Босиком по стеклам

Хотелось посмотреть, кто это написал, но не стала. Завтра увижу.

Настроение окончательно испортилось, и сил распаковать коробки с вещами не осталось. Открыла лишь одну – самую главную.

Достала черные колонки и бережно поставила их на тумбочку. Иррационально, но именно с ними не могу расстаться. Душа болит, и рука не поднимается.

Когда-то я мечтала выступать на сцене и петь, а теперь могу лишь фантазировать о таком перед сном.

Музыку я теперь не слышу, но могу прикоснуться к динамику и ощущать вибрации битов. С закрытыми глазами создаю себе так иллюзию параллельной реальности, где я всё еще прежняя Нина, у которой большое музыкальное будущее.

Включить в розетку. Нажать кнопку и положить ладони сверху. Кайф.

***

Глеб

Комната в общежитии выглядела сносно. Никаких обшарпанных стен и тараканов. Всё по ГОСТу для богатеньких детишек таких же снобов-родителей.

Усмехнулся. Я ведь такой же.

Прилег на кровать, подложил одну руку под голову, а второй повертел телефон Нины в руках.

Странно. Ни одного звонка за всё время. Необычно для дочери состоятельного человека.

Задремал, сожалея о своих грубых словах. Наверняка она теперь обижается, так что на контакт не пойдет. Верну телефон, может, тогда оттает и согласится со мной сходить куда-нибудь.

Может, на каток ее сводить? Или слишком банально?

Так, Глеб, харэ, окстись.

В какой-то момент полностью провалился в забытье, и снилась мне Нина. Всё было как-то смазано и непонятно, но на душе тепло и светло.

А затем меня из сна вырвали громкие басы, от которых стрельнуло в ухе.

Подорвался, оглядываясь по сторонам, и встряхнул головой.

Кто этот идиот, который решил, что можно врубать ночью музыку на полную катушку?

Вышел, чувствуя злость, наложенную на сегодняшний конфуз. С комнат начал выходить и возмущаться беспределу народ.

– По-моему, здесь эта живет, с коррекционного класса, – пожал плечами один из парней с параллельного.

– Да вроде обычная девка, не ущербная.

– Нина вроде. Мне коммендантша говорила, – вмешалась какая-то девчонка, когда я уже развернулся.

Хотел было оставить хозяина комнаты на разъяренную толпу, но как только услышал знакомое имя, напрягся. Ну конечно, раз Алиса живет здесь, то и Нина наверняка тоже.

– Разберусь, – вклинился через толпу и постучался.

Никто, ожидаемо, не ответил. Ну да, через такие басы и я бы не расслышал стук.

Открыл дверь, убедился, что это Нина, вошел и захлопнул дверью перед любопытными лицами.

Топоркова никак не отреагировала, продолжала сидеть перед колонками с закрытыми глазами.

Спокойно, Глеб, не кипятись.

Пять шагов, и я уже встал около нее, вдыхая приятный аромат, который исходил от нее.

Выдернул шнур из розетки. Вокруг моментально наступила тишина.

Нина продолжала сидеть, не чувствуя моего присутствия.

Ее губы подрагивали, словно она бесшумно бубнила себе что-то под нос, а затем лоб пересекла недовольная складка.

Убрала руки от колонок, снова положила. Поджала губы, нахмурила брови.

А затем медленно открыла глаза. Отшатнулась, ударяясь о край тумбы, и вскрикнула.

– Тихо-тихо, это всего лишь я, – помог подняться, чтобы она не покалечила себя еще больше.

Но она опять промолчала.

– Можешь не притворяться, – закатил глаза. – Отца здесь нет, так что он твою забастовку не оценит.

Ни проблеска понимания в ответ.

– Ты в курсе, что врубать музыку так громко в общежитии нельзя? – не смотрела на меня в этот момент, взгляд какой-то рассеянный.

Коснулся ее подбородка, заставил глянуть на меня.

– Оглохла, что ли? – хотел пошутить, намекая, что от такой громкости не грех и слух потерять, но она не оценила.

После моих слов отшатнулась, но я удержал ее от падения.

Ногу прострелила боль, когда она с силой ударила по моим пальцам своей острой стопой.

– Дура, блин! – застонал, отпрыгивая на одной ноге.

На оскорбление тоже не отреагировала. Стояла напротив и хмурилась.

Взяла со стула мою кофту и небрежно кинула в меня. Кивнула на дверь и даже пальцем ткнула для верности.

Понял, не дурак.

Разозлился от ее идиотского поведения и вышел, демонстративно громко хлопая дверью. Тоже мне, нашлась королева.

Толпа в коридоре рассосалась, но пара соседей продолжали толпиться.