Крестоносцы

Рыцарь Джон Элчам с якорным крестом на щите и налатной одежде (1334 г.)

Интересно, что к числу святых реликвий, изображавшихся на щитах у рыцарей, а также на знаменах, относилась и раковина святого Якова Кампостельского, очень похожая на современную эмблему фирмы «Шелл», но и она, будучи широко распространенной, все же уступала по своей популярности кресту.

Навершие меча Питера де Дре, графа Бретани, попавшего в плен к мусульманам в 1250 г. На нем с одной стороны изображен герб графов де Дре – три бурдюка с водой на шахматной доске, а с другой – красный крест на зеленом поле с украшениями из позолоченных завитков

В XVII в. изображения лилейного креста украсили плащи французских мушкетеров Людовика XIII и его сына Людовика XIV, а вот на красных плащах гвардейцев кардинала (сначала кардинала Ришелье, а затем и Мазарини), имевших цвет кардинальской мантии, красовался простой белый крест без каких-либо украшений. По сути дела и те и другие были и гвардейцами и мушкетерами одновременно, но так уж повелось с момента появления романа А. Дюма «Три мушкетера», что гвардейцев из личной охраны короля называют мушкетерами, а вот тех же самых мушкетеров кардинала – гвардейцами, что в общем-то совершенно неправильно.

Королевские гвардейцы-мушкетеры эпохи короля Людовика XIII

Интересно, что изображение креста могло украшать не только флаги, но и паруса кораблей эпохи средневековья. В частности, изображение лапчатого креста несли на себе в 1492 году паруса кораблей экспедиции Христофора Колумба, открывшего Новый Свет. Петр I сделал косой крест святого Андрея символом российского императорского военно-морского флота, и именно в таком виде этот флаг существует и сейчас. А вот при императоре Павле I восьмиконечный мальтийский крест входил даже в герб Российской империи, настолько этот император любил и почитал все, связанное с мальтийскими рыцарями.

Корабли Колумба

Воители Христа

Давайте мысленно отправимся в средневековую Европу и постараемся себе представить, что бы мы увидели там, окажись у нас в руках фантастическая «машина времени». Мы сразу бы заметили, что города малы по размеру, а деревеньки так и вовсе состоят всего лишь из нескольких домов. Дороги чаще всего грунтовые, а вымощенных камнем – совсем немного, и те остались от эпохи Древнего мира и римского владычества, так же как стоящие на реках каменные мосты в форме арок. Зато повсюду высятся замки рыцарей-феодалов. Любой холм или возвышенность несут на себе укрепление, и точно так же укреплены христианские монастыри.

Святой Георгий, убивающий дракона

Везде идет строительство: причем строятся не только укрепления, но и многочисленные соборы – вначале более приземистые и массивные романского типа, позднее, с XII в., – устремленные в небо и украшенные шпилями и башнями – готические. Интересно, что лесорубы и кузнецы ценятся в обществе выше, чем землепашцы. Именно они общими усилиями сводят леса, вырубая их под пашни. Вот почему, кстати, в западноевропейских сказках так часто упоминаются дровосеки: профессия эта в начале Средних веков была очень даже почетной и ответственной. Ведь девять из каждых десяти европейцев жили в деревнях, отделенных друг от друга необработанными землями и лесами, в которых обитали волки и дикие кабаны. Лесорубы не только корчевали лес, но и делали его проходимым. Впрочем, что толку в том, что между замками сеньоров и довольно редкими городами существовала хоть какая-то связь. Людям зачастую не хватало пропитания. Засуха, ураган, налеты саранчи – и вот уже целые области вынужденно голодают и молят Бога о заступничестве. Да и на кого им было надеяться, кроме как на Бога? Ведь их господин в замке нередко голодал точно так же, как и они сами – его несчастные крестьяне, поскольку кормился он от их же трудов. Конец XI в. стал для всех особенно серьезным испытанием. Да, леса вырубались, строились замки и монастыри, однако успехи земледелия привели к тому, что население Европы стало расти, причем особенно быстро увеличивалось количество обнищавших рыцарей-феодалов. А дело было в том, что каждый феодал по обычаю передавал все земли и замок своему старшему сыну, который и наследовал все его права и имущество. Что же оставалось делать младшим? Кто-то становился священником, кто-то шел на королевскую службу, но многие так и не находили себе места и становились самыми настоящими разбойниками, грабившими всех подряд. Церковь пыталась ограничивать произвол феодалов, вводя так называемый «божий мир» – то есть время, в которое запрещалось воевать, однако помогало это мало.

