Навигаторы Апокалипсиса

– Шутишь, это хорошо, – Мазай вдруг заледенил взгляд. – Нет, это я придумал, для оперативных разработок. А идею Водорезов подкинул. Он в блогах Водолеем подписывается.

– Он резидент?

– Верно, соображаешь, – Мазай слегка расслабился. – Раз главарь – знак зодиака, а в шайке двенадцать бандитов, то и остальных логично в честь знаков назвать. Нет?

– Логично, – согласился Гуськов и коротко кивнул. – А мне все это зачем знать?

– С нами будешь работать, – Мазай смерил Гуськова изучающим взглядом. – Приказ о переводе уже подписан. Есть возражения?

Гуськов едва сдержал вздох. Мазай преподнес нежданный перевод майора в ведение Центрального аппарата как милость божью, но для Гуськова-то это было сродни наказанию. Сбывались его самые худшие прогнозы. Сегодня вообще сбывалось все, о чем бы Гуськов ни подумал.

«Уволиться к эбеновой матери и в астрологи пойти, что ли? Ну на хрена им именно я? И ухмыляются еще… что Мазай, что левретка его брюнетистая, что волкодавы с Клименко. Ой, не к добру все это».

– Возражений нет, – стараясь не выдать эмоции, ответил Гуськов.

– Тогда слушай боевую задачу, Гуськов. Займешься Водорезовым, как ты это умеешь, понимаешь меня? Будешь пасти его, как божью корову, и глаз не спускать, куда бы он ни делся. Понимаешь, о чем я говорю?

Мазай указал большим пальцем за спину, на ворота приемного пункта.

– Пока слабо, – признался Гуськов.

– Поймешь по ходу пьесы. Клименко поможет. А когда дам отмашку, возьмешь его теплым. Или холодным. Как получится. Из группы своей ребят подключи, на них тоже приказ имеется. И вообще, подключай, кого посчитаешь нужным. Короче, ты специалист, тебе и карты в руки.

«Это ж надо, какое чудо! – подумал Гуськов. – Центральный аппарат отпускает вожжи! С чего вдруг? Особый случай? Какой, интересно было бы узнать? Совершенно секретный шухер или банальная подстава? Что-то мне подсказывает, что скорее второе, чем первое».

– Сколько можно взять ребят?

– Да хоть всех, – расщедрился Мазай. – Только снайпера заберу. Ордера и стыковые документы для кооперации с полицией у Клименко. Он будет отвечать за все связи. Понятно?

«В том числе за связь с начальством… в режиме стука. Известная схема».

– Есть, понял, – буркнул майор. – Разрешите приступать?

– Действуй, майор. – Мазай кивком указал на Клименко. – У него же все данные по объекту. Еще вопросы?

– Никак нет.

– Тогда вперед, Гуськов, не теряй время. Свободен!

Свободен так свободен. Гуськов никогда не возражал против свободы. Вот только сейчас он чувствовал себя не освобожденным, а, наоборот, проданным в рабство. Более того, проданным язычникам, которые практикуют человеческие жертвоприношения, а выражаясь современным языком – жесткие подставы. Гуськов не мог внятно объяснить, почему его вдруг охватило такое чувство, но отсутствие объяснений не мешало ему ощущать себя полным попаданцем, разменной фигурой, от которой уготованную ей участь даже и не сильно скрывают.

«Вот тебе и закат карьеры. Попал так попал! Всякое мог представить. Что уволят ни за хрен собачий, что пулю словлю от «чеха» в горах или сопьюсь от нервов. Но чтобы меня вот так нагло подставили… Нет, я понимаю, пока ничего не ясно. Может, накручиваю. Но очень уж плохо вся эта история пахнет. Просто воняет! А это не есть хорошо, это первый признак грязной игры. И ведь не соскочишь никак, даже рапорт об отставке не поможет. Пока его рассмотрят, пока замену подберут, будь добр – дослужи пару месяцев как минимум. Все хитро продумано, все учтено. Вляпался! И ведь не понять, во что вляпался, это самое противное. В мистику какую-то!»

Внешне Гуськов старался сохранять спокойствие, но в душе у него все кипело. Не понимать, во что вляпался, оказалось тяжелее всего. В тему Мазая насчет террористической группы Гуськов, конечно же, не верил. Не первый год служил и участвовал в подобных операциях. Нынешний интерес Мазая не имел никакого отношения ни к шпионам, ни к террористам, ни к оружейным баронам или наркодилерам. Даже к хакерам и спамерам фигуранты мазаевского списка не имели отношения, это сто процентов. Эта странная зодиакальная шайка-лейка скорее напоминала клуб по интересам, участники которого даже и не подозревают, что занимаются чем-то нелегальным. Причем не просто нелегальным, а опасным настолько, что это вызвало особый интерес у ФСБ.

