Вояж «Шатт эль-Басры» (второе издание). Эпизоды из морской жизни

Торжественный момент. Подъём иракского флага.

С кормы каждого судна на причал были установлены парадные длинные трапы. Оба экипажа в парадной морской форме выстроились в две шеренги на корме в районе слипа своих судов. На эту церемонию прибыли наши дипломатические представители и представители генерального консульства Ирака в Риге, генеральный директор и представители иракской рыболовной компании, работники Министерства рыбного хозяйства СССР, представители «Запрыбы» и «Калининградрыбпрома». Под звуки Государственного гимна республики Ирак на судах были подняты Государственные флаги Ирака. На корме порт приписки Калининград сменился на иракский порт Басра. Эту работу нам тоже пришлось делать самим. Арабская вязь далась мне с трудом. Но вышло неплохо. Помог иракский переводчик и не очень удачный русско-арабский словарь, который я с большим трудом нашёл в магазинах перед самым отходом.

Часть 2. Переход Рига – Басра

К обеду следующего дня мы покинули порт Рига, чтобы совершить свой круиз от седой, порой неспокойной Балтики до пропахнувшего нефтяными парами Персидского залива. Следуем мы на СРТМ-К (средний рыболовный траулер морозильный кормового траления). Вот его некоторые характеристики.

Водоизмещение таких судов – 1220 тонн, дедвейт – 400 тонн, тоннаж – 207 тонн.

Чайки Рижского залива провожают «Шатт эль-Басру»

Осадка в грузу – 4.3 метра, высота борта до верхней палубы – 5 метров, габаритная ширина – 9.95 метра. Прекрасный образец среднего промыслового судна. После прохода черноморских проливов и выхода из Гибралтара можешь на таком судне следовать в любой район промысла любого океана.

Такие суда в Советском Союзе создавались в Киеве. Затем они по реке Днепр буксировались до порта Херсон. Здесь достраивались, проходили ходовые испытания. Последний раз подкрашивались, снабжались всем необходимым и уходили в рейс. Иногда снабжались и достраивались в порту Николаев. Траловые доски, тралы, всевозможные канаты, тросы, цепи, ремонтное сетное полотно и некоторые другие расходные материалы доставлялись в порт выхода автомобильным транспортом из порта Пионерского

Весь переход прошёл без особых проблем. Балтика с её проливами, Каттегат и Скагеррак были нам знакомы и исхожены не раз. Северное море, как район промысла, мы начали осваивать ещё пятнадцать лет назад. Это я говорю о рыбаках моего поколения. А старшие наши наставники и капитаны осваивали Северное море и районы северной Атлантики почти сразу же после Великой Отечественной войны, когда у нас появился хоть какой-то флот для этих целей.

Со временем, великая страна, залечивая тяжёлые раны войны, становилась на ноги, начала создавать свой промысловый флот и свою рыбную промышленность. Многие суда строились на иностранных верфях. Но и своих судостроительных заводов мы создали не мало. И вот теперь стали востребованы и наши кадры рыбаков, чтобы обучать нашему тяжёлому ремеслу моряков других стран. Специалисты нашей базы побывали на Кубе, в Анголе, Сомали, Йемене, Мозамбике.

Во времена Советского Союза к советским морякам и рыбакам относились с уважением. И это было заслуженное уважение. Оно было

Ночью на рейде Порт-Саида.

завоёвано на фронтах Великой Отечественной войны нашими отцами и дедами, многомиллионным и многонациональным советским народом, часть которого погибла в неравной схватке с фашизмом. И вот теперь наше поколение продолжает укреплять это уважение в умах миллионов людей планеты. К Порт-Саиду подошли вечером. Всю ночь простояли на якоре в ожидании формирования каравана судов для прохода Суэцким каналом.

