Оценить:
 Рейтинг: 0

Тот, кто заберет твое время. Начало

Год написания книги
2020
<< 1 ... 8 9 10 11 12 13 >>
На страницу:
12 из 13
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

– Нет уж! – выкрикнул Эрнест. – Дела подождут. При таком обилии продуктов на столе, мне вряд ли захочется просто уйти. Ну, что друзья, попробуем эти яства?

– Думаю, надо, – ответил Шах, у которого уже давно урчало в животе.

Ели молча. Хуффи, который выполнил своё задание, поспешил удалиться, так как ужин был в самом разгаре не только у гостей поезда, но и у постоянных его обитателей, которые предпочитали трапезничать на кухне. На ужин даже Зорий выходил из своей кабины, а поезд продолжал движение без своего машиниста, как будто понимал, что тому тоже нужен отдых.

– Как проходит наш путь по снежным долинам? – спросила тетушка Фанни у Зория, который уже сидел за столом и вовсю уплетал нежнейшие голубцы, приготовленные по фирменному рецепту поварихи.

– Нормально, – ответил машинист. После чего откусил кусок от голубца, засунул в вдогонку хлеб и всё сначала запил горячим чаем, а уж потом начал жевать.

Такая не особо милая привычка Зория слегка травмировала психику тетушки Фанни, которая привыкла к внимательному и спокойному поглощению пищи.

– Хоть кто-то видел сегодня нашего охламона? – завела тетушка Фанни разговор о Франциске и присела за стол к остальным.

– Нет, – ответил первым Хуффи.

– Я его тоже сегодня не встречала, – сказала Юна, предварительно проживав еду, чтобы не получить замечание от поварихи.

– А у меня так вообще не спрашивай. Я из своей конуры выхожу не так часто, а в гости ко мне никто не торопится, – сказал Зорий с обидой в голосе. – Спасибо, хоть Хуффи забегает, а то я бы совсем забыл, как выглядят люди.

– Не тебе жаловаться, – сказала тетушка Фанни и улыбнулась, в ответ на сдвинутые брови Зория. – Здесь, знаешь ли, у каждого обязанностей больше, чем прав, так что, ничего не поделаешь. Давай, доедай и иди, поспи маленько, а Хуффи приглядит за твоим поездом.

– Спасибо, Фанни, – ответил машинист. – Устал я сегодня. А весельчак то наш, значит всё еще в образе?

– Естественно! – сказала тетушка Фанни с непонятной интонацией. – Надо бы ему еды отнести, а то сидит целый день голодный. Юна носила ему обед, так ведь не взял, паршивец! И, еще поговорить бы с ним надо.

– Я не пойду, – быстро среагировал Хуффи. – Он меня все равно слушать не станет.

– Полагаю, что ему будет полезнее пообщаться с поколением постарше, – сказала Юна. – Хотя, послушает он только вас, тетушка и нам смысла нет пытаться.

– Это верно! – хмуро произнес Зорий. – Приучила ты его к этим беседам. Вот приходится теперь нянчиться с ним, как с младенцем. А, давай-ка, я к нему схожу! Напомню, ему о том, как должны вести себя мужчины!

– Лучше не надо, – остановила машиниста тетушка Фанни. – Сделаешь только хуже. Завтра денёк не из легких и мне будет необходима его помощь. Как и вам, кстати. Ладно, что толку спорить. Надо идти.

Тетушка Фанни начала неспешно собирать на разнос ужин для Франциска, обдумывая предстоящий разговор. Стоит заметить, что такие разговоры были не редкость и она, благодаря своему нечеловеческому терпению, с достоинством выдерживала их от начала и до конца. Она оставила уборку на Юну, а сама пошла к шуту. Тетушка Фанни не знала, сколько времени займет их очередная задушевная беседа, поэтому сразу отдала все поручения, чтобы полностью посвятить себя разговору и не волноваться о работе.

В этот вечер дети больше не доставляли никаких забот. Они поели практически в полной тишине, а потом разошлись по своим купе. Им не терпелось вернуться к тем занятием, которые они оставили, да к тому же темнота навивала непонятную грусть и желание остаться в одиночестве.

Первый день в поезде времени плавно подходил к концу и каждый провожал его со своими, никому не рассказанными мыслями.

