Dr.Сокол

– Достанете?

– Попытаюсь… – Поль присел и почти наполовину влез в недра автомата. – Вот так… сейчас…

Внутри аппарата что-то громко хлопнуло, и охранник, вздрогнув, завалился набок. Глаза у него закатились, а на губах выступила пена.

– А-а, дьявол! – Лесаж присел рядом, перевернул Поля на спину и сильно ударил кулаком ему по груди. – Мадемуазель, прошу вас…

К инспектору подбежала официантка.

– Что случилось?

– Ударило током. Оставьте вопросы. Делайте ему искусственное дыхание, а я буду делать массаж сердца.

– Может быть, вызвать «Скорую»?

– И как скоро она приедет? Делайте, что сказано, мадемуазель!

– Да, да, хорошо, – официантка опустилась на колени и с вполне приличным знанием дела принялась дышать за несчастного Поля методом «рот в рот». Все-таки поголовная «emergency-дрессура» – иначе не назвать – детей во всех школах Евросоюза была не напрасной тратой времени. Все, кто закончил школу в последние пятнадцать лет, прекрасно знали такие вещи, как оказание первой помощи или правила поведения в чрезвычайных ситуациях. Это было вбито буквально в подкорку, туда, где живут рефлексы и нестираемые временем двигательные навыки вроде езды на велосипеде.

Секунд через тридцать любительских, но интенсивных реанимационных мероприятий сердце Поля восстановило ритм, а легкие задышали без помощи Жоли – имя было указано на бэйдже официантки.

– Я… не помню… что произошло, мсье инспектор?

– Вы хотели достать газету, но автомат ударил вас током.

– Током?

– Да.

– Но как?

– Откуда мне знать, Поль, за что вы там, внутри, зацепились? Обычно стандартное напряжение не убивает, но в вашем случае это едва не случилось.

– Я не о том, мсье инспектор. Этот чертов ящик не подключен к электросети. Прежде чем влезть в него, я проверил дважды.

– Поль, – инспектор строго взглянул на охранника, – чудес не бывает.

– Проверьте сами, – Поль с помощью Жоли встал и, едва передвигая ногами, добрался до ближайшего стула.

Лесаж с опаской заглянул в пространство между задней панелью автомата и стеной. Шнур с толстой вилкой болтался свободно. Жан вернулся на исходную позицию и осмотрел автомат с фронта. Ничего особенного. Стекло, щель пошире и подлиннее – для выдачи газет и еще одна, узкая, – сканера для кредиток. Газета под стеклом… «Ле Монд», вчерашняя. Инспектор, по примеру Поля, заглянул в отделение загрузки. В лицо ему тут же брызнула тонкая струйка белых искр. Лесаж отпрянул.

– Вот как! Сопротивление властям? Да что за день сегодня?!

Инспектор почувствовал, что готов взорваться от негодования. Все шло наперекос. Проклятые пробки, внеплановое расследование, тень какого-то идиотского «газетного» заговора, а теперь еще и мистика в стиле «техно» – автомат-маньяк. Ни Поль, ни Жоли, ни подтянувшиеся к месту происшествия посетители даже не успели испугаться или как-то помешать рассердившемуся инспектору. Лесаж выхватил из наплечной кобуры старый верный «глок» и высадил стекло, резко ударив по нему стволом пистолета. Автомат, видимо, понял, что проиграл, и больше никаких фокусов не выкинул. Злосчастная газета перекочевала в руки правосудия так же безропотно. Жан спрятал оружие и как ни в чем не бывало развернул газету. Пробежав взглядом заголовки на первой странице, он пожал плечами и сунул газету в карман куртки.

– Ничего подозрительного? – поинтересовался Поль. – Я сначала, честно говоря, думал, что все дело в какой-нибудь статье, и эта… акция – просто изъятие тиража.

– У нас свобода прессы, – Лесаж покачал головой. – Я все-таки склоняюсь к версии заговора. Такова уж специфика моей работы. Мадемуазель Жоли, для меня найдется столик? Все равно дожидаться полиции, так почему бы не совместить ожидание с ужином?

– Да, конечно, мсье инспектор. Прошу сюда…

…Полиция появилась как раз вовремя. Лесаж закончил ужин и перешел к кофе. Когда к столику приблизился усталый и бледноватый брюнет со значком полицейского инспектора на поясе, Жан как раз вынимал из кармана газету, чтобы за кофе пробежать взглядом вчерашние новости.

«Насколько горькой бывает ирония оксюморона, – Жан хмыкнул. – Вчерашние новости. Из одного ряда с адским холодом, красноречивым молчанием или этим любимым выражением полицейских – „свежий труп“. Абсурдное и грустное…»

– Мсье Лесаж? Добрый вечер, я инспектор Клеро. – Полицейский кивком указал на газету. – Это все, что осталось?

– Нет, одна из трех оставшихся, мсье Клеро, но эта была в автомате-маньяке.

– Где? – Полицейский удивленно поднял брови.

– В том, где разбито стекло.

– Где вы разбили стекло, – уточнил инспектор.

– Да, это так.

– Позвольте?

– Пожалуйста, – Лесаж протянул ему газету.

Полицейский повертел ее, не разворачивая, и бросил на столик.

– Та же история…

– Вы о чем?

– Сами посмотрите, – полицейский потер виски и поднял покрасневшие глаза на застывшую неподалеку официантку. – Коньяк, мадемуазель. Вы разрешите, мсье Лесаж?

– Присаживайтесь, инспектор.

Жан развернул газету на середине и пробежал глазами заголовки. Вроде бы ничего странного. Заглянул на последнюю страницу, вернулся к первому развороту, пролистал до конца, снова вернулся и, наконец, сложив, подвинул по столу полицейскому.

– Сдаюсь, инспектор. Что вы имели в виду?

Полицейский усмехнулся и подвинул газету обратно.

– Вот это, – он постучал согнутым указательным пальцем по тому месту, где должно было располагаться название газеты.

Именно должно было располагаться. «Ле Монд» крупно и в голографическом псевдообъеме. Оно там и было, Жан это помнил точно. Было! Во всяком случае, в тот момент, когда он доставал газету из автомата. Теперь же на месте переливчатого названия белело чистое газетное поле, а печатный текст начинался с даты. Лесаж поднял удивленный взгляд на полицейского. Тот, также молча, вынул из внутреннего кармана пиджака еще две сложенные газеты и бросил их поверх «обезличенной» «Ле Монд», так, чтобы Жан мог видеть пустующие места для заголовков.

– Что это значит, мсье инспектор? – выдавил Лесаж.

– Вы из сюртэ, вам виднее, – Клеро развел руками. – Может быть, это идиотская шутка полиграфистов, а может, в этом есть какой-то иной смысл… или умысел. Мое дело искать взломщиков, а разбираться с этим, – он снова постучал пальцем по белому полю, – не в моей компетенции.

– Я тоже, мсье Клеро, служу не в команде охотников за призраками.

– В любом случае, мсье Лесаж, будь это политическая провокация газетного лобби или попытка массового отравления читателей испарившейся краской, расхлебывать кашу вам. – Полицейский залпом выпил коньяк и поднялся. – Всего хорошего, старший инспектор. Мой номер есть в базе данных…