Без возврата домой. Повесть

– Да я думал, ты спишь дед Михалыч.

– Сплю!? Да я никогда не сплю на своём посту, – выговорился дед и опять поудобнее уселся в телеге. Он что-то хмыкнул себе под нос, затем достал из кармана махорку, хотел свернуть самокрутку, но почему-то передумал.

– Ты знаешь Алёшка, ведь в первую мировую я служил в разведке. Бывало, сидишь в лесу в укрытии и думаешь…

Не успел дед дорассказать свою историю, как с громким фырканьем и скрипом тормозных колодок, к перрону вокзала прибыл пассажирский поезд.

На перроне маленькой станции сразу всё оживилось, засуетились люди с мешками, чемоданами. Подъехала машина с военными. Они быстро построились прямо перед поездом. Командир что-то говорил, инструктировал их и через несколько минут они организованно поднялись в вагон. Рядом заиграла гармошка. Пьяный гармонист, сам пустился в пляс, а за ним и бабы, развевая широкими сарафанами.

Провожая молодых ребят в армию, родители давали строгий наказ, служить Родине как следует, как положено советскому воину. А следом слёзы лились рекой, да слышались причитания.

Призывников собрали с нескольких ближайших деревень. Ведь железная дорога проходила поблизости. Вот и подтягивались сюда, к станции Ломовис, то одна повозка, то другая.

Отправляли не только молодых познавать военную службу, но и мобилизованных прямо на передовую.

До отправления поезда оставалось несколько минут. Машинист дал предупредительный гудок, но на перроне продолжалась суета.

Почти пустые вагоны, полностью заполнили призывники. Из открытых окон и дверей слышались слова прощаний. Вот ещё один гудок раздался впереди поезда, состав слегка дёрнулся и постепенно стал набирать ход.

Дед Михалыч укладывал каждую посылку так, чтобы в повозке хватило места им самим. Он аккуратно складывал ящики и мешки плотными рядами, а затем стягивал их ремнями. Ведь ехать ещё далеко, четыре деревни впереди.

– Вот Алёшка, учись, коль я ещё живой, – проговорил дед, подтягивая очередной ремень.

– Как помру, меня заменишь, а пока учись да вникай.

Алексей посмотрел на деда с улыбкой.

– Ты, дед Михалыч ошибаешься, я не собираюсь тебя заменять собой. Я на войну пойду немцев бить буду. А когда победим эту, нечисть, я настоящим военным буду, офицером.

– Уть ты куда загнул! Офицером. – Удивился дед.

– Да, офицером. Я в военное училище пойду.

– В училище? Это в какое же училище ты пойдёшь? – Опять удивился дед.

– А я в Тамбов поеду или в Рязань, я лётчиком хочу стать.

– Лё-т-чи-ком!? – Рассмеялся дед.

– Да, дед Михалыч, можешь смеяться, сколько хочешь, а я буду лётчиком, – твёрдо повторил Алексей.

– Ладно, ладно, конечно будешь. Ты, вот что сделай Алёшка, возьми котелок, да сбегай на вокзал водички налей, понял?

– Хорошо, – ответил Алексей.

– Да не забудь ополоснуть, котелок-то.

– Не волнуйся, дед Михалыч, ополосну.

Алексей снял подвешенный на повозке старый помятый котелок и помчался за водой. Он ловко перемахнул через оградку, пробежал по узкой тропинке и оказался рядом с вокзалом. Но тут Алексей остановился как вкопанный, он чуть не выронил котелок из рук, прямо на противоположных путях стоял военный эшелон, а на его платформах красовались новенькие, только что с заводского конвейера, танки.

– Ух, ты-ы-ы! Какие! – Удивился Алёшка.

Ведь он никогда не видел настоящие танки, да ещё так близко. Иногда в деревню привозили фильмы из райцентра, и все мальчишки собирались у экрана в местном клубе. Детвора просто восхищалась, когда в чёрно-белом кино появлялись боевые машины.

