Договорная семья для мэра

– Мне Стас денег должен, а сам не пришел. Вот, думаю, тобой, может, долг отдал, – продолжает глумиться мужчина, и его голодный взгляд жалит мою кожу и будто пачкает.

Задыхаюсь от возмущения, когда смысл его слов до меня доходит.

– Уберите от меня руки, – цежу и хлопаю ладошкой по наглым протянутым рукам.

Мужчина щурит глаза и окидывает меня маслянистым взглядом. Вот только это меня не обманывает. Глаза его сверкают холодом.

– Чё за дела, Разумовский? – раздается напряженный голос Стаса.

Открываю глаза и вижу своего спасителя. Сейчас я так благодарна ему, что даже забываю про нашу ссору. Но от шока потеряла дар речи. Губы слиплись, а дыхание перехватило.

– Тебя нет, пришлось развлечь себя самому, – усмехается Стасу в лицо его «друг».

– Она моя, – поджимает губы парень, я же в это время юркаю в ванную и одеваюсь поспешно, вся дрожу и постоянно озираюсь на дверь в ожидании, что она откроется.

Слышу через приоткрытую дверь, как они о чем-то говорят, а когда выхожу, оба взгляда скрещиваются на мне.

– Так это и есть та самая Аделаида? – мужчина цокает языком, снова окидывает меня взглядом. – Дело обещает быть интереснее, чем я думал.

– Какое дело? – бездумно озвучиваю мысленный вопрос.

Сердце гулко стучит, горло перехватывает спазмом, я же трясусь из-за сложившейся ситуации. Хуже быть просто не может.

– Может, вы мне объясните, что происходит? Не нужно так на меня смотреть, – смело задаю вопрос и в то же время наезжаю, потому что мужчины молчат и многозначительно переглядываются.

Не нравится мне это. Подозрительно. Чувство такое, словно я муха, попавшая в паутину крупного такого… Паука.

– Ну, представь меня девушке, Стас, – усмехается мужчина, возвращаясь на свое место и оттуда мне подмигивая.

Что за тайны? Совсем мне не нравится поведение Стаса, а посторонний мужик, так беззастенчиво лапающий первую встречную, тем более доверия не вызывает.

Мне вообще не до этого, они тратят мое драгоценное время, давно пора звонить бабушке и уходить отсюда. Нахождение здесь совсем не продвигает меня в вопросе вызволения брата.

– Это Мирон Разумовский, друг моего отца, – начинает вяло отвечать Стас, снимая кроссовки и шлепая по намытому служанкой полу в белых носках. – Кандидат в мэры города.

Очень интересно. Метнув взгляд в сторону мужчины, хмурюсь, делая умозаключения. Еще один кандидат в мэры на мою голову. Как говорится: «Совпадение? Не думаю!»

Наверняка что-то ему нужно… Может ли это быть связано с Багримовым и мной? Ох, не нравятся мне предположения, что проносятся в этот миг в моей голове.

– Это вы так предвыборную кампанию проводите и голоса собираете? – ляпаю, тут же осекаясь. Язык мой – враг мой. Вечно что-то брякну, а потом жалею. То ли тонко пошутила, то ли выставила себя дурой.

Разумовский смотрит на меня с весьма заинтересованным выражением, но я не хочу играть в гляделки, я хочу свалить отсюда, но всё же любопытно, что за дело. О чем шла речь?

Теперь мужик смотрит сначала на Стаса и делает свои выводы.

– Испортил вам свидание, детки? – голос сочится ехидством, вот только взгляд холоден, блестит металлом.

– Я не его девушка, – говорю резче, чем мне хотелось бы. И тут же жалею о своих словах.

– Она просила о помощи, – вмешивается Стас, объясняя мои затрудения.

– Прекрасно, – цокает языком Разумовский. – Я могу помочь, но не бесплатно.

Конечно! И этот не отличается альтруизмом.

– Мне не нужна помощь, я сама могу встретиться с Багримовым.

– Уверена? Это не так просто, – предупреждает мужчина.

– Думаю, он не так страшен, как о нем говорят, – фыркаю, пытаясь сменить неловкую тему. – Вот на встрече всё сама и узнаю. И без вашей пресловутой помощи.

Я, конечно, безбожно бравирую, но сейчас это единственное, что мне остается.

– Когда? У вас назначена встреча? – цепляется, как коршун, в каждое слово. Я даже вздрагиваю от такого напора. Надо быть осторожной.

Тут в дверь заходит Валентина и, увидев наше общение, пятится назад.

– Я потом могу прийти, Станислав, – начинает суетливо извиняться и пробираться к холодильнику, – только молоко поставлю в холодильник, ведь испортится, срок годности… пропадет… – бормочет и бормочет, явно испытывая дикую неловкость.

Меня коробит от этой сцены. Как она лебезит, являясь по сути равной этим людям. Равной мне. Она такая же, как и мы, но она боится нарушить какие-то неписаные правила и помешать.

Затеяв авантюру с клининговой фирмой, я проникаюсь теплом к прислуге, потому что скоро буду ее представителем, хоть и не на самом деле.

– Позвони мне, Адочка, насчет книжки санитарной… – говорит на прощание и уходит, а я, конечно, не надеюсь, что Разумовский упустит эти слова из виду.

– Санитарная книжка. Интересно, – тянет слова этот зверь, не иначе. – Зачем она тебе?

– Работать буду, представляете, некоторые это делают? – язвлю, чтобы он отстал.

– Тебе не придется, если воспользуешься моим предложением, – легкая усмешка на его губах бесит, но я стискиваю зубы и терплю.

– Я рассмотрю эту возможность, можете обратиться в мою приемную по нечетным дням.

И на этой ноте разворачиваюсь и гордо, как мне кажется, удаляюсь из квартиры Стаса. А когда уже оказываюсь около входной двери, до меня доносятся слова Стаса.

– Она мылась в моей ванной? – недоумение так и сквозит в его голосе.

Боже, какой стыд. И быстро убегаю, чтобы не услышать еще чего неловкого.

Но вместо этого слышу вслед нечто зловещее:

– Ничего. Я знаю ее адрес и телефон…

И ускоряю шаг, как будто за мной гонятся.

Глава 4

– Конечно, давай, давай, гуляй, развлекайся, по салонам ходи, прическу она сделала! А сколько денег угрохала, Мальвина фильдеперсовая? – бабушка возмущается и ворчит с момента моего возвращения.