Мне и так хорошо

– Теперь, когда мы объяснились друг другу в любви и привязанности, самое время доказать это хорошей работой.

Я одобрительно кивнула и принялась выполнять свои обязанности. В этой книжной лавке, я снова почувствовала себя живой. За расстановкой книг я успокоилась и в мою голову стали приходить мысли о жизни. О том, как я пойду учиться, о том, как Бриллиант хочет купить машину и том, что давно пора записаться в тренажерный зал. После нескольких мучительных дней в раздумьях о судьбе похищенной девочки, я наконец-то могла отвлечься.

Так прошло еще несколько дней. Соседи иногда выходили гулять вместе с девочкой, что не могло не радовать меня и «моих» девчонок. Так мы убеждались, что ребенок еще жив и что у нас еще есть время для его спасения. Когда наступило первое сентября – это был вторник, мы с Павлом Алексеевичем при полном параде явились к нему в школу на День знаний. Некоторым своим, особенно любопытным знакомым Пашка представил меня как старшую сестру (моя школа!). Мальчик был счастлив, что я пошла с ним, ведь родители сопровождали его только в первый класс, а потом им надоело и они решили, что их сын уже достаточно взрослый и с ним не стоит церемониться или относиться к нему как-то по-особенному. Они хотели вырастить мужика! Не знаю, откуда, но иногда в людях столько тупости, что разговаривая с ними, создается впечатление, что разговариваешь с белкой.

Я не дождалась Пашку, так как мне самой нужно было идти в институт. Там все было менее торжественно. Нас собрали в большой аудитории, поздравили с поступлением и с началом учебного года, потом рассказали немного о процессе обучения, выдали список дополнительной литературы, которую надо приобрести самостоятельно, а под конец, сказали, где можно ознакомиться с расписанием занятий. На этом – все.

Если бы вы спросили, какое впечатление произвели на меня мои однокурсники, то вряд ли бы получили «красочный» ответ. Я на них даже не смотрела. Для меня люди не делятся на «каких-то там» и «никаких». Для меня люди – просто люди, только с разной степенью везения. Я же из тех существ, которые не ищут ни друзей, ни врагов, поэтому жизнь моя не зависела и не зависит от чужого мнения (надеюсь, что и не будет зависеть), а уж исходя из всего этого, вывод напрашивается сам собой – со мной очень трудно подружиться. Трудно, потому что я просто предпочитаю быть одна, а не, потому что я какая-то высокомерная особа.

По пути домой, я, как и обещала Пашке, купила торт, чтобы мы могли отметить начало занятий. У подъезда моего товарища не оказалось, и я поднялась к себе в квартиру в полном одиночестве.

– Нас долго не было, – сказала Дакота, сразу, как только я перешагнула порог собственного убежища. – А вдруг за это время что-то случилось с девочкой?

– Надо проверить, – включилась в разговор Аза.

– И каким это способом? – спросила я, убирая торт в холодильник.

– Наш способ у тебя перед глазами, – сказала Аза.

Я бросила беглый взгляд на содержимое открытого холодильника.

– Поняла, – сказала я. – Думаете, что сейчас самое время вернуть старушке два яйца?

– Думаю, что сейчас самое лучшее время для этого, – ответила Аза. – Хватай яйца и бегом на разведку.

Я так и сделала, но очутившись возле соседской двери меня, почему-то прошиб озноб. Только вспомнив фразу, вычитанную где-то: «Делай, что должен и будь что будет», я смогла кое-как привести нервы в порядок и позвонить в дверь. Услышав шаги, я выпустила на «сцену» Азу.

Дверь открыл Герман (что усложняло мне задачу) и, посмотрев на меня неодобрительным взглядом, задал мне сквозь зубы вопрос:

– Что вам нужно?

Аза вытянула руку, в которой мирно покоились два яйца.

– Здравствуйте, я пришла так сказать вернуть долг. А где у нас Фрида? Я хотела у нее кое-что спросить.

Герман не хотел со мной разговаривать и даже не пытался это скрыть. Вид у него был усталый и какой-то замученный.

– Фрида сейчас занята. Она только что дала внучке лекарства и теперь должна посидеть с ней пока та не уснет. Зайди-ка ты в другой раз.

