Басад

На что?

Смешно даже… смешно до слез.

Психосессия

– Привет, Ян. Как дела? Как себя чувствуешь?

– О-ох… какие-то непролазные дебри… – я обхватываю голову руками и скольжу невидящим взглядом по узорам выцветшего ковра.

– Хочешь поделиться? – почти шепотом произносит Рут, выждав минуту-другую.

– Да уж! Придется! – вскидываюсь я, озлобляясь на себя и свое аморфное состояние. – Куда не плюнь, кругом ублюдки. Один другого краше… – я с остервенением потираю виски. – Все опостылело. Тревожный Магистрант вампирит окружающих, МАксим – колхозный рыцарь – задолбал с его бойкотом и попытками примирения, ну и профессор Басад в своем репертуаре… А, да! Еще этот курс его… курс выживания – иначе не назовешь… – на меня снова наваливается сосущая тоска. – Не знаю, не знаю… Я скоро сойду с ума…

Опять воцаряется тишина, и я начинаю грызть себя за это – за несостоятельность, за неумение приступить к чему-либо без хождений вокруг да около, без предисловий, без экивоков. Хотя, казалось бы, к чему это тут – в до боли знакомом кабинете психоаналитика.

– Даже не знаю, с чего начать… – через силу выдавливаю я.

– Начни с чего-нибудь, – подбадривает Рут. – Не важно, с чего.

Я тяжко и как-то чересчур трагично вздыхаю. Что со мной такое? Что за слюнтяйство?

– Как-то вся жизнерадостность прошлой недели выветрилась. Наночастицы, теснота в комнате и Тревожный Магистрант… – Воспользовавшись санкционированной лазейкой, я принимаюсь говорить совсем не о том, о чем следовало бы: – Почему я должен, кроме профессора Басада, терпеть еще и его истерические закидоны?

– Что-то снова произошло между тобой и научным руководителем?

– Вот именно… Сперва я завалил первый экзамен. Ну, не завалил, но для аспирантов недостаточно проходного балла, надо сдать на отлично, а не то начинаются проблемы.

– Мм-угу, – понимающе кивает Рут.

– Потом он подставил меня на переэкзаменовке. До сих пор не могу понять, что это было.

– В каком смысле подставил?

– Ну,.. я там решил как бы в зеркальном отражении. В принципе, от этого ничего не меняется.

– Мм-угу.

– Та же задача, то же решение. Целый час бился. Потом вдруг меня осенило, подзываю Шмуэля, спрашиваю: “Можно так оставить?” А он: “На экзаменах следует решать то, что задано, а не что вздумалось!” Не помнишь? Я же тебе рассказывал.

– Помню, конечно. Только хотела уточнить.

– Ну вот. Вздумалось мне, понимаешь ли! Он же насильно меня записал. И все это изначально преподносилось в виде необязательной просьбы – походи, послушай. Аккуратненько, без нажима, прям как с нанотехнологиями… чудеса маневрирования, я только постфактум осознал, что область моих исследований изменилась. Шмуэль в прошлом году грантов нахватал, и теперь надо поставлять продукцию. Он же все наперед знал, заранее спланировал запихать меня в нанотехнологии, а прикидывается, будто это вышло само собой…

Да, так вот, в разгар сумасшествия со стипендией Азриэли профессор Басад вдруг зачисляет меня на курс. И беспечно так говорит: “Да ладно, это все для видимости”. Но экзамен-то не видимость. И после бессонных недель с этой стипендией остается пять дней на подготовку. И что? И как? При таком-то объеме материала…

– Мм-угу, – очередной проникновенно-сочувствующий кивок.

– В общем, к первому – не успел подготовиться. А на переэкзаменовке они меня оба подставили. Неясно зачем.

– Кто оба? О ком ты?

– Оба! Шмуэль велел перерешать все заново, а потом, когда я сдаю, он добродушно усмехается: “Ну, ты же понимаешь, что можно было оставить как есть. Зеркально, не зеркально – какая разница?”

Рут нахмурилась с какой-то трогательной сосредоточенностью.