Глава 7

Ночь прошла без сюрпризов. Единственным, блуждающим по ночному поезду человеком, был Франциск. Не то, чтобы ему не спалось, хотя да, скорее всего ему, правда, не спалось. И это было не потому, что он сильно переживал и метался по кровати не в состоянии привлечь к себе сон. Просто он выспался в течение дня, во время своего самовольного заточения и теперь не хотел закрывать глаза.

Разговор с тетушкой Фанни, как всегда был насыщенный и в меру приятный. Франциск не любил людей, которые приходили к нему со своей критикой. Он никогда не настаивал на похвале, но и в осуждениях не нуждался.

Утром, ровно в девять часов, по всему поезду пронесся оглушительный петушиный крик. Голос у Солиста был звонкий, яркий, с легким напылением наглости. Это был своего рода будильник и с непривычки многие проснулись быстро и с испуганным лицом. Конечно, были и такие, кто ничуть не удивился подобному звуку и даже ждал его, чтобы начать будить собственную голову. В основном, это были люди, некогда проживавшие в деревнях и сёлах, где еще водились такие птицы. Или те, кто уже не первый раз проводил здесь ночь.

Наша молодежь была к этому абсолютно не готова. Поначалу, они даже не могли понять, где проснулись. От резкого пробуждения в голове вообще не было никаких мыслей, и загнать туда хоть какую-нибудь мыслишку, было не простым делом. Кто бы мог подумать, что тихая и скромная девочка Люси, окажется самой собранной. Единственное, что озадачило её в это утро, так это то, что она не могла вспомнить, почему она в такой пижаме. Ей почему-то казалось, что она брала из шкафа белую пижаму с одним аккуратным кармашком на груди. Однако отчего-то вдруг она проснулась в красной пижаме в белый горох. Совершенно не приемлемая для неё расцветка.

Люси решила отложить воспоминания по этому поводу на потом и поскорее умыться и переодеться. Она была твердо уверена, что совсем скоро их позовут на завтрак, и она хотела быть полностью готова к этому моменту. Чего нельзя было сказать про других подростков.

Мат, например, вообще не собирался вставать. Ему было так тепло и уютно, что вылезти из-под одеяла приравнивалось к сумасшествию.

Шах был на полпути к подъёму. Он уже высунул обе ноги и почти спустил их на пол, но на этом остановился. Торопливость у этой семьи явно не была на первом месте.

Соня сидела на кровати и любовалась видом из окна. Она незаметно для себя теребила краешек подушки и совершенно не хотела двигаться. Она тоже не помнила о том, как оказалась в этой пижаме чудовищной темно-розовой расцветки, но ей было плевать. На самом деле, сейчас она была где-то очень далеко, поэтому внешний вид её не беспокоил.

Эрнест был самым веселым среди проснувшихся детей. Он любил начинать день с радостью и широкой улыбкой, и этот день не был исключением. Никогда еще ему не приходилось просыпаться под крик настоящего петуха, и это новшество пришлось ему по душе. Он легко адаптировался в этом месте и проснулся уже как у себя дома. В плане утренних сборов, Эрнест, скорее всего, был ближе к Люси. Не то, чтобы он боялся, что его застанут в неподобающем виде: в странной пижаме с шортами, растрепанного и неумытого, а просто потому, что родители всегда учили его не заставлять себя ждать.

В то время, когда дети встречали своё первое утро в поезде, своё, далеко не первое утро начинала тетушка Фанни и её друзья. Её кухня вновь ожила, и всех обитателей поезда потянуло туда на вкусный, дразнящий запах уже готовых блюд. В первое утро повариха предпочитала готовить блинчики и оладьи, с огромным количеством разного варенья и мёда. Из напитков обязательно присутствовало молоко, а для любителей горячих напитков, на столе стояли какао и чай. Все было в простой, белой посуде, на обычной хлопковой скатерти.

Когда тетушка Фанни и Юна уже заканчивали накрывать на стол для детей из тридцать третьего вагона, как вдруг, совершенно неожиданно к ним вошел Франциск. Ему не хотелось разговаривать. Он поприветствовал дам кивком головы, спокойно прошел по вагону, выбирая лучшее место, а потом просто сел на один из стульев. На женщин Франциск старался не смотреть, чтобы не вызвать у них желание поболтать с ним.

