Бой с тенью

– Так еще хуже, – пожилой вздохнул и прикрыл ладонью глаза. – Почему нам нельзя хоть на час вернуться домой? Хотя бы немного поговорить на нормальном языке…

– Вы же матро… то есть директор, вам и вопрос, – Феликс понял, что продолжения взбучки не последует, и немного расслабился. – Я найду того, кто поднял этот злосчастный диск, будьте уверены. Если только это не те, кто платил Призраку.

– А этим-то зачем ввязываться в нашу игру? – удивился собеседник. – У них свои дела, у нас свои…

– Это могло бы многое объяснить, – Феликс многозначительно округлил глаза и приосанился. – Большинство покушений вызывают у моих коллег искреннее недоумение. Устранение Мордехая или Белянина вполне вписывается в схему борьбы между группировками, но Юшкин или Слепцов – уже перебор. Даже с точки зрения Конторы. Они были негодяями, но обеспечивали черному рынку определенную стабильность.

– Значит, злодеям она не нужна. Кто-то желает раскачать лодку, и вот здесь-то кроется главное зло – заговорщики используют все доступные средства, в том числе – опасные для нашей миссии.

– Крупная игра, – глубокомысленно изрек Сошников, – требует таких же ставок…

– Они доиграются, – собеседник поджал и без того тонкие губы. – Опасность надвигается медленно, но неотвратимо. Пока, в силу определенной инертности, Сущность преследует лишь келлов, но недалек тот час, когда она переключит все свое внимание на людей. Придет и их черед…

– Не хотелось бы, – пробормотал Феликс, задумчиво почесав в затылке.

– Почему? – пожилой подозрительно прищурился, и его лицо покрылось сетью морщинок.

– Это будет означать, что люди нас победили, – на этот раз не манерничая, ответил Сошников. – Индикатор – к бабкам не ходи. Сущность предпочитает ставить барьеры на пути сильных, победителей. В этом и кроется секрет ее инертности, потому она до сих пор и преследует келлов. В некотором смысле – по привычке. Если мы проиграем поход на Землю, вот тогда она от нас отстанет. Раз и навсегда. До побежденных ей нет никакого дела. Она ими брезгует.

– Ты же назвал вселенское Проклятие древней чушью, – Кирилл Мефодьевич усмехнулся. – Противоречивая ты натура, Феликс Алексеевич.

– Я реалист, – Феликс пожал плечами. – Так принято в моей Конторе…

* * *

*Программист утер вспотевший лоб платком подозрительной чистоты и растерянно взглянул на Сноровского. Иван Павлович вопросительно приподнял брови и чуть подался вперед.

– Не получается, Петенька?

– Это бред какой-то, Иван Палыч, – неуверенно ответил Петр. – Набор символов. «Вектор Тысячелетия» отвечает, что нет такого формата кодировки. Не существует в природе.

– А ты сам-то, Петя, что думаешь? – Сноровский хитро покосился на безучастно созерцающего потолок Андрея.

– Иван Павлович, – в голосе Петра послышались патетические нотки, – это же не персоналка вшивая! Это «Вектор Т»! Он по всем показателям на целый круг впереди самой сверхсекретной продукции Силиконовой долины! Это же не компьютер, а искусственный интеллект! Мы ему на днях голосовой модулятор устанавливаем. Вообще разговаривать будет! Как нормальный человек! Даже с идиомами. Представляете? Фантастика на марше, а не машина! Он для министерства экономики такие расчеты сделал, те неделю с восторженными улыбками на лицах ходили. А в шахматы он одновременно двух чемпионов мира обыграл, как дебютантов!

– Вот и его черед пришел, – негромко произнес Соловьев.

– Да что вы такое говорите… как вас, Андрей?!

– Андрей Васильевич, особенно для вас.

Петр поморщился, но колкость проглотил и от комментариев воздержался.

– То есть твой вердикт – «не может быть»? – уточнил Сноровский.

– Мой вердикт я уже озвучил, – Петр упрямо наклонил голову. – Полный бред.

– Хорошо, – Иван Павлович усмехнулся. – А теперь скорми «Вектору» вот эту информацию и попроси сопоставить ее с бредом. Шифр и текст – достаточно для определения формата кодировки?

– Что же вы сразу-то? – Петр обиженно опустил уголки рта и покачал головой.

Новый анализ занял примерно пять минут. Результат превзошел все ожидания. Причем ожидания сразу всех присутствующих. Не успел Петр повторить свое недавнее утверждение, как «Вектор Т» выбросил на метровый в диагонали экран окно текстового диалога. В нем крупными буквами чернел вопрос:

«Вы издеваетесь?»

– Вот, видите?! – программист торжествовал. – Довели машину до сбоя программы!

– Погоди, – Иван Павлович склонился над клавиатурой.

– Вы можете задавать ему вопросы в голосовом режиме, – подсказал Петр. – Он поймет, просто сам ответит в письменном виде.

– Вот и славно, – обрадовался Сноровский, – а то я очки в кабинете оставил, не попал бы еще по клавишам, вот бы смеху было…

«Совет – купите еще одну пару и не выкладывайте ее из кармана», – появилась новая строчка на экране компьютера.

– Ты смотри, какой самостоятельный! – обратился Иван Павлович к Андрею. – Не желаешь пообщаться?

– Как его величать? – спросил Соловьев одновременно Сноровского и программиста.

– Для вас «Вектор Тысячелетия», – ответил Петр, неприязненно взглянув на странного гостя. – Хотя можно и просто «Вектор» или «ВТ».

– Как дела, «ВТ»?

«Нормально дела, – пробежало по экрану. – Это вы мне работенку подбросили?»

– Я. А что, не тянешь?

«Отчего же – не тяну? Полностью согласен с вашим переводом. Когда я сравнил два текста, то сразу же признал их полную идентичность. Если не обращать внимания на языковую разницу. Вот только есть один нюанс. Петр попросил меня не только подтвердить ваши догадки, но и повторить дешифровку. Этого я сделать не смог».

– Занятно, – вмешался в их диалог Иван Павлович. – Сравнить ты смог, а повторить – нет? Микросхема самообучения перегорела?

«Все мои микросхемы умещаются в энном количестве молекул углерода. Там гореть нечему. Я по-прежнему могу накапливать опыт. Могу его переосмысливать и делать выводы. Могу применять выводы на практике. Но я не могу мыслить алогично».

– Постой, если ты сумел сопоставить зашифрованный текст и его расшифровку, значит, они логичны, – возразил Петр.

«Вместе – да, по отдельности: расшифровка – да, оригинал – нет».

– Ничего не понимаю! – признался программист.

«Если изменить в оригинале хотя бы один символ, я не сумею подобрать новый ключ, изменение всего одной буквы приведет к полному изменению содержания текста».

– Если ты готов это утверждать, значит, все не так уж плохо?

«Хуже некуда. Если верить тексту дешифровки, мы имеем дело с агрессивными субъектами. Нестандартный образ мышления дает им явное стратегическое преимущество. Единственный плюс во всей ситуации заключается в том, что мы вовремя это поняли».

– А они об этом пока не знают, – добавил Иван Павлович. – Получается два плюса.

– Слушай, «Вектор», – снова включился Андрей, – допустим, ты не готов повторить дешифровку, но в чем изюминка этой кодировки – понимаешь? – суть, подвох…