Мы вернемся

– Пожалуйста, давайте прекратим этот разговор. Я, конечно, хотела знать истории всех живущих в этом доме, но это уже слишком. Мне нужно на воздух. – Элис глубоко вдыхала через нос, стараясь успокоиться. Кто бы мог подумать, что такое радостное утро превратится в омерзительный кошмар.

– Я составлю тебе компанию, если ты не против. – По тону это было ближе к «если ты соизволишь со мной поговорить», но Элис не стала уточнять и просто кивнула Эвану.

Они вышли на залитый солнцем двор, и обоим сразу стало легче. Вокруг пахло свежескошенной травой – пока они бегали, Астор подстриг газон возле дома. Элис зажмурилась, вдыхая аромат и успокаиваясь. Такие простые вещи, как запах травы или шум океана, скрип калитки или шелест листьев придорожных деревьев, всегда приводили ее в чувство, возвращали ощущение, что все в порядке и бояться нечего. Их дом был самым большим в округе, его даже прозвали общежитием. Он так и возвышался махиной из красного кирпича с бежевой крышей над всеми этими маленькими уютными домиками на пару – тройку жителей. Видимо, изначально он должен был стать этакой базой, где люди приходили в себя, понимали, где они, а потом, пообвыкшие и спокойные, съезжали в другое жилье. Но компания подобралась такая, что съезжать из общего дома, пусть и достаточно населенного, никто не хотел. Вот и Элис четко осознавала, что не собирается менять место жительства в ближайшее время, даже несмотря на то, что с ней в доме живет такое существо, как Ирг.

Они молча шли вдоль дороги, наслаждаясь прекрасной погодой и музыкой, доносившейся из лавки Берти. Это было знаменитое место в их районе: Берти – молодая рыжеволосая ирландка с забавным акцентом и задиристым характером – торговала на перекрестке у парка. В ее лавке всегда был безумно вкусный хлеб – круглый, с характерным надрезом сверху крест-накрест, который источал такой аромат, что можно было сойти с ума. Элис очень любила простой – с тмином, а вот Мика, как она знала, обожала хлеб с изюмом. Сухие травы, специи, мука и мед – это всегда можно было найти в лавке. Именно в лавке: Берти отшивала любого, кто имел наглость называть ее любимое место «магазином». А еще у нее всегда играла музыка – задорная, немного странная, как и сама Берти. К ней часто заглядывали мужчины – отнюдь не за хлебом, но она была настолько остра на язык и нетерпелива к откровенной лести, что дважды в надежде на свидание к ней никто не заходил. Даже Роджер, однажды попытавшись, зарекся больше даже ходить в направлении лавки Берти, а уж он-то был из тех, кто так просто не сдается. Микалина могла это с легкостью подтвердить.

Элис прислушалась к мелодии и в странном порыве стала вышагивать в такт. Эван глухо рассмеялся, но подстроился. Они оба старательно делали вид, что никакой неловкости и недосказанности между ними нет, но Элис понимала, что разговора не избежать.

– Странное вышло утро. – Эван нарушил спасительное молчание первым.

– Да уж… Не ожидала я такого развития событий. То есть ты все это время знал об Ирге и его… странных предпочтениях?

– Конечно.

– И про Вик и Ветра тоже?

Эван улыбнулся:

– С самого начала.

– И молчал!

Эван только развел руками. Элис и сама понимала, что это были не его тайны, чтобы ими делиться, но поворчать для приличия было просто необходимо.

– Есть в этом доме что-то, чего ты не знаешь, а, ходячая википедия?

– Да, есть кое-что… – Элис подняла брови, мол, давай, рассказывай. – Я не знаю, почему ты меня избегаешь.

Элис резко остановилась, проклиная свой длинный язык. Вот и нужно было ей выпытывать у Эвана, шли же себе спокойно, молчали. А теперь придется объясняться.

– Если бы я тебя избегала, то мы бы сейчас не разговаривали, тебе не кажется? – преувеличенно бодро и быстро проговорила Элис, пытаясь не смотреть Эвану в глаза. Она отлично помнила гипнотические свойства его гетерохромии, а выкладывать все как есть ей жутко не хотелось.

– Ты прекрасно понимаешь, что я имел в виду. После того как ты ушла из моей комнаты вчера утром, ты как могла избегала меня. Ну и пыталась испепелить взглядом – слава богу, я огнеупорный. Но я не могу понять, чем заслужил такое обращение.

Элис тяжело вздохнула, предвещая долгий и тяжелый разговор.

– Это будет трудно объяснить, а еще труднее – понять…

– А ты попробуй. – Эван сложил руки на груди, и их обоих накрыло дежавю: такой разговор уже был – в день прибытия Элис, вот только роли были распределены наоборот.

– Лин сегодня упоминала, что мы видели Вик и кого-то в парке. Так вот я, в отличие от этого хитрого лисенка, не догадалась, что этим кем-то был Ветер. А потом я слышала, как вы ночью разговаривали в твоей комнате. Я сложила два и два и решила, что именно ты и есть тот самый герой-любовник.