Египет я впервые посетил в 1958 году на борту теплохода «Победа» Черноморского морского пароходства. Только тогда мы заходили в порт Александрия. Он находится чуть западнее Порт-Саида. Сейчас такие рейсы называют круизными. Да и теплоходы заслуженно называют лайнерами. Они мощнее и шикарнее, чем та наша советская «Победа». Маршрут её рейса был следующий: Одесса, Констанца, Варна, Стамбул, Пирей, Александрия, Бейрут и обратно. Мы проходили на её борту штурманскую практику.

И в тот заход мы впервые познакомились с исламским миром, с арабами Александрии. На улицах города, в торговых палатках мы всегда видели улыбающиеся лица. Как только они понимали, что мы из Советского Союза, то тут же радостно говорили: «Хрущев и Насер – сао, сао!». Такое радушное отношение к нам было результатом той политики, которую постоянно проводил Советский Союз по отношению к Египту.

Летом 1952 года в Египте группа офицеров сформировала Совет революционного командования. Вскоре этот Совет совершил переворот. Египет стал республикой, а её президентом избран Гамаль Абдель Насер. После некоторого времени он национализирует Суэцкий канал, начинает консолидировать нацию. Это не нравится Израилю, Англии, Франции и они нападают в 1956 году на Египет. Но под давлением Советского Союза, США эти страны вынуждены были покинуть захваченные территории. За перемирием стали наблюдать войска ООН. В конце 50-х годов Египет начинает сближаться с Советским Союзом, получая от него экономическую помощь и выгодные займы. К середине 60-х годов Египет значительно усилил свой военный потенциал. Была создана арабская коалиция. В неё входили Египет, Сирия, Иордания, Ирак. Однако, в начале июня 1967 года военно-воздушные силы Израиля уничтожили вооружённые силы этой коалиции и в течение нескольких дней имели значительные победы над арабскими армиями, которые остались без воздушной поддержки. На песчаных берегах Синайского полуострова долго ещё оставались искорёженные египетские танки.

Египетский президент Гамаль Абдель Насер умер в сентябре 1970 года. Его преемником стал Анвар Садат, решивший в 1973 году воевать с Израилем и вернуть земли, утерянные в 1967 году. Октябрь 1973 года был переломным моментом. Танковая армия Израиля шла на Каир, и никто не мог её остановить. 24 октября СССР предупредил Израиль «о самых тяжёлых последствиях» в случае его «агрессивных действий против Египта и Сирии.

Северный берег Суэцкого канала.

Последствия войны на берегах канала.

В США была объявлена тревога в ядерных силах. После этого израильские войска прекратили наступление, и 25 октября состояние повышенной готовности было отменено и в СССР и в США. Вот так всегда СССР приходил на помощь арабским странам, защищая их от агрессии.

Мы стоим на якоре и ожидаем прохода через Суэцкий канал осенью 1975 года. Прошло только два года после последней войны. И последствия её ещё видны на левом берегу канала. Бригада египтян – швартовщиков, обслуживающих проходящие суда, прибыла к нам на борт утром вместе с лоцманом. Безлюдные песчаные берега канала на всём своём протяжении почти не радовали глаз. Только полный ход радовал нас и приближал к цели нашего вояжа. Лоцман заваливал капитана своими многочисленными вопросами о Советском Союзе и о предполагаемом месте промысла.

Когда наша команда уже закончила обед, мы пригласили швартовщиков в салон команды, чтобы они тоже пообедали. Они не сразу поняли, куда и зачем их приглашают. По флагу они определили, что судно иракское. Но никто из нас не говорит по-арабски. И это их настораживало. Но когда всё-таки поняли, что мы советские рыбаки, то согласились и прошли в салон. Кушали с аппетитом всё, чем их угощал кок. Они были очень довольны, и долго благодарили повара. Когда он им осторожно намекнул, что борщ был со свининой, они только рассмеялись. Один из них проговорил: «Good, very good!» и указал пальцем в небо. Я этот жест уже знал и понял. Мол, аллах всё видит и простит нас. Всё хорошо. То есть, они не сделали ничего плохого, когда покушали. Это происходит не каждый день и не часто попадаются такие гостеприимные моряки, как на этом новом иракском судне.

