Космическая киберакадемия

– Я вам поясню. Я хотела вам предложить создать Совет.

– Что за совет!?

– Что-то вроде комиссии, которая помогала бы вам решать важные вопросы.

Глаз разбушевался не на шутку – Дать работу ещё нескольким бездельникам, типа меня? И так бюджет не позволяет,…а теперь, с этими налогами… вы правильно подметили, Марс грабит нас и мы не в силах ничего предпринять…

– Нет! Членами совета будут исключительно учёные высшей степени ККА.

– А! Так вы себе пробиваете путь к руководству. Так вас надо понимать, доктор? – Глаз произнёс эти слова с такой злобой, что Мишель стало стыдно, что академией руководит этот жалкий старикан.

– Да как вы смеете?! – с этими словами Мишель вышла из кабинета и захлопнула дверь со всей силой так, что шкафчик, стоявший около неё, пошатнулся.

Немного подумав, Глаз понял, что был не прав, но бежать за Мишель он не собирался. Да кто она такая вообще? – оправдывался сам себе Глаз – Какое право у неё есть вносить предложения по поводу изменения состава руководства? – тут Глаз вспомнил, что он сам просил её о помощи несколько минут назад – Но я не это имел в виду… Совет! Ха, что за штука!

Конечно, Глазу было трудно согласиться с таким предложением, ведь он привык быть монархом, руководителем, решать всё сам. Однако он понимал, что ему нужна помощь.

Глава 3 – Лекция Канилабы

Профессор Канилаба опаздывал, а он не терпел, когда опаздывают. Сам он был очень пунктуальным человеком, кроме тех случаев, когда его рассеянность и разговорчивость вынуждали опоздать. Именно так получилось на этот раз.

Вот уже десять марсианских минут студенты первого математического курса ждали его во втором корпусе академии в кабинете номер 152. Профессор зашёл в кабинет, посмотрел на полный сбор (это было само по себе странным), и как бы извиняясь, на цыпочках, подошёл к столу и сел.

– Здравствуйте – неуверенным голосом произнёс Канилаба.

– Вы опять забыли очки в туалете, профессор? – крикнул кто-то из студентов.

Этот вопрос показался смешным Канилабе, и он будто вспоминая весёлую историю, улыбнулся.

– Нет, Вивальди, нет. Кстати, я бы тебе, с такой фамилией, сынок…

– Я знаю,…посоветовал бы заниматься музыкой, а не математикой – продолжил студент.

– Вот, вот… ну ладно, шутки в сторону… – Канилаба был одним из немногих профессоров, с кем можно было посмеяться, а главное над кем можно было подшутить. И за то, и за другое его очень любили ученики – Итак… сегодня мы начинаем изучение метода доказательства математических тождеств под названием ИНДУКЦИЯ. Я хочу, чтобы все вы хорошенько запомнили это слово. Оно очень старинное, и означает… – профессор погрузился в свою заранее приготовленную лекцию, и теперь никто не смел прерывать его. Все студенты с унылым видом взялись за электронные ручки и стали записывать учебный материал.

Он читал, рассказывал, объяснял, отвечая иногда на вопросы. Всё это он проделывал с таким выражением лица, с которым это может делать только профессиональный лектор. Ни одной запинки, какой-либо неуверенности; весь материал он знал назубок и был уверен, как его преподать.

Он углублялся и вновь возвращался к основной мысли, смеялся и говорил всерьёз, задавал вопросы и отвечал на них.

Короче говоря, он был самым лучшим профессором математики во всей академии. Но это не отражалось на его должности – он не был главой факультета математики, а был им профессор Пакнер.

К концу лекции профессор решил вернуться к самому понятию индукции, и этим закрепить только что изложенный студентам материал.

– Итак. Что такое индукция? Это математический метод, с помощью которого мы доказываем тождества. Из малых элементов мы приходим к одному, главному элементу – тут он остановился. У студентов запикали электротетради, и они начали вставать, чтобы покинуть класс.

