Банан в Сибири. Сборник рассказов

На всякий случай, если серфингисты читают. (Читают меня, разумеется.) Вы клевые ребята! И мой вам совет: ловите волну, обучайте этому скучающих туристов, можно даже открыть магазинчик по продаже досок и финов (не финнов!), в общем, занимайтесь национальной забавой гавайцев – купанием в прибое, как описывал серфингистов еще в девятнадцатом веке Марк Твен.

Какой волной прибило пофигиста из Флориды с обветренным, как наждачная бумага, лицом доктора Хауса к берегам провинциального города Н., да еще и угораздило приобрести брачную контору «Стрелы Купидона» – сие нам неведомо. Меня взяли не раздумывая. После десятиминутного разговора, где я сыпала заготовленными шутками-прибаутками, Брэндон оживился, узнав, что я и в Photoshop «крестиком» умею. Значит, можно сэкономить на еще одной балде.

Потянулись рабочие будни. Я рьяно взялась за работу и стала его ручной Пятницей, однако бизнес все равно шел вяло. Я принимала девочек, анкеты и фотографии, вводила в базу данных и часами удаляла блики и бородавки в Photoshop. Брэн, частенько в сквернейшем настроении, часами пялился либо на проклятых конкурентов, чьи преуспевающие агентства изобиловали гламурными красотками, либо ловил волну, с тоской разглядывая прибои в Мексике и на Гавайях. В нем напрочь отсутствовала предпринимательская жилка, у меня тоже не было опыта торговли людьми.

Кроме того, у нас были абсолютно разные взгляды на ведение бизнеса.

– Зачем ты принимаешь всех подряд? Нам нужны только красивые, не старше двадцати пяти!

– Ну что ты, Брэн, – спорила я, – не всем нужны барби, набитые опилками. Что они будут с такими делать? Понесут в гнездо новую игрушку детям ее же возраста?

– Именно это им и нужно. Ты совсем не знаешь мужчин.

– Встречаться с моделью престижно, но в итоге ты выбираешь женщину, которая может тебя рассмешить, – процитировала я мистера Бига из популярного в то время сериала «Секс в большом городе».

– Если бы ты хоть чуть-чуть знала американских мужчин (на этих словах я вздрогнула), ты бы знала, что ВСЕ они терпеть не могут этот сериал про чертовых феминисток!

– Абсолютно все? – уточнила я.

– AbsoF****nglutely! – рассмеялся цитатой мистера Бига Брэн.

(Ясно. Скрипач не нужен – никаких хэви легс.)

– Нам нужно каким-то образом стянуть профайлы этих мисс-ноги-от-ушей. Перевербовать, – заговорщицки подмигивал Брэн.

– Да, но это же мертвые души! – возмущалась я.

– Мертвые души, которые будут приносить нам живые деньги, – ухмылялся Чичиков.

– Но они же совершенно не marriage material! – упорствовала я.

– Ты с ума сошла?! Ты уж не женить ли тут вздумала ненароком?! – выпучил глаза доктор Хаус.

– Ну да… разве мы не стрелы Купидона? Разве мы не узы Гименея? Не Амур и Психея? Не…

– Нет, милочка, мы с тобой – Эндрю Джексон и Бенджамин Франклин. Каждое свидание стоит двадцатку. Пять Джексонов – один Франклин. У тебя перед глазами не стрелы должны мелькать, а циферки! Это и твои чаевые, между прочим!

Эх, думала я, ежась от холода (помещение едва обогревалось, Брэн экономил на электричестве, обогреватель работал на минимуме, я перестала стесняться и натягивала вязаные носки по колено), не умею я удавов в попугаях высчитывать. Мне нужна благородная цель.

Однажды придя в офис, я застала Брэндона взбудораженным и ликующим, он в нетерпении потирал ручки:

– К нам едет клиент! Потенциальный спонсор! Его зовут Ли. Он хочет вложить деньги в агентство, так что постарайся его очаровать. Да! И сними эти рейтузы, надень что-нибудь красивое завтра.

– Вот еще! – фыркнула я.

К нам едет ЛиВизор!

Глава 2.

Ла-ла ли!

Битый час мучаю сапог – никак на толстый носок не налазит. Теплое вязаное платье в пол. Мое любимое, цвета стали и горло закрыто.

– Помоги, а?

– Ты куда это так нарядилась? – недовольным тоном спрашивает Лучший Друг.

– На китайские церемонии еду, очаровывать Брюса Ли, – рассмеялась я, – а даст ЛИ? А вряд ЛИ. Но по крайней мере у меня еще будет работа на пару месяцев.

Лучший Друг даже не улыбнулся.

– Не нравится мне твоя работа, – поджал губы он.

– Работа как работа. Ничем не хуже других. Ты ж тоже работаешь на китайцев.

– Только не эскортом, – донеслось мне вслед.

– Не накручивай себя, пожалуйста, – сказала я в дверях. Но холодок пробежал по спине.

Сможет ли он когда-нибудь мне доверять? Забудет Ли? Поверит Ли? Потянет Ли?

Пока я открывала офис своим ключом, в голове зудела песенка «Ты служишь украшением стола… ла-ла…». Тьфу ты! Сосредоточься, Яна, не ла-ла, а Ли!

Несчастный Киану Ривз сидел за столом, обхватив голову руками, в извечной позе страдальца, уставившись на экран с морским закатом. Опять у нашего барина ипохондрия сделалась. Ипохондрия, она завсегда на закате делается. От жизнерадостной прыгучести не осталось и следа.

Нет, я еще не встречала таких moody person, по-русски и не скажешь прилично. Муди. Может, от него пошло «мудак»? В Америке каждый второй сидит на колесах, здесь это называется красивым словом «биполярность». (В старину мы бы сказали «дурной характер» и лечится розгами.) «Почему развелись? Ой, да он такой биполярный!»

– Брэн, нам пора! На вокзал… – Прям неловко вырывать его из нирваны. Он, не отрываясь, произнес:

– Ты никогда не поймешь, какой это кайф. Серфинг – это абстрагирование от реальности. Мне нужна вода, мне негде черпать энергию…

«Может, записать этого ихтиандра в бассейн „Маяк“?» – мелькнуло у меня в голове. Но вместо этого я предложила:

– А может, тебе стоит начать рисовать? Слыхал про сублимацию?

Человек-амфибия глянул на меня как на полоумную.

– Есть даже такое направление в искусстве – серф-арт. Ну, художники маринисты, слыхал? Айвазовский, там… Морская живопись.

– Слушай, а можно без зауми, а? Тебя тронь только, и сыплются разные «интересные факты», метафоры и гиперболы! – запальчиво перебил меня серфингист.

– Ладно, без зауми. Джей Алдерс, из ваших, кстати. Он сам серфингист и всю страсть вылил на полотна. Как ты и сказал – абстрагирование. В моменты, когда он не мог оседлать волну, он ее рисовал. И даже продавал потом. Сколотил состояние.

На этих словах Брэн оживился:

– Скорее всего, к этому и идет. Учись рисовать купюры. Ли не собирается давать мне в долг. Он едет сюда за женой.

«Шеф, усе пропало!» – горестно вздохнул великий комбинатор.