– Что? Она же мне как сестра, Элис!

– Она то же сказала, кстати. Так вот, я подумала, что вы вместе. А потом ты попросил остаться с тобой ночевать как ни в чем не бывало… И тот поцелуй…

– Поцелуй? – С каждой новой фразой Эван выглядел все более удивленным.

– Черт… – еле слышно прошипела Элис, готовая провалиться под землю от неловкости и своей болтливости. – Забудь. Все уже хорошо. Я на тебя не злюсь. – Она тараторила с такой скоростью, что едва не проглатывала целые слова. Резко развернувшись на пятках, Элис помчалась вниз по дороге, пытаясь избежать позорного разоблачения. Одно дело – рассказать о том, что она считала Эвана парнем Вик и по совместительству гнусным предателем, и уж совсем иное – поведать о случайном поцелуе и вызванных им чувствах. Низко опустив голову, Элис мчалась на всех парах подальше от Эвана, но тот догнал ее за пару шагов, преградил дорогу и выжидающе посмотрел в глаза. Что ж, соврать не получится.

– Давай ты не будешь от меня снова сбегать, хорошо? Я ведь все равно не отстану, пока ты все толком – толком, Элис – не объяснишь. О каком поцелуе идет речь?

Зажмурившись от неловкости, Элис пробормотала:

– Ночьютыпоцеловалменявплечо.

– И это все? – насмешливый тон просто вывел Элис из себя.

– А тебе мало? Я думаю, что ты встречаешься с Вик, потом мы спим в одной постели, ты целуешь меня, а утром просишь ничего никому не рассказывать?! Да еще и ведешь себя совершенно обычно! Я там от стыда и вины мучилась, а ты улыбался и шептался с Вик!

Эван молчал, но смотрел на нее так, что весь ее праведный гнев испарился. В его взгляде читалась смесь удивления, веселья и упрека.

– Да, я знаю, как это выглядит! Ну не смотри так на меня, Эван… – Элис подалась вперед, чтобы толкнуть его в плечо, но Эван ловко перехватил ее руку, притянул к себе и обнял. Элис совершенно не хотелось сопротивляться. – Я просто с ума сходила, ненавидела тебя. И себя тоже. Такого надумала… А потом увидела, как Вик целуется с Ветром в гостиной. Я ее даже в измене обвинила!

– Боже, Элис, ты как ребенок. Глупенький справедливый ребенок, у которого не жизнь, а монохром, где только хорошо или плохо. Но знаешь, я тобой горжусь.

– Правда?

– Конечно! Так отстаивать мои несуществующие отношения после того, как я изменил своей ненастоящей девушке с тобой же, – это просто подвиг с твоей стороны!

Элис принялась щипать Эвана за спину, так как высвободиться из его объятий он не позволял. Они так задорно смеялись, что упали на траву прямо рядом с огромным дубом. Отдышавшись, Элис все-таки смогла немного отстраниться, но позволила Эвану обнять себя за плечи.

– Неужели я хоть чем-то дал повод думать, что у меня есть что-то с Вик?

– У меня просто очень бурная фантазия. Ну и… как ты там сказал? Только монохром.

– Ты очень хорошая, Элис. Не стоит заниматься самобичеванием.

– Сказал мистер Совершенство, который спит и видит, как помочь другим. Не нужно. Я прекрасно знаю свои недостатки и умею фильтровать то, что мне говорят. Просто в этом мире мне не хватает времени, чтобы во всем разобраться и все принять. А еще говорят, что после смерти хватит времени отоспаться! Наивные глупцы.

От пафоса последней фразы оба расхохотались. Смех – отличный способ скрыть страх и смятение, завуалировать грусть или переживания.

– Прости меня за тот поцелуй.

И смеяться сразу расхотелось. Элис и сама не могла понять, почему ей стало так грустно от этой фразы. Не ее ли она желала услышать весь вчерашний день? А теперь эти слова песком царапали глаза и щекотали нос.

– Не стоит… Это было… неплохо.

– Спасибо за высокую оценку. – Эван приподнялся, чтобы лучше видеть свою собеседницу. В его волосах застряла травинка, и Элис, подавив желание вытащить ее, просто улыбнулась. – Я это все машинально, с непривычки… Обнимать кого-то во сне – я не мастер в этом, вот и переусердствовал.

– У тебя что, девушки никогда не было? Ой. – Сказать, а потом подумать – определенно отличительная черта Элис Нортен. – Ну ты же здесь давно, неужели ни с кем не встречался все это время?

– Храню себя до свадьбы! – в тон ей ответил Эван. – Шучу. Был у меня тут один роман, но это так, ничего серьезного.

– Ну расскажи! Расскажи, расскажи, расскажи!

– Ты будешь смеяться… Так что я лучше оставлю эту историю при себе. Тем более это было давно и неправда.