Юна слегка подтолкнула повариху и ухмыльнулась. Дескать, наконец-то, выполз из своей конуры их преданный друг и помощник! Но, тетушка Фанни резко оборвала эти насмешки, так как прекрасно знала, что если сейчас спугнуть эту нежную натуру, то он уже не покажется до конца путешествия.

Стараясь не подавать виду, что он все же замечен коллективом, дамы не поднимая глаз, продолжали расставлять посуду. Никто не любил эту игру, но все продолжали в неё играть. Со стороны это может показаться глупостью, но ведь много что со стороны кажется глупость.

Франциск молча сидел и внимательно смотрел в никуда. Это его успокаивало и не давало возможности другим людям завести с ним разговор. Ведь когда видишь очень задумчивого человека, как-то не хочется его тревожить. Этого и добивался шут.

– Франциск, милый, ты здесь будешь завтракать? – осторожно спросила тетушка Фанни мягким голосом.

– Да, – ответил Франциск и сделал вид человека, нежелающего продолжать беседу.

– Хорошо, – спокойно сказала повариха и незаметно закатила глаза. – Тогда, я накрою для тебя здесь, а если тебе что-то понадобится, мы будем на кухне.

Франциск покорно кивнул головой, и бубенцы на его колпаке так же коротко звякнули. Он знал, что он нужен тут, но с каждой секундой находиться в поезде становилось для него невыносимо. Он уговаривал себя как мог. Давил, душил и скручивал все свои чувства, но это было лишь временным облегчением. Он устал. Устал так, что сил бороться с этими кошмарными, болезненными ощущениями уже не осталось.

Шут ничего не хотел, и ничего не представляло для него интереса. За свою нескончаемую жизнь в этом поезде, он уже перепробовал все и от нахлынувшего безразличия, стала болеть не только душа, но и тело. Франциск даже чувствовал, как кровь перетекает по его венам, как тянет мышцы и как будто завязываются внутри него крепкими морскими узлами. А боль в ногах просто сводила его с ума. Это была боль тех самых ног, которые уже не хотят никуда идти.

Правда, такие муки шут испытывал не всегда. Иногда ему даже становилось весело. Он ведь всё-таки шут! Стоило ему найти новое занятие или вспомнить давно забытое, он ненадолго становился сносным.

Хуффи уже позвал детей на завтрак, и они постепенно стали заполнять столовую. Мат не особо торопился поучаствовать в этом шествии. Он решил, что присоединится ко всем позже, так как есть особо не хотелось, как и собственно вставать с постели. Он был из тех людей, кто почти никогда не завтракает и при этом превосходно себя чувствует. По-крайней мере до полудня.

Само собой дети не ожидали увидеть незнакомого обитателя поезда, да ещё в таком шикарном наряде. Столпившись у дверей, они не знали точно, как надо себя вести именно сейчас. Все как-то растерялись, и это позабавило Франциска. Если бы они знали, сколько раз шут наблюдал такую реакцию у людей на его персону, то вид бы у них стал еще более удивленным.

– Чего столпились-то? – крикнул Хуффи, пытаясь растолкать детей. – Не накрыто, что ли?

Хуффи был из тех людей, кому ответы нужны сразу и быстро. Замешательство подростков сначала было ему не понятно, но протиснувшись между ними, он сразу все понял. Величественная персона Франциска грациозно сидящая на стуле и впрямь могла повергнуть в шок. Особенно тех, кто видел это впервые.

– Проходите! Не стоит его бояться, – шутливо сказала тетушка Фанни. – Этого молодого человека зовут Франциск. Он, своего рода, достопримечательность нашего поезда.

– Ага! – хихикнул Хуффи. – Как северное сияние. То есть, то нет.

– Помолчи, – оборвал его Франциск, и все обитатели поезда слегка напряглись. Вид у шута был далеко не милый, так что дразнить его в это утро было не самым правильным поступком.

Дети быстро уловили напряженность, которая возникла в вагоне. Дети, они такие! Смотришь на них и, кажется, что они ничего не понимают, а они много чего понимают. Иногда, даже больше, чем взрослые.

– Ладно. Мир, – лениво сказал Франциск и посмотрел на Хуффи, а после оглядел вошедших в столовую детей с головы до ног. – Вроде нормальные с виду, но куда их все время несёт? Завтракать-то будем или так и простоим в сторонке? Окажите любезность, составьте компанию старому шуту.
<< 1 ... 8 9 10 11 12 13 >>
На страницу:
12 из 13