Шестеренки нового мира

Валера опомнился быстро, облокотил девушку на стену и тут же обеспокоенно отстранился: она опять тихонько застонала. Увидел закрытые в экстазе глаза, блеснувший белыми зубками требовательно приоткрытый ротик… И успокоился. Нет, тут всё в порядке, можно продолжать.

И он продолжил, накинувшись на Веру, как голодный зверь, уже без оглядки и не в силах сдерживаться, заставляя её стонать вновь и вновь. А потом просто подхватил на руки и побежал наверх, спасибо новым способностям – выносливости и ночному зрению.

Незапертая дверь распахнулась пинком. Тень, спавший в прихожей, выбежал, помахивая хвостом, но сейчас было не до него. Ввалились в спальню. Щёлкнула щеколда, запирая любопытному псу путь внутрь. Вера, поставленная на ноги, вновь кинулась, исступлённо целуя и гладя и, одновременно, неловко пытаясь избавить Валеру от комбинезона. Повинуясь лёгкому нажатию хозяина, великодушно пришедшего на помощь, чудесная одежда опала на пол. Платье девушки, стянутое через голову, полетело туда же, следом – бельё. Блеснувшее в темноте белизной тело предстало во всей красе, в таком виде, в каком и запомнилось по совместному пути из логова демонов. Да, пусть тогда ведьмочка была истощена, кожа исцарапана, но даже тогда казалось: нет никого прекраснее. Всё внутри опять сжалось, от переполняющего желания уберечь, спасти, отмотать назад и отменить все те ужасы, что ей пришлось пережить…

Они переместились на кровать. Вера ловко извернулась, не дав подмять себя. Легонько толкнула Валеру на подушки, оказавшись сверху… И в руке её сверкнул нож.

Глава 5

Два бледных пятна света колебались на потолке, причудливо играя тенями. Ураганные порывы ветра нещадно мотали фонари, тоскливо скрипящие где-то там, на улице, барабанили в окно дождём, тоскливым зверем завывали в вентиляции. Даже не капли – настоящие потоки воды стекали по оконному стеклу, сплошными волнами, догоняющими друг друга. Погода разыгралась не на шутку, и в такой момент казалось настоящим чудом, что есть где укрыться от буйства стихии.

Вера вся поникла, будто сдувшийся воздушный шарик. Плечи опустились, спина сгорбилась. От былой неистовой распущенности и отчаянной чувственности не осталось и следа. Сейчас девушка явно стеснялась наготы, хотя и понимала, что поздно с этим что-то делать. Просто старалась стать меньше, сжаться в точку, будто невзначай, незаметно, прикрывалась руками.

– Ну и как это понимать?

Ресницы её задрожали, на щеках появились два тоненькие мокрые дорожки. Валера отбросил нож в сторону, резко сел, одним движением оказавшись рядом, и крепко прижал горемыку к себе. Утёр пальцами слёзы, поцеловал в лоб. Наклонившись, внимательно вгляделся в глаза. Совершенно нормальные сейчас, если не считать цвета.

– Так и будешь молчать?

Вместо ответа, девушка спросила сама:

– Это был подкроватник?

– Да.

– Не думала… Такой страшный…

– Жутковат. Сам, когда увидел, чуть кирпича не отложил.

– В детстве боялась… Что под кроватью… Со светом засыпала. Сейчас… Как в детство снова… Будто маленькая… Так страшно…

Валера молча слушал, не торопил. И не напоминал, что спрашивал совершенно другое. В нём не было сейчас ни злости, ни обиды, разочарование от неудачно завершившегося вечера он жестоко запинал сапогами воли в самый дальний уголок сознания. Остался только растущий с каждым подобным эпизодом счёт. Счёт к тем, кто сотворил всё это. И желание разобраться, что же всё-таки случилось.

– Прости, миленький… Прости меня… – девушка совсем расклеилась. Крепче вцепившись обеими руками в Валеру, зарылась лицом ему в грудь, будто стараясь спрятаться от своего стыда и страха.

– Всё хорошо. Ничего же не случилось. Но ты должна рассказать… Рассказать всё. Чтобы мы смогли разобраться.

– Я… Я боюсь…

– Знаю. Я тоже очень боюсь. За тебя. Но я рядом, и в обиду не дам. Что бы там ни случилось, мы с этим справимся. Поняла? Ну, давай, продолжай. Знаю, непросто, в другой ситуации ни за что не стал бы приставать с таким… Но… Ты же сама понимаешь – надо. Иначе ничем не смогу помочь. Да и самой, наверное, легче станет… Так что, вперёд. Не бойся!

Вера всхлипнула, будто в последний раз попыталась спрятаться, но потом отстранилась, как-то враз успокоилась, и решительно посмотрела Валере прямо в глаза.

