, изгибал шею, бежал. Но удары плетью становились все сильнее и чаще, и Рубин бежал круг за кругом, километр за километром.

На ипподроме не сразу вникли в происходящее.

Проезжающие мимо наездники качали головами, спрашивали Глыбина:

– Куда ты его гонишь? Придержи!

– Ниче! Ему полезно! – ухмылялся тот и добавлял. – Застоялся чуток, пусть продышится!

Рубин, изнемогая от усталости, перешел на галоп и вдруг, выбежав за пределы тренировочного круга, понес качалку с наездником по полю. Попав передней ногой в неглубокую канаву, споткнулся и завалился на землю.

И тут Глыбин сорвался, вскочил на ноги и начал хлестать коня, выбившегося из сил, что есть мочи:

– Непутевая скотина! Тупое существо! Чуть не угробил! Вот тебе за это! Будешь знать!

Сбежались люди. Оттащили Глыбина. Рубин лежал и смотрел на столпившихся вокруг него людей, тяжело дыша.

– Запорол коня! Куда смотрел… дурень!

– Самого бы тебя так погонять! Да бичом по хребтине!

Но Глыбин эти замечания пропускал мимо ушей: главное, он потешил себя и показал строптивому жеребцу, кто здесь хозяин.

Ветеринар поставил неутешительный диагноз.

– Какой из него теперь бегун! Дай боже, чтобы оклемался. Еще бы чуток, и стрелять бы пришлось или усыплять. Колено опухло. Возможно, ушиб и связки на коленном суставе потянуты.

После этого происшествия Рубина увезли с ипподрома в неизвестном направлении.

* * *

Как говорится, если где-то убыло, то где-то прибыло. На днях наведался на конеферму Егор Савельевич Тарасов – конезаводчик из села Алтайское.

Егору Савельевичу на вид лет пятьдесят пять, невысокий, с небольшим животом, широким лицом и раскосым разрезом глаз, как у алтайца, но произношение идеально русское, без всякого акцента. На недоуменные вопросы напоминал: в нем течет кровь телеутов[3 - Телеуты – тюркский коренной малочисленный народ в России, ведущий происхождение от тюркоязычного кочевого населения юга Западной Сибири. – Прим. ред.], чем он и гордился.

– Нужен твой свежий взгляд. Садись, прокатимся! – пригласил он дядю Колю.

Егор Савельевич, недавно увлекшийся конными бегами, только начал постигать тонкости данного ремесла и, конечно, нуждался в дельном совете. Недавно он купил орловского рысака по кличке Фаворит за хорошие деньги и отдал его в село Новотырышкино опытному мастеру-наезднику Фролову. Фролов сам давно уже не выступал, зато у него подрастала плеяда талантливых учеников. Внук его Артем недавно на Новосибирском ипподроме занял как раз с Фаворитом призовое место. Конечно же, Егор Савельевич, воодушевленный такими успехами, теперь строил грандиозные планы.