– А я кучу времени убил, чтобы переписать, перерисовать графики… естественно, не успел закончить другие задачи, и снова оценка так себе. И уже предупреждение с кафедры. Пугают, что стипендию отберут. И знаешь, Шмуэль так это мне… ну, когда я сдавал… будто это какая-то наша общая шутка, типа и я, и он все прекрасно понимали…

– Это ты уже говорил, а кто второй? Ты сказал “оба подставили”.

– А, ну… Там как-то странно все… Телохранитель премьер-министра, который сидит со мной в комнате и ассистирует на курсе, – у нас чудесные отношения. Ни разу ничего такого. Ни конфликтов, ни даже намеков. Он сопереживал мне из-за этой фигни, которую Шмуэль устроил… Так вот, отзывает он меня в сторонку за пару дней до переэкзаменовки и по секрету сообщает, что задачи будут те же. Идентичные. И что же? Нам раздают вопросник, а там ничего общего! Я, конечно, по всему материалу готовился, но… Вот как это понимать?!

– И ты с ним объяснился?

– Нет. Что тут скажешь… Он экзамен проверил, влепил неуд и как ни в чем ни бывало глядит сочувствующим взглядом. И тот, и этот меня так искренне надули – в голове не укладывается. Я прям видел, как Телохранитель переступает некий… внутренний барьер. И Шмуэль, принимая мои листки, лучился такой добротой и участием… И что теперь? Не идти же к Шмуэлю доказывать, что он меня обманул, или этому – Телохранителю – предъявлять…

– Да, – Рут помолчала. – Очень тебя понимаю.

– Кстати, с этим курсом та же история, как и со стипендией Азриэли.

– Что ты имеешь в виду?

– Да то, что курс не мне нужен, а Шмуэлю. Материал-то я знаю. Это моя специальность, в конце концов. С какой радости мне экзамен? Решать интегралы на бумажке наперегонки со студентами, которые четыре года подряд тренируются… Такие вещи моделируются на компьютере. Я их от руки лет десять не решал… Ох, эти тошнотворные подробности…

Я замолчал, чувствуя, что нет сил дальше хлюпать в этом болоте.

– Ты уже устал? – вкрадчиво спросила Рут.

– Тошнотворность – она в мелких обыденных деталях… Fuck!!! За что так подробно?!

Она дала мне немного перевести дух и продолжила:

– Давай все же разберемся. Тебя выдвинули на престижную стипендию. Что тебе кисло?

– Да уж, выдвинули… Видишь ли, и стипендия, и курс нужны в основном Шмуэлю. Со стипендии – деньги факультету и ему на исследования. Взяли именно меня не из каких-то личных симпатий, или в виде одолжения, а по расчету. У меня наилучшие шансы. Вот и все. А курс… Шмуэль хочет в следующем году сделать меня своим ассистентом. Телохранитель скоро заканчивает, и в аспиранты к нашему профессору его совсем не тянет. Кому отдуваться? Естественно, мне.

– Но ты же сам хотел преподавать. Верно?

– Хотел. Но не с моим научруком – то-то нам трений мало. Я хотел другие предметы. Но нет, он настоял. Договорились, что буду посещать лекции в качестве вольнослушателя. И тут его какая-то муха укусила. “Как это так, ассистент профессора, который сам курс не прошел? – и смотрит укоризненно. – Тебе это кажется логичным?” Логичным, не логичным… Мне ничего не кажется, мы же именно об этом и договаривались.

– Ладно, хорошо. А что теперь?

– Неясно. До него в итоге дошло – после того, как я месяц на стену лезу… Дошло-таки, что он сам себе стреляет в ногу – пересдать-то можно только через год. И либо я ассистент, либо беру курс заново. А ему нужен ассистент. Да и не могу я год без аспирантской стипендии… придется бросить, уйти. И что тогда? Кто будет ассистировать? Кто представлять Технион у Азриэли?

Рут издала очередной хмык, полный всепонимающего сопереживания.

– В общем, думал он, думал и надумал дать мне проект. Отвел на это три месяца. Причем не просто проект, а именно по моей специализации. Я так обрадовался, даже поверить не мог.

– Ну вот видишь! Замечательно, очень за тебя рада.