Незаметно прошли Большое и Малое горькие озёра, и подошли к порту Суэц. Возле этого порта и заканчивается Суэцкий канал. Лоцман покидает борт. Дальше следуем уже без лоцмана через Суэцкий залив до знаменитых египетских курортов Хургада и Шарм эль-Шейх. Когда Хургада у нас остаётся на траверзе правого борта, а Шарм эль-Шейх на траверзе левого борта, мы начинаем свой переход по Красному морю.

И вот в одну из тёмных южных ночей, когда мы ещё не прошли и половины этого вытянутого, как большое озеро, моря, я вдруг на 16 канале услышал чёткую русскую речь. Немного послушав, я понял, что ведут переговоры девушка-диспетчер какого-то приёмотранспортного судна и штурман или капитан промыслового судна. Разговор шёл о времени подхода для сдачи выловленной рыбы. По чёткости и хорошей слышимости мне показалось, что суда находились где-то рядом со мной. Я тут же вооружился биноклем и стал тщательно осматривать горизонт. Но мои поиски по горизонту ничем не увенчались. Нигде ни огонька, только яркие звёзды на небосклоне.

Когда на утро я об этом рассказал радисту, то он предположил, что я мог слышать разговор двух судов, находящихся где-то в южной части Каспийского моря. Такая сверхъестественная проходимость радиоволн иногда наблюдается в некоторых районах. И, действительно, лет через 10—15, находясь к западу от Канарских островов и следуя на промысел в Аргентину, я чётко слышал на том же 16 канале короткий диалог двух радиостанций. Одна из них назвала себя как «War-ship Enterprise». Я тоже в тот миг схватил бинокль и стал исследовать горизонт, даже поднявшись на верхний мостик. Но тщетные мои усилия ничего не дали. Увидеть огни авианосца США «Энтерпрайз» с атомной энергетической установкой и длиной почти 350 метров мне не пришлось. Тоже была тёмная южная ночь, и сработал тот же эффект.

Из Красного моря через Баб-ель-Мандебский пролив попадаем в глубоководный Аденский залив. На наше счастье в эти годы ещё не было так много случаев пиратства в этом районе. Пиратство стало процветать позже. И для борьбы с этим злом стали привлекать военно-морские силы многих государств. Многомесячные дежурства в этом районе несли и корабли РФ. Были на этих дежурствах и корабли Балтийского флота. Мы прошли этот район вполне благополучно. Обогнули Йемен и Оман и через Ормузский пролив вошли в Персидский залив.

В дальнейшем нам приходилось неоднократно пересекать Персидский залив, но та первая встреча для меня запомнилась запахом паров нефти над водной гладью залива. Этот специфический запах потом ещё часто приходилось мне ощущать, особенно в очень жаркие летние дни. А запах паров авиационного бензина остался в моей памяти ещё со времён

Танкер спешит в Ирак под загрузку.

юности. Тогда мы одно время жили в непосредственной близости от трассы взлёта и посадки самолётов гражданской авиации в городе Адлере Краснодарского края. Теперь это международный аэропорт Адлерского района города Сочи. Он сейчас имеет две взлётно – посадочных полосы. И я не думаю, что очень сильно улучшилась экология от этого. Летом, особенно рано утром, когда один за другим уходили в небо самолёты, то этот запах просто стоял над трассой взлёта и посадки. А массы выхлопных газов из сопел самолётов, смешиваясь с парами утренней росы, оседал на южную растительность знаменитого курорта. Здесь же, в Персидском заливе запахи паров нефти очень стойки. И чем ближе мы приближались к Кувейту, Ирану и Ираку, тем ощущения эти крепли.