Эти железные громадины с настоящей бронёй, ехали, не встречая перед собой никаких препятствий. А из пушек с грохотом вылетали клубы дыма, хотя грохот только представлялся в их воображении, фильм-то немой был. А тут вот они, настоящие, прямо перед ним.

Алексей спрыгнул с платформы, перебежал пути и оказался на противоположной стороне рядом с эшелоном.

– Ух, ты какой! – Разинув рот, Алексей смотрел на настоящую боевую машину. Он только хотел прикоснуться к ней, как услышал громкий мужской голос:

– Эй, ты!

Алексей обернулся и увидел человека в военной форме. В руках у него была винтовка. Он стоял на соседней платформе, рядом с таким же танком.

– Ты что здесь делаешь?

– Я, да я ничего не делаю. Я только хотел на танк посмотреть и всё.

– Танк? Ещё насмотришься в своё время. А теперь давай отсюда, да поскорей, – крикнул военный.

Алексей, склонив голову, снова перешёл железнодорожные пути в обратном направлении и опять оказался на перроне.

– Вот ещё, нашёлся командир, – проворчал себе под нос Алёшка. Он косо бросил взгляд на стоящий эшелон и медленно поплёлся вдоль старого вокзала.

ГЛАВА 3

Спустя четверть часа почтовая повозка выехала из станции Ломовис и направилась в ближайшую деревню Масловку, что находилась в пяти километрах. Дорога была ухабистой и совершенно разбитой. К тому же после дождей чернозём превратился в сплошную грязь. В некоторых местах огромные лужи разливались так, что объехать их, возможно, было лишь далеко по колхозному полю. Вдоль дороги до самой деревни тянулся насыпной вал, под ним проходила труба, по которой из небольшой речушки паровой водокачкой подавалась вода на станцию Ломовис для заправки паровозов. По своей ширине насыпной вал приблизительно был около трёх метров, а высотой почти два. Некоторые местные колхозники, рискуя перевернуть телегу, всё же использовали его в качестве проезжей части. Поверхность вала была достаточно ровной за исключением небольшой колеи от проезжающих повозок, которые тянулись по насыпи до самой деревни. Не исключали возможность воспользоваться этой дорогой и почтовики, которые раз или два в неделю доставляли на станцию почту, а так же обратно развозили её по сёлам. Вот и сегодня в обычный будний день по той же грунтовой насыпи медленно недокрытым шагом лошадь тянула за собой гружёную телегу. Слегка поскрипывая колёсами, повозка с почтовыми посылками и тюками газет, немного покачиваясь, двигалась вперёд. До Масловки было далеко, Михалыч, как обычно свесив ноги, и облокотившись на мешки, окружавшие его со всех сторон, сладко дремал. Давно потухшая «козья ножка» свисала с его губ. Самокрутку он никогда не вынимал изо рта, а если вынет, то тут же достаёт клочок газеты и делает новую скрутку.

– Эй, Михалыч! – негромко сказал Алексей. – Посмотри, там какие-то люди.

Старик открыл глаза и осмотрелся вокруг. На самом краю дороги он увидел женщину. Одной рукой она держала ребёнка, а другой большой тюк, связанный из нескольких платков. Следом, держа за руку девочку лет пяти, шёл взрослый мальчишка. На вид ему было лет десять двенадцать. Он с трудом тянул за собой маленькую девочку, она сопротивлялась и неохотно передвигала ноги. Наверное, сказывалась усталость, ведь для маленького ребёнка, да ещё по такой дороге, идти было очень тяжело. Да и парень тащил что-то тяжёлое в другой руке.

– Похоже, это не местные, – добавил Алексей.

Дед посмотрел на Алексея.

– А ну-ка приостанови лошадь Алёшка.

Он раскурил потухшую самокрутку и следом крикнул:

– Куда путь держите, родимые!

Женщина с детьми остановилась. Она повернулась к старику и внимательно посмотрела в его сторону.

– Мы идём в ближайшую деревню, кажется, она называется Масловкой.

– Да, есть такая деревня, – ответил старик.