От малых элементов… к одному, главному… от малых… к главному – думал Канилаба. Он уже об этом думал сегодня, но когда …. индукцией он не занимался. От малых к большему. А конечно! Облегчить работу Железного Глаза можно с помощью создания органа,… в котором будут заседать несколько человек,…а он, Глаз, будет главным… они будут помогать ему… Обязательно надо поговорить об этом с Мишель – подумал Канилаба, взял со стола электропапку и вышел из кабинета.

И как только он не рассказал Мишель об этой идее до лекции, когда он с ней разговаривал? Ведь эта идея появилась у него посредине их разговора, а индукция вытеснила её. Теперь профессор ясно представлял себе работу этого органа, что-то вроде палаты, комиссии,… как бы назвать его.

Он мчался в кабинет Мишель. Для этого ему надо было спуститься в нулевой корпус, где были расположены кабинеты всех учёных высшей степени. По дороге он наткнулся на математика Пакнера, но, даже не поздоровавшись с ним, его начальником, прошёл мимо и постучался в дверь кабинета Мишель.

Пакнер конечно заметил его, но не удивился такой невежливости – ведь вся академия знала, что Канилаба рассеянный человек. Про него даже сочиняли разные анекдоты – он был очень популярен.

На стук ответил женский голос:

– Да, да…

Канилаба вошёл в кабинет.

Глава 4 – В кабинете доктора

– Заходите Канилаба, чем я вам могу помочь? – Мишель приготовилась выслушать длиннейшую речь, так как иных речей профессор не признавал.

– Я к вам вот по какому делу… – как-то по-заговорщески начал он.

Это показалось странным доктору, так как профессор обычно выражался очень открыто, не стесняясь никого, даже начальства – их утренняя беседа с Глазом была этому хорошим примером. Все его мысли, хоть и мудреные для нормальных людей, он высказывал на любом форуме, не задумываясь о последствиях.

Однако на этот раз, прежде чем заговорить вновь, Канилаба посмотрел по сторонам и спросил её:

– Комната изолирована?

Немного смущенная этим вопросом, Мишель ответила, что да, кабинет изолирован, и что её насколько она знает, по крайней мере, никто не подслушивает. За ней не следят и не охотятся. Только после всех этих предостережений Канилаба решился продолжать беседу.

Он с настороженным выражением лица опять спросил:

– А вы меня не предадите? – сказал он на полном серьёзе, так что Мишель пришлось заверить его и в этом.

– Не думайте ничего плохого,… я просто боюсь, что за такие идеи меня могут выгнать из академии.

– Но всё же вы пришли ко мне, чтобы поделиться с ними, не так ли? – с заметным любопытством спросила Мишель. Ей было интересно – что такого мог придумать профессор математики, что могло бы, по его мнению, повредить репутации.

Откинувшись на спинку и немного успокоившись, он начал:

– Видите ли в чем дело, дорогая моя Мишель… – протянул Канилаба – Мне кажется, что наше руководство, как бы это сказать помягче… устарело, что ли -, сказав это он посмотрел на Мишель, чтобы увидеть реакцию. Она же продолжала спокойно на него смотреть, не показывая никакого удивления.

Он подслушал мою беседу с Глазом? – думала она – Невозможно, ведь он наверняка преподавал в то время,… может у него и вправду способности ясновидящего?

– Понимаете, мы уже не та шайка, которой когда-то руководил Глаз, будучи атаманом кибергов.

На самом деле такие высказывания были очень опасны. Его слова были пропитаны революционными мыслями, а таких людей в академии не жаловали. Мишель, правда, могла позволить себе такую роскошь, – прийти к Глазу и посоветовать создать Совет, который помогал бы ему в работе – ведь она была близкой его подругой, но Канилабу за такие высказывания сразу бы вышвырнули из учреждения.

Он ведь не дурак,… в какую игру он со мной играет?

Мишель решила не отвечать ему, а просто слушать дальше.

– Наша академия нуждается в новом руководстве, в свежих идеях, в свободе слова

Ну, это уж слишком. В новом руководстве, свежих идеях? Свободе слова? Он хочет произвести впечатление революционера?