Температура воды на поверхности залива почти круглый год выше 20 градусов, а в летнее время ещё выше. Средняя глубина залива не более 50 метров, а максимальная на наших картах нашлась с глубиной 110 метров. Эти показатели часто меняются, так как наблюдающиеся в заливе большие приливы достигают отметки в 5 метров.

К Персидскому заливу Ирак имеет ограниченный выход. И наш путь в порт Басра лежал по реке Шатт-эль-Араб, которая вобрала в себя воды двух больших рек – Тигр и Евфрат. Исток реки Шатт эль-Араб находится в месте слияния Тигра и Евфрата.

Сама река постоянно интенсивно заиливается и требует значительных средств, чтобы расчистить и углубить фарватер. Особенно полноводной река становится в весеннее половодье. Глубины по фарватеру колеблются от 8 до 20 метров. Ширина реки тоже изменчива от 600 до 1000 метров. До порта Басра по реке чуть более 50 миль.

Лоцмана на борт берём где-то в районе порта Эль-Фао. Пограничный и таможенный контроль проходим там же. Затем следуем до самого порта Басра, наблюдая по правому борту берега и порты Ирана, а по левому – берега Ирака. Проходим иранские порты – Абадан и Хорремшехр и иракские порты – Эль-Фао и Абу-эль-Хасиб. Все порты и города залиты электрическим светом и их зарево видно издалека над тёмной гладью реки. К терминалам порта Эль-Фао приходят трубопроводы иракской нефти из южных месторождений Ирака.

На лоцмана – пожилого араба, и капитан судна и члены экипажа произвели, на мой взгляд, хорошее впечатление. Все были одеты в морскую униформу, полученную в порту, и выглядели совсем не так, как мы обычно одеваемся на промысле. Нам хотелось показать себя с лучшей стороны. И кок к обычному кофе в рубке подавал что-то вкусненькое, чем заслужил особое внимание лоцмана. На рейд порта Басра подошли уже поздно вечером. Якорную стоянку по рекомендации лоцмана облюбовали ближе к причалам рыболовной компании. Река в этом месте немного уже, чем была на протяжении всего перехода. Поэтому и рейдом её назвать можно с натяжкой. Мы должны были ждать подхода другого судна. Лоцман сошёл с борта на подошедший катер, а мы стали готовиться к завтрашнему подходу к причалу.

Когда прекратил работу главный двигатель и механики перешли на питание от вспомогательного двигателя, то наступившая тишина нас просто удивила. Мы привыкли всегда видеть вокруг себя только водную гладь или бушующий океан. А здесь мы находились на якоре, и вокруг нас везде были берега, засаженные финиковыми пальмами. Первая часть нашего вояжа закончилась. Завтра мы должны стать к причалу.

Из Большой Советской Энциклопедии узнаю, что город Басра основан в 637 году и долгие годы был под игом монголов, под владычеством турок и персов. В ноябре 1914 года город был оккупирован англичанами. Но 17 июля 1968 года в Ираке в результате бескровного переворота к власти пришла партия «Баас».

Однако она проводила репрессии против коммунистов и оппозиционных сил. Она сформировала Совет революционного командования во главе с Ахмедом Хасаном эль-Бакром. Он и стал президентом Ирака. Его заместителем по партийной и государственной линии стал Саддам Хусейн, который со временем сосредоточил реальную власть в своих руках. В июле 1979 года Ахмед Хасан эль-Бакр ушёл в

отставку и его приемником стал Саддам Хусейн. К началу 1980-х годов Ирак стал наиболее развитым государством арабского мира.

Как только Ирак стал сближаться с Советским Союзом, то он стал крепнуть и в военном отношении. Саддам Хусейн длительное время ведёт войну с Ираном. В августе 1990 года иракская армия оккупирует Кувейт. 08 августа было объявлено об аннексии страны, ставшей 19 провинцией Ирака

Испанские тунцеловы идут в Басру.

под названием «Аль-Саддамия». США и их союзники провели операцию «Буря в пустыне», разгромив иракские войска и освободив Кувейт в феврале 1991 года. Президентом Ирака Саддам Хусейн был до 2003 года. 30 декабря 2006 года он был казнён.

