Игры в героев. Воля свыше. Часть первая

Стиципий подошёл к пятерке новоприбывших, внимательно, с ухмылкой на лице, оглядел каждого.

– Ну что, кто хочет попробовать против меня? Справится, оставлю вас в замке. А нет, так отправитесь обратно, шагу на причал не дам ступить.

– Давай со мной, – Эйнар сразу вышел вперёд, оттолкнув руку пытавшегося удержать его Бирнезия.

– С тобой? Да ты же ещё мальчишка.

Эйнар усмехнулся и, ничего не ответив, достал из ножен меч. Стиципий пожал плечами и, вдруг, резко выхватил клинок и нанёс удар в голову, да такой силы и быстроты, что все вокруг, даже опытные вояки, ахнули, ожидая увидеть противника с разрубленным черепом. Но тот его легко парировал, поднырнул под руку лаурдца и очутился за его спиной, едва сдержавшись от соблазна огреть того плашмя по мягкому месту. Стиципий едва успел развернуться следом. Последовало ещё несколько ударов, и простых, и с финтами, но безуспешно – мальчишка легко отбивал атаки и разгадывал любую хитрость, словно лет десять провёл в армии. Стиципий начинал злиться, его удары посыпались один за другим, но безуспешно. Эйнар то парировал клинком, то ловко уходил с линии удара. Он с трудом сдерживал улыбку, которую у него вызывали яростные, часто прямолинейные и бесхитростные попытки лаурдца. Отбив ещё несколько отчаянных выпадов, он ловким движением отвёл в сторону меч Стиципия и крутанул его так, что рукоять вырвало из руки. Остриё клинка упёрлось в горло обезоруженного офицера.

– Я тебя убедил?

Стиципий негромко кашлянул и осторожно, пальцами, убрал от горла клинок. Он посмотрел на едва сдерживающего смех Риза, улыбнулся сам и спокойно, словно совсем ничего не произошло, проговорил:

– Вполне. Надеюсь, остальные так же хороши?

– Хочешь сам проверить ещё раз?

– Нет, пожалуй, хватит. Так и быть, отведу вас к герцогу.

Пришлось ждать пока закончат с разгрузкой, за ходом которой, за отсутствием более интересного занятия, пятеро товарищей наблюдали с палубы корабля. Больше часа носильщики таскали из трюма мешки и свертки. Постепенно бывшая вровень с причалом палуба поднималась всё выше и выше. А когда с корабля был унесён последний мешок с зерном, она возвышалась над мостовой на половину человеческого роста. Отпустив рабочих, Риз и Стиципий уединились в каюте, видимо чтобы согласовать денежные расчёты. А когда они вышли, оба казались весьма довольными, лица их немного раскраснелись, и от каждого исходил едва заметный запах хорошего вина. Лаурдец махнул рукой, приглашая идти за ним, и ловко сбежал по трапу на берег.

Город встретил незваных гостей узкими лабиринтами улочек, вдоль которых стояли однообразные серые дома. Застоявшийся воздух пропитался запахами дыма, жаркого из трактиров, проулки пахли помоями и мышами. Он сильно отличался от довольно чистых городов Элиары. Высокие стены зданий нависали над улицами, лишая их солнечного света, поэтому, когда солнце склонилось к закату, здесь стало совсем темно. По пути встретились фонарщики – они зажигали один за другим свисавшие на цепях светильники. Кроме них, да ещё патрулей, никого больше не было видно. Как пояснил провожатый – из-за осадного положения горожане вечером предпочитают посидеть дома, отдохнуть – вдруг завтра что-то случится. Лишь немногие коротали время до ночи в тавернах. Наконец, Стиципий вывел их на городскую площадь, где и располагался дом правителя, разительно отличавшийся от других нарядностью фасада и присутствием у двери стражи.

– Ждите меня здесь.

Ответив на приветствие солдат, он скрылся за тяжёлой дубовой дверью, а оставшиеся на улице присели на крыльцо в ожидании вестей.

Стиципий отсутствовал недолго. Уже минут через пять, скрипнув, открылась дверь.

– Идёмте.

Они прошли в пустующий тёмный холл и поднялись по скрипучей деревянной лестнице на второй этаж, где в кабинете их встретил герцог. Он поднялся из-за заваленного бумагами стола и подошёл к гостям. На вид ему было около сорока. Среднего роста, широкоплечий, он напоминал на рабочего-лесоруба. Серые глаза бросали жёсткий взгляд из-под густых бровей, тонкие бледные губы на гладко выбритом лице казались тетивой лука. Остановившись в нескольких шагах, он внимательно, с головы до ног, осмотрел всех пятерых, пристально взглянул каждому в глаза, затем спросил:

– Вы из Элиары?

– Да, – ответил Эйнар.

– Почему вы бежали?

– Слишком много дрались, а это не понравилось властям.

– И это всё? Больше ничего?

– Да вроде нет.

– Как зовут вас?

Эйнар представил каждого, затем представился сам.