«Каша какая-то получается, – Гуськов незаметно вздохнул. – Хрен с ними, с причинами интереса. Но почему столько технических нестыковок? У Мазая есть и адрес, и практически все данные на Водолея. Есть и уверенность, что взять резидента удастся легко и без шума. Но взять его он решил только сейчас, девятым по счету. Почему не первым? Ведь тогда не было бы возни с поимкой агентуры. Резидент был в отъезде, загорал под радужным небом и вернулся только сейчас? Или у Мазая имелись какие-то особые секретные соображения? Да и развязка текущего инцидента получилась странной. Беглеца можно было легко взять голыми руками, но Мазай приказал его застрелить. Причем снайпер, сукин сын, только прикидывался «овцом»! Волком оказался в овечьей шкуре. Он явно заранее получил все инструкции от Мазая. Никому нельзя верить!»

Вновь возникший за плечом Стрельцов будто бы прочитал мысли майора. Он наклонился к Гуськову и негромко пробубнил ему на ухо:

– Я так понял, мы теперь будем плотно работать с Мазаем?

– Плотнее некуда, – так же тихо ответил Гуськов и кивнул. – И вон тот дятел будет нас контролировать. Стучать будет в режиме реального времени о каждом нашем шаге.

– Майор Клименко?

– Он самый.

– А снайпер?

– Этот «мавр» свое дело сделал. Одной головной болью меньше.

– Очень уж странно все это, Алексей Борисович.

– Если б только это, Юра, – вздохнув, тихо ответил Гуськов. – Я кое-что постраннее успел увидеть.

– Это там, когда вы в сумерки ушли? – Стрельцов спохватился, умолк и следующий вопрос задал, когда офицеры отошли на приличное расстояние от начальства. – Это было круто, я вам доложу! У меня чуть глаз не выпал. Прямо как в «Дозоре». Читали Лукьяненко?

– Фильм смотрел. Нет, там не сумерки были. Наоборот, сияло все… как… в Заполярье. Короче, давай в машине поговорим. Я осмыслю, сформулирую, пока доедем. А то сейчас каша в голове.

– Давайте в машине, – Стрельцов кивнул и покосился на Мазая.

Гуськов тоже бросил короткий взгляд на начальство и покачал головой.

Мазай в сторонке что-то обсуждал с Клименко и еще одним офицером из своей команды. Вели себя высокие чины так, словно только что отменно отобедали и теперь, довольные жизнью, собираются разъехаться по домам.

– Упыри, – буркнул Гуськов и распахнул дверцу «Форда», обычно заляпанную вечной московской грязью, но сегодня на удивление чистую.

Почему-то этот факт бросился Гуськову в глаза. Почему? А бог его знает. Наверное, вспомнилась серая снежная каша в «потустороннем мире».

– Эт-точно, – поддакнул Алексею водитель. – Только в кабинеты садятся, сразу же зубы у них прорезаются – и айда кровь из нас сосать. Почему так? Ничего ведь в них особенного, если копнуть.

– Эти особенные, эти через сумерки ходят, – заметил Стрельцов.

– Вот я и говорю, – Гуськов кивнул и подытожил: – Как есть упыри. Не по кабинету, по рождению.

Москва, 20 декабря 2012 года

Утро каждый начинает по-своему. И необязательно каждое утро начинается с одних и тех же процедур. Зависит от настроения. Как говорится, с какой ноги встанешь. Владимир Водорезов (для сотрудников в фирме – Владимир Михайлович, для друзей – Володя, а для сетевых приятелей – Водолей) имел в арсенале два варианта. Так сказать, и для левой, и для правой ноги.

Бывало, он просыпался рано и сразу шел на кухню, готовил кофе, смотрел круглосуточный новостной канал «Россия 24», затем перемещался в кабинет, чтобы проверить электронную почту, а уж после запирался в ванной. Это если вчера засиделся за компьютером, общаясь с френдами в «ЖЖ» или играя в стрелялки вроде «Сталкера». Или если допоздна читал любимую фантастику, либо смотрел что-нибудь по телевизору.

Если же вечер проходил как-то иначе или на новый день были намечены какие-то серьезные дела, Водолей менял схему. Сначала приводил себя в порядок, а уж затем пил кофе и так далее. Почему так происходило, Володя толком для себя не уяснил.

А еще бывали дни, когда он вообще перечеркивал все схемы и валялся в кровати «до упора», а потом, в зависимости от дня недели, либо мчался будто угорелый на работу, либо со скрипом поднимался и примерно час бродил по квартире, окончательно просыпаясь и «раскачиваясь». Это если был выходной.

В этот раз «ленивый» подъем выпал на четверг, но Володя почему-то выбрал тактику выходного дня. Глаза разлепил не сразу, потом минут пять посидел в постели, тупо пялясь в темный экран телевизора, занимающего полстены спальни, затем все-таки встал, но опять же неспешно, и пустился в бесцельный путь по квартире. «Искать вчерашний день», как выражалась мама.

На втором круге Водолей сообразил, что не напрасно вспомнил мамину присказку. Вчера она позвонила за пять минут до финальной сирены. «Магнитка» выигрывала у «Динамо» с перевесом в одну шайбу, намечалась «валидольная» концовка матча, и Володя пообещал маме перезвонить, как только игра закончится. И он обязательно перезвонил бы, но «Динамо» сравняло счет за минуту до конца третьего периода, затем был сухой овертайм, потом длинная серия буллитов, в которой повезло сине-белым… короче, на радостях перезвонить Володя забыл.