Совет муфтиев России считал неприемлемой казнь Саддама Хусейна и утверждал, что приведение в исполнение столь негуманного приговора отбросит все чаяния иракского народа на преобразование страны.

Наш рейс в Ирак пришёлся на вполне благоприятный период. Военных действий не велось. Страна жила мирной жизнью, развивалась и крепла. И мы пришли на новом иракском судне, чтобы не только научить иракских моряков промысловым премудростям, но и добывать государству ту продукцию, которая имеется в недалёких районах промысла. Месяца через три после нашего прихода в Басре мы встретились с членами команды трёх малых испанских тунцеловов, которые собирались к отлёту в Испанию. Они перегнали три испанских тунцелова из порта Виго в Басру. Эти тунцеловы приобрёл Ирак для увеличения своего флота и расширения районов промысла. Обучать иракские экипажи испанцы не собирались. Их немного задерживала невыплата иракской стороной полагающейся им суммы за перегон судов. Эти свои возмущения они высказывали и нам. Но мы их тогда успокаивали, утверждая, что рыболовная компания всегда рассчитывается в срок.

Это было тогда. А сейчас очередную свою вахту в 04.00 я принял уже в спокойной обстановке. Стоим на якоре. Тишина. Тёмная южная ночь. Тепло, температура 17 градусов. В бинокль хорошо просматриваются небольшие портовые сооружения. Больших портальных кранов, как в Калининграде, нет. Второе наше судно «Шатт эль-Араб» стоит в 3 кбт. вниз по течению реки. На 16 канале УКВ вызываю его и перехожу с ним на 12 канал. Узнаю, что они подошли к Басре три часа назад. Подход к причалу им назначен после нас. Володя, старпом «Шатт эль-Араба», мне знаком. Он попал на судно из отдела флота нашей базы. Был инспектором отдела мореплавания. Тоже кончил нашу Одесскую мореходку, но годом раньше меня. Интересуется у меня, каким может быть завтрашний день нашего прихода в Басру. Но этого никто не знает. Борцы говорят в таких случаях: «Ковёр покажет». Так и нам, только и остаётся ждать утра. Там будет видно.

Постепенно начинает алеть восход. Над верхушками финиковых пальм фон неба начинает меняться. Появляются сначала кое-где тёмно-синие просветы, которые переходят в синие тона. И там, где предполагается появление дневного светила, синие тона уходят куда-то в сторону. На смену им приходят тёмно-красные, вишнёвые мазки. Но и они не постоянны. Синева поднимается вверх и смешивается с чернотой южной ночи. От этого смешивания тонов становится чуть-чуть светлее. И этот процесс продолжает быстро нарастать. Красные мазки уже озолотились жёлтым цветом, который продолжает поглощать всё на своём пути. Он подсвечивает из своего бесконечно далёкого источника верхушки финиковых пальм. Я уже чётко вижу большие длинные веерные листья этих чудесных южных деревьев, которые находятся недалеко от меня. Эти прекрасные восходы на реке «Шатт эль-Араб» нам ещё не раз посчастливится наблюдать в нашем рейсе.

Минуты пролетают быстро. Так же быстро и светлеет вокруг. Уже слышатся незнакомые голоса птиц. Нам потом рассказывали иракцы, что это пение начинают попугайчики, которых много живёт в кронах пальм. Когда стало достаточно светло, я вооружился биноклем и стал рассматривать ближайший о нас домик на берегу реки. Простое в архитектурном стиле одноэтажное строение прямоугольной формы. Небольшие размеры – приблизительно 15 на 8 метров. Сделано из камня. Покрашено в жёлтый цвет. Большая, красивая и высокая входная дверь расположена по центру длинной стены и выводит на берег реки. До воды не более 10 метров. В реку можно войти по четырём каменным ступеням. Почти вертикальный берег до кромки воды обложен бутовым камнем. Высота кладки, видимо, препятствует в моменты прилива попаданию воды на участок хозяина дома. В 20 метрах от дома в реку ведёт протока шириной около пяти метров. Она тоже с обеих сторон покрыта бутовой кладкой. В эту протоку можно войти на лодке. Она, вероятно, приведёт к участкам других хозяев.

