средь синиц и кур я устал, авгур,
приручи меня, приволчи меня,
я устал от свор и устал от свар,
я устал от сук и собачьих ласк,
ведь не пес я, бес,
скучно мне средь дрязг —
обрати меня в твоего коня.
1995
Сброшенные шкуры
Век приучаемся мы к отчужденью
жизни живой, тренируясь при жизни
в самозабвении и умиранье,
так приучаются к самозакланью,
так постепенно – ступень за ступенью,
как по ступенькам, сходят с ума:
в сонной ли сини, в тихой квартире
снятся покинутые дома,
сброшенных жизней змеиные шкуры
и чередуются в яростном мире
вспышки горячечной температуры
с тряским ознобом злой лихорадки.
Этот – возвышен до самоповешенья;
падая, корчится Мышкин в припадке;
в полночь беседует с чертом помешаный…
девочка снится мужчинам, играет
с Гумбертом и Свидригайловым в прятки.
1995
Читая «Лолиту»
Истовых чувств исток
заперт, наложен запрет,
перебродил сок,
перебродил в бред.
Рвется нежная плоть,
мякоть из кожуры —
истому перебороть
в порыве адской игры
тщится тщедушный мозг,
шаток сознанья мост,
сладок запретный плод,
но отныне запрета нет —
все дозволено тем,
кто в силах переступить
через табу, тотем,
чтоб жажду Лилит испить.
1993
Видение
Лишившись угла и крова,
проживал я в театре теней,
лунных, солнечных, звездных,
вели они бой меж собою,