Инцидент на ГДК 63

– Валяй.

– Ты правда уверен, что … всё не напрасно?

– Я это знаю, парень. Жизнь – штука простая, и мне она чертовски сильно нравится.

– Даже такую… как наша?

– В особенности! Ладно. Давай, спокойной ночи.

– Ага, спокойной, Дэвид. Приятно было поболтать.

– И мне.

Я отключил ретранслятор, завалился на кушетку и закрыл глаза.

– Чёрт, побери, – промелькнуло у меня в голове. – А из меня получился бы недурной проповедник. Хах! Жизнь – проста.

Судя по моим наручными часам, что покоились на прикроватной тумбочке и в эту ночь мне не удалось проспать больше полутора часов – судорога опять прострелила левую ногу, причём в этот раз столь сильно, что пришлось руками разгибать пальцы. "Это уже ни в какие ворота!"

Отдышавшись и стряхнув остатки прерванного сна, я поднялся с кушетки и прошёл в ванную. Здесь, в настенном шкафчике с зеркальной дверцей находился сейчас мой единственный союзник в борьбе с разыгравшейся с конца прошлой недели бессонницей – упаковка таблеток СинаЛона. Парочка из них тут же отправилась мне в рот, и я проглотил их, недовольно поморщившись.

Через тридцать минут, в худшем случае, через час Морфей насильно утянет меня в своё царство, но пока оставалось лишь ждать.

2

В целом, харвестэр мог выполнять свою функцию и в автономном режиме, тем более наш – марки ТодСмит 7, но так как он следовал запрограммированным протоколам безопасности и режимам нагрузки выходило у него это не в пример медленнее, чем у нас – простых работяг, простите, Операторов ГДК 4 класса, поэтому машине давали «разгуляться» только на время сна, ну, обычно… Само собой, если ты какой-нибудь криворукий идиот, то знай себе – плюй в потолок и следи, чтобы где-чего не отвалилось, да даже в этом случае почти с любой поломкой справится дрон, но, во-первых, денег это принесёт кот наплакал, а, во-вторых, – Уолпэкс никогда не заключит с тобой второй трудовой контракт. Подобных лоботрясов мы обычно называем «Телега» и прослыть таковым для нормального парня сродни позору.

На самом деле, все мы прекрасно знали себе цену, и давали Уолпэксу в разы больше, чем могли взять. И хоть не сказать, что работа шахтёра в народе пользовалась каким-то немыслимым уважением, к тому же с перспективками было сложновато, но и я, и парни, которых мне довелось встречать за более чем десяток лет в профессии действительно радели за свой труд. Было в этом что-то от первооткрывателей. Ты один на один с природой, только твои навыки и мозги помогут преуспеть на этом поприще.

Я влез в кабину своего харви, прошёл привычную процедуру инициации, произвёл запуск этой зверюги, а именно, запустил его сердце, питаемое миниреактором и принялся за работу.

На бумаге, конечно, вся процедура по добыче материалов, в данном случае – разработка платиновых месторождений, не вызывала каких-либо вопросов. Я бы сказал даже была проще пареной репы. Знай себе води харвестэр в пределах обозначенных координат, да время от времени ссыпай накопитель в автономный транспортёр, тот в свою очередь взвешивал породу, и доставлял его к ГДК. Там точно так же в автоматическом режиме вершилась магия! Сортировка, очистка и выплавка девяносто девяти процентной платины. Каждому соответствовал свой цех. Справедливости ради надо сказать, что те условия, в которых трудились мы, считались практически курортными:

– на нашем планетоиде присутствовала атмосфера. Хоть дрянная и совершенно не приспособленная к жизни человека, но это уже мелочи;

– во-вторых, гравитация. Опять же 70% от Земной, но к этому быстро привыкаешь, просто работаешь с неким упреждением;

– в-третьих, характер и расположение месторождений не подразумевал нахождение дополнительных ГДК на " Тантале", отсюда следовало, что ни о каких общежитиях, чётких двенадцатичасовых сменах «день-ночь» и прочих, присущих практически всем разработкам, регламентированной ерунде речи не шло. Я, например, уже не готов был делить кубрик с каким-нибудь пердящим во сне и непомерно воняющим сменщиком, только бы лишь почесать языком по делу и без. Да, конечно, компания людей вокруг тебя это оооочень здорово, особенно первые пару месяцев, но потом от их лиц уже начинает тошнить, возникают неизменные ссоры и склоки по разнообразным пустякам. Фу, нет – это уже пройденный этап. Одному и спокойнее, и надёжней.