Средневековая карта мира с Иерусалимом в центре

Неудивительно, что в условиях постоянных грабежей и убийств, к которым добавлялись еще и периодические неурожаи, засухи и падеж скота, люди искали себе спасения в религии. Вот почему количество паломников к святым местам – и в первую очередь к Гробу Господню в Палестине – постоянно росло. В 1064 году архиепископ майнцский Зигфрид привел к нему семь тысяч паломников, мечтавших таким образом очиститься от своих прегрешений и впоследствии оказаться в раю.

Карта Средиземноморья эпохи крестовых походов

Арабы не препятствовали христианам, но очень часто оскорбляли их религиозные чувства. Так, в 1010 году халиф Хаким, например, приказал разрушить храм Гроба Господня, в связи с чем римский папа тут же начал проповедовать священную войну против мусульман. Однако вскоре Хаким умер, разрушенные постройки были восстановлены, и война так и не началась.

Однако что же это получалось? Жизнь в Европе становилась год от года все труднее и труднее, а единственная, по сути дела, надежда на спасение – легендарная святыня христианства Гроб Господень – была в руках у мусульман, и поклониться ему становилось все труднее и труднее. Оставалось одно: с оружием в руках постараться вернуть себе святыни, от которых едва ли не каждый христианин той эпохи ждал себе спасения. Вот так и начались столь известные всему миру походы на Восток, получившие впоследствии названия «крестовых».

Но давайте все же узнаем о них непосредственно от какого-нибудь современника тех событий, а год для путешествия в прошлое на нашей гипотетической «машине времени» лучше всего выберем такой, когда сами эти походы уже завершились. Представим себе, что мы очутились в средневековом рыцарском замке на границе Англии и Шотландии, в году, так скажем, 1295-м. За столом в небольшой зале у настежь распахнутого по случаю теплой весны окна сидит невысокий коренастый человек в стеганом шелковом кафтане с проймами, отделанными мехом куницы, и в узких цветных штанах, больше всего напоминающих современные гамаши, причем одна из штанин у них белая, а вот другая – красная. Судя по массивной золотой цепи у него на груди и перстню с драгоценным камнем на пальце, этот человек принадлежит к знати. А вот на стене комнаты, которая очевидно является библиотекой, красуется и его герб – простая шахматная доска цвета золота и лазури, то есть с желто-голубыми квадратами по всему полю щита.

Раз это так, то перед нами не кто иной как сам Джон де Веренн – один из сподвижников короля Англии Эдуарда I и участник всех его походов в Шотландию. На грубых деревянных полках лежат книги, массивные из-за своих страниц из тонкой кожи и деревянных переплетов, также обернутых в кожу и снабженных бронзовыми застежками. В сосновых ящиках находятся свитки – это просто свернутые в трубку полосы из кожи, на которых делали текущие записи и составляли различные документы. Есть даже несколько свитков, написанных на китайской бумаге, но это самые настоящие редкости, поскольку завозится бумага издалека, а сами европейцы производить ее пока что не умеют.

Джон де Веренн

В комнату вбегает мальчик лет семи, одетый в серую тунику и такие же штаны в обтяжку из довольно-таки грубой шерстяной ткани. На левом плече у него нашит крест из красного сукна, нижняя губа разбита, под глазом синяк.

– Отец! – бросается он к сидящему возле окна человеку. – Сегодня мы решили поиграть в крестовый поход. Мы – мальчики из замка – против мальчишек из деревни внизу. Кинули жребий и нам досталось нести крест, и мамина служанка Эрмина даже нашила мне его на рубаху. У нас была самая настоящая хоругвь и наши деревянные мечи, но эти мужланы все равно нас разбили. У них были пращи, и они стали бросаться камнями и убегали всякий раз, когда мы вызывали их на честный бой. Гийому, сыну кастеляна, камнем выбили все передние зубы, а мне попало по губе и под глаз…