Герман выхватил из руки Азы яйца и ничего больше не говоря, хотел закрыть дверь, но Аза быстро сообразила и подставила ногу.

– Будьте так добры, – пропела Аза кисло-сладким голоском, – передайте Фриде, что я зайду через час. У меня к ней очень важное дело.

Аза прищурилась для еще большей загадочности, что вызвало на лице Германа судорогу. Было видно, что он еле сдерживается, чтобы не принять в отношении Азы какие-нибудь меры.

– Уберите ногу, девочка, – сказала Герман, прожигая Азу взглядом. – И впредь не делайте так никогда. Мы люди старые и в силу возраста не выносим подобного обращения. Вы все поняли?

– Я поняла, – быстро ответила Аза, убирая ногу. – Но, я все же прошу вас сказать вашей супруге, что я зайду через час. Мне необходимо с ней поговорить.

Как бы безобидно я не выглядела, Герман все же напрягся. Его не порадовало то, что я, а точнее, Аза была столь настойчива.

– Передам, – ответил старик и захлопнул дверь.

Аза повернулась и пошла домой. Уже в квартире мы вновь поменялись местами.

– Он нервничал, – сказала она.

– Да он нас чуть взглядом не убил! – возмутилась Бриллиант.

– Вам не кажется, что все наши старания не увенчались успехом? Мы ведь не узнали, там ли девочка или нет, – сказала Дакота. – Мне кажется, что мы просто рассердили Германа и все.

– Возможно, что именно это и заставит их начать ошибаться, – предположила Аза.

– А хорошо ли это? Не все ошибки можно исправить, а если учесть, что для кого-то это может стоить жизни, то на такие ошибки лучше людей не провоцировать, – сказала Дакота.

Я задумалась, а что если Дакота права? Что если я только усугубила ситуацию? Я снова забегала по квартире, как загнанный зверек, в надежде, что на бегу, моя голова будет работать лучше. Когда я услышала звук открывающейся соседской двери, я остановилась.

– Началось, – прозвучало в моей голове. Это был голос Бриллиант. – Что-то подсказывает мне, что развязка близка.

Я припала к дверному глазку и увидела, как Герман один покидает квартиру. Я не слышала, что именно он говорил, закрывая за собой дверь, но зато это помогло мне убедиться, что Фрида все же дома (посторонних в квартире у них никогда не было).

– Ну что идем сейчас? – спросила Аза. – Пока старика нет дома, мы можем вломиться в гости. С одной старушкой я уж точно справлюсь.

Это была неплохая идея, но мне она была не по душе.

– Герман может вернуться, – сказала я. – Нам не справиться с двумя взрослыми людьми с ребенком на руках.

– Да, проблема, – отозвалась Бриллиант. – Тогда будем ждать.

– Чего? – спросила Аза.

На этот вопрос ответа не было. У всех у нас в голове творилось что-то ненормальное.

– Нам надо, чтобы они вдвоем покинули квартиру, – вдруг сказала Бриллиант. – Пока хозяев не будет, Аза вскроет замок, и мы проникнем на их территорию. Если у нас все получиться, то мы сможем найти доказательства и позвонить в полицию.

– А если к тому моменту, там уже не будет никаких доказательств. И девочки не будет, – сказала Аза, которая уже вся издергалась от бездействия.

– Не каркай! – выпалила Бриллиант. Она не любила пессимистичный настрой и все, что с ним связано. – Все будет хорошо, милые мои. Надо только верить.

Через двадцать минут Герман вернулся домой. Мы были рады, что сумели просчитать такой поворот событий и не попасть в лапы маньяков, но кое-чему мы рады не были – в соседской квартире началось шумное движение. Послышалась суета, обрывки слов, все то, что заставило меня плотно прижаться ухом к стене.

– Девочку не слышно, – беспокоилась Дакота.

– Так ее никогда не слышно, – ответила Бриллиант, пытаясь всех нас успокоить. – Давайте не будем сгущать краски, а просто послушаем.

И мы слушали, где-то с полчаса в квартире стоял шум, а потом послышался звук открывающейся входной двери. Сердце у меня замерло.

– А что если они уводят девочку? – спросила Дакота.