В окно на западе был виден еле заметный столб пыли – это Старина Уокер трудился вовсю. Если говорить по-чесноку, то репутация у Тома была та ещё: супервайзеров в принципе недолюбливали уже за то, что они были старшими на прииске, так ещё и репутация стукачка неустанно следовала за ним. Если ты, к примеру, начинал странно себя вести: язык у тебя вдруг начинал заплетаться, или харви твой простоял в разгар добычи больше, чем ему это показалось или какая ещё прочая скользкая мелочёвка, мараться о которую я даже не собираюсь – всё это непременно находило отражение в отчёте Саймона Томаса Уокера – потомственного шахтёра с кристально чистым послужным списком и бла-бла-бла. Ах, да! Чуть не забыл: на всей планете только у Тома был планшет с координатами наших GPS-трекеров. Не знаю, как остальных, но меня эта мысль всегда заставляла проматерить старика на чём свет стоит! Хоть я и понимал, что он в этом (в этом уж точно) не виноват.

Старина Уокер начинал обычно работу ещё далеко засветло, как он всегда говорил:

– Я человек преклонного возраста, а старикам долго спать не слишком-то и нужно.

Как по-мне, этой фразочкой он просто прикрывал свою алчную задницу, если не сказать по-жёстче…

Всего в паре километров от меня трудился Йонас, которого я шутку называл Йон Би (мой язык вправду не мог произнести без запинки его фамилию.) Я не только видел шлейф от его промприбора и транспортировщиков, вздымающих взвесь мельчайших частиц грунта в воздух, но иногда даже ловил блики от стекла его кабины. В такие моменты я даже помахивал ему рукой, хоть и прекрасно понимал, что он этого не увидит.

Что же касается меня, то мисс Лэнс в который раз уверила, что своей смертью я помру ещё нескоро. Все мои жизненные показатели в норме и соответствуют календарному возрасту двадцати семилетнего молодого человека. В общем, здоров я, как бык, а нервы мои крепки, словно стальные канаты.

Если же обратиться к выполнению плана, то и там всё было лучше не придумать – 296%. (надо понимать что стопроцентный план брался из расчёта выполнения всех работ харвестэром в автоматическом порядке, а соответственно никаких надбавок за это не предполагалось – голый оклад).

Ещё совсем чуть-чуть. По моим подсчётам я должен закончить свою часть работы через неделю, дальше харв пусть попотеет в одиночку. Как раз будет время привести себя в форму, может удастся поглазеть на окрестности или наведаться к бедняге Йонасу в гости… Вот у него почему-то всё никак не клеилось. Он уже так сильно выбился из графика, что даже наших гипотетических усилий со Стариной Томом могло бы не хватить для выхода его на двойную премию. Надо будет попробовать связаться с ним сегодня ночью…

***

Прождав почти сорок минут со включенным на внутреннюю связь приёмником, я уже собирался идти спать, как вдруг Йонас поприветствовал меня сквозь заметные помехи – в последние несколько дней погода за бортом значительно ухудшилась, даже случались перебои в гиперсвязи, а время «мёртвой зоны» для возможных переговоров с орбитальной станцией увеличилось с обычного часа(когда она скрывалась за мощным полем планетарного спутника KT-1) почти до трёх.

– Эй, Дэйв! – раздался его голос. – Как ты, бродяга?!

Он со времени второго нашего разговора значительно пообвыкся, к тому же меня и самого достало, что он мне без устали «ВЫкает», поэтому к этому вечеру наш обычный разговор на добрую часть состоял из постоянных подколов или сальных анекдотов.

– Лучше уж, чем, ты, салага.

По обыкновению в первые пять-десять минут говорил я, а он в этот момент управлялся с пищей.

– Слушай, ну, что могу сказать – мисс Лэнс вот-вот сдаст свой бастион!

– С чего ты это взял? – с набитым ртом проговорил он. – Она что, намекнула как-то?

– Нет. Я просто чую! Я же не дурак. Она здесь одна, а из мужиков только «мистер Ролстон», – я попытался спародировать её голос, но вышло препаршово, – прости малыш, но ни ты, ни Старина Том не в счёт.

Мы оба расхохотались.

– Дэйв, пора признаться уже честно – у тебя ж там уже ничего не работает, а старикан?!

– Пошёл, ты, мелюзга, – без злобы парировал я. – Любая цыпа знает, что такой, как я, даст ей в постели всё, чего она только пожелает, а не отвалится к стенке с перекошенным лицом спустя пару минут, а? Йон Би.

– По себе не судят! Небось уже ладошки себе спалил на нашу медичку?

– Много ты понимаешь, Йон Би.

– Чёрт, сколько раз уже просил так меня не называть!

– Ладно-ладно, только не плачь.

Я улыбался, глядя сквозь своё отражение на экране ретранслятора.

– Как там твои? – с теплотой, которую я различил даже через шипение, спросил он.

– Вот вчера только получил от Флорэнс сообщение. Говорит, что всё в норме… Она… они держатся. Ждут очень сильно.

Я украдкой смахнул слезинки, предательски выскользнувшие из глаза.

– Ролстон Дэвид. 16223. Зафиксировано резкое эмоциональное возбуждение, – раздался металлический голос ВИ.

– Чёрт, подери! Я совсем забыл про эту железку. Йонас, ты пока повиси – мне нужно будет сейчас отойти.