– Я разрешу вам остаться в городе, – произнёс герцог, немного подумав. – Но вы не будете зачислены в гарнизон, а это значит, что добывать пропитание придётся самостоятельно. На вас возлагается обязанность являться на сборы ополчения в случае штурма замка. Если откажетесь повиноваться, вас просто выкинут отсюда.

– А где нам жить? Неплохо бы иметь крышу над головой.

– Об этом не волнуйтесь. Около реки много пустующих домов. Если всё ясно, можете идти.

Герцог коротко кивнул на прощанье и вернулся за стол, однозначно дав понять что разговор закончен. Эллирий хотел что-то спросить ещё, но Стиципий потянул его за рукав, тихо шепнув, что не стоит более испытывать терпение лаурдского властителя. Они вышли на улицу. Стало уже совсем темно. Лишь коптящие светильники немного освещали улицы.

– Дорогу обратно найдёте? – спросил Стиципий.

– Найдём.

– Тогда удачи вам. Сегодня лучше переночуйте у Риза, а дом утром подыщите. Кстати, услышите колокол – бегом на главную площадь. Там собирается ополчение. А то… Сами слышали. Герцог не шутит…

21

На четвёртый день своего пути Иван Сергеевич и Николай добрались до Флардии. Они перешли реку по большому деревянному мосту и оказались перед воротами, которые местные называли Закатными. Был полдень, но небо затянули тяжёлые серые тучи, то и дело проливавшиеся на землю дождём. Стрижевский поёжился под плащом – верх рубашки промок и неприятно лип к телу. Хотелось скорее в тепло. Рядом непрерывным потоком в обе стороны шли люди, проезжали повозки. Все куда-то спешили, старались обогнать друг друга на подходе к воротам. Перед воротами желающие попасть в город выстраивались в две очереди – в первой те, кто путешествовал налегке, во второй – большей частью купцы с набитыми товаром повозками. Были ещё третьи, свободно проходившие в город и перекидывавшиеся со стражниками приветствиями.

Довольно многочисленная стража собралась под навесом около костра, по-очереди проверяя въезжающих в город. Дело шло бойко. Купцы сами отсчитывали пошлину за товар, путешественники без напоминаний предъявляли к досмотру завернутое в тряпицу и крепко связанное оружие.

Николай и Иван Сергеевич быстро перевязали крестовины своих мечей куском верёвки, и когда к ним подошёл солдат, сами протянули ему оружие рукоятями вперёд. млю дождём. азывали Закатными.

– Стой, не спеши, – проговорил тот, мельком глянув на мечи, и схватил обеих лошадей под уздцы.– Кто такие, зачем в столицу едете?

– Мы проездом, – ответил Николай. – Едем в Рамию. Решили передохнуть в вашем городе, обогреться. Погода-то вон какая.

– Погода… Да, не сахар. Ладно, проезжайте. Только смотрите, без шалостей. Чуть что не так, головы вам не сносить, порядки сейчас в городе строже стали, особенно насчёт драк.

– Не волнуйтесь, мы обычные путешественники, а не какие-нибудь там разбойники. Вы бы только сказали нам, где остановиться можно. Только чтобы место поприличней было.

– А, здесь недалеко, первый поворот направо. Постоялый двор «Вертел» называется. Там и поспать и поесть хорошо можно, и служанки сговорчивые.

Николай поблагодарил стражника, и они въехали в город. Многолюдный поток тянулся от небольшой, расположенной за воротами, площади по ведущей к центру улице. Повозки занимали всю её середину, оставляя по краям немного места для снующих горожан и приезжих. Путешественники пристроились за нагруженной бочками телегой и, смотря по сторонам, двинулись следом, с любопытством рассматривая высокие каменные дома. Первые этажи, как всегда, были заняты мастерскими, продающими всякую снедь лавочками и дешёвыми забегаловками, из окон которых доносился шум голосов, пьяные выкрики. Останавливаться в них не хотелось, и они надеялись, что порекомендованный солдатом трактир окажется лучше.

Они едва не проехали тот первый поворот, представлявший собой узенькую щель между линией прилепленных друг к другу домов.

– Это здесь? – удивлённо спросил Стрижевский сам не зная кого.

– Посмотрим.

Смело прорезав расступившуюся по сторонам толпу, они нырнули в проход. Запах залежавшегося мусора сразу ударил в нос, Николай поморщился и поспешил к видневшемуся впереди выходу. Они попали на соседнюю, вполне тихую улочку и упёрлись в дом на котором красовалась яркая вывеска с изображением поросёнка на вертеле. У дверей вертелся прыщавый молодой парень, оживившийся при виде подъехавших всадников. Он вытянулся в струну и выпалил заученную фразу:

– Добро пожаловать в «Вертел»! У нас отличная кухня и чистые комнаты!

Стрижевский придирчиво осмотрел фасад и, оставшись довольным, проговорил:

– А, пожалуй, мы остановимся здесь.

– Тогда позвольте проводить вас в конюшню, – парень подхватил поводья и потянул лошадей за собой.