Крыша дома плоская и огорожена кирпичной кладкой. Кладка не сплошная, а с просветами. Высота её около метра. На крыше в летнее время года, на мой взгляд, можно отдыхать, спать и проводить свободное время. Возле дома есть несколько фруктовых деревьев. Финиковые пальмы подступают к самой реке и весь дом как бы спрятан за стволами этих деревьев. Чуть позже начинают появляться лодки на реке. Управляются они очень умело единственным веслом. Их хозяева в такой ранний час уже спешат куда-то. Выходят лодки на речной простор из таких вот каналов, который расположен у описанного выше дома.

Подъём команды объявил как обычно в 07.00. Когда команда закончила кушать и некоторые члены экипажа появились на палубе, к борту стала медленно приближаться одна из лодок. В ней находились старый худощавый араб и очень худая девочка. Я принял её за внучку старого араба. Свою длинную и узкую лодку араб, учитывая значительное течение реки, умело подвёл почти к борту судна. Удерживаться ему на одном месте было трудно. И с крыла ходового мостика я попросил ребят бросить им какой-нибудь кончик, чтобы араб не мучился с управлением лодкой. Брошенный ему фал он нигде не закрепил, а держал его в руке. Его мимолётный взгляд, направленный в мою сторону, выражал благодарность. Он стал смелее. Медленно поднялся со своего сидения на корме. Но стоять в лодке ему тоже было трудно. Она не имела почти никакой остойчивости. Но он всё-таки попытался стоять, держась свободной рукой за штормовой полупортик в фальшборте. Что-то говорил и всё показывал ребятам на худую девочку в длинном чёрном одеянии, которая сидела в носу лодки.

Её бледное, худое, скорбное лицо и серые грязные длинные пряди волос вызывали только жалость. Ребята на палубе, желая покормить её в салоне, стали приглашать её подняться на борт судна. Спустили даже часть штормтрапа, который был закреплён на фальшборте для лоцмана. Я некоторое время отсутствовал на крыле, отвечая на телефонный звонок вахтенного механика. А когда появился вновь, то увидел, что девочка уже держалась руками за балясины штормтрапа и пыталась как-то встать на эти балясины. Но у неё ничего не получалось. Не было сил и умения. А по этим балясинам нужно было ещё метра три подниматься до верхней кромки фальшборта. С крыла мостика я немедленно приказал прекратить эти попытки и убрать штормтрап на палубу.

Мои догадки в тот момент подтвердились в дальнейшем, когда я беседовал с некоторыми иракцами и рассказывал им об этой первой встрече на реке. По их рассказам, старый араб мог быть сутенёром и думал, что на этом судне можно хоть что-то заработать. Поэтому и пытался высадить девочку на судно. Мне оставалось только всё это объяснить ребятам на палубе и попросить их, чтобы они принесли пару хороших бутербродов из салона и пару кусков хозяйственного мыла взяли у боцмана. Когда всё это было выполнено, и пакет с нашим маленьким презентом был спущен в лодку, араб не сразу отошёл от борта. Он сел на своё место и стал медленно перебирать и рассматривать содержимое пакета. Развернул бумагу и понюхал бутерброды. Затем также аккуратно снова завернул их в бумагу. Проверил на запах и куски хозяйственного мыла. Пару кусков туалетного мыла он нюхал дольше обычного. Когда всё опять было сложено в пакет, он убрал его куда-то себе под сидение. Что он думал в этот момент? Может о своём неудачно начатом дне. Или, наоборот, хоть о какой-то подачке с этого неизвестного судна.