– Хорошо, я готова. С чего начинать?

– С чего хочешь. Но лучше… Лучше по порядку. Давай, солнце, я с тобой…

И она начала рассказывать. Даже слишком подробно, начиная с такого момента, про который у Валеры даже и в мыслях не было спрашивать. Но он не прерывал, только иногда задавал уточняющие вопросы. Слушал прерывистую, с паузами, задумчивую речь, куда более привычную, чем то возбуждённое и наполненное чем-то животным шептание. И честно признавался себе, что не может решить – какая именно девушка ему нравится больше. В обеих ипостасях прсутствовало что-то по-своему привлекательное…

История же Веры была такова. Странное свечение в небе девушка увидела, когда выходила из здания института, с Витей, давним товарищем, с которым повезло сначала учиться в одной школе, а потом ещё и стать однокурсниками. Задрав головы к небу, они оба уставились на неведомое явление… И точно так же, вдвоём, появились на полянке в каком-то лесу.

Выбирались долго, случившаяся на второй день непогода очень сильно подкосила. Тёплых и непромокаемых вещей ни у кого не было, с поиском укрытий тоже не повезло, и вскоре после начала дождя стало всё равно, под деревом стоишь или нет, лилось везде одинаково. Поспать удалось совсем немного, прямо на земле, пока небеса ещё не разверзлись. После, пришлось прилагать все усилия, чтобы не околеть от холода. Сначала, прижавшись друг к другу, пытались хоть как-то согреться, следуя принципу, что один индеец под одеялом замерзает, а двое – нет. Одеяло при этом, понятное дело, отсутствовало. Когда хоть немного посветлело, решили отправиться дальше в путь, согреваясь ходьбой.

Минусовая температура и снег оказались следующим испытанием. Стало совершенно очевидно, что останавливаться нельзя, это равносильно гибели. И они шли и шли дальше, несмотря на то, что сил не оставалось, всё коченело и дико хотелось есть. Долго не получалось отыскать даже места, чтобы ненадолго остановиться и передохнуть… В конце концов, под вечер вторых суток блужданий, они нашли хоть какое-то прибежище в корнях вывороченного дерева. С трудом заставив себя насобирать мокрых веток, чтобы не спать прямо на голой земле, отрубились там. Наверное, можно считать чудом, что смогли потом проснуться, хоть и сильно простуженные и ослабленные.

Потом потеплело, распогодилось, и можно было бы начинать радоваться, если бы не истощение и не то, что появились тучи насекомых, от которых невозможно было спастись нигде. Мошкара бросалась в лицо, лезла в нос и уши, волдыри укусов покрыли все открытые участки кожи. Это было настоящей пыткой, учитывая крайнюю степень измождения Веры и её спутника. Ещё и лес, со временем, начал пугать – он оказался наполненым жуткими звуками, треском, скрипом, уханьем, так, как это любят показывать в фильмах. Постоянно казалось, что кто-то смотрит в спину. Но они брели всё дальше и дальше, кое-как питаясь ягодами… И после нескольких дней блужданий столкнулись, наконец, с людьми, с разведчиками «поселковых».

Те быстро доставили найдёнышей на базу, где худо-бедно обогрели и накормили, дали каких-то таблеток. Сам Главный контролировал процесс. Тогда казалось, что это в нём говорит простое человеческое участие и желание помочь. Как вскоре оказалось, мотивы у такого поведения оказались совершенно другие, гораздо более корыстные.

Вначале Вера совершенно искренне была благодарна этому человеку, который с уверенным видом командовал своими подчинёнными, выглядевшими потерявшимися и растерянными. Именно он, так как никого соображающего в медицине вокруг не оказалось, выбрал какие именно лекарства давать. Он обеспечил жильём и теплом, выделив квартиру в двухэтажном деревянном доме и обеспечив дровами для печки. Он распорядился принести поесть и тёплую одежду…

– Ну, давайте, приходите в себя. Привыкайте, обживайтесь. Только, сразу предупреждаю – жизнь у нас тяжёлая, придётся работать. Кормить за просто так никто не будет. Но окажетесь полезными, всё у нас сложится хорошо.

И тогда Вера, несмотря на полное истощение, моральное и физическое, постаралась улыбнуться этому человеку – олицетворению своего спасения. Потом много раз проклинала себя за это, считая, что не улыбнись тогда – всё сложилось бы иначе…

– Мы отработаем, обязательно отработаем! И постараемся быть полезными вам, – сказала она за них обоих. И даже эта фраза, как поняла потом, прозвучала в какой-то мере двусмысленно… Главный же, просто хмыкнул и ушёл. Но потом возвращался, проведать и узнать как дела, и делал это вновь и вновь. Вера не видела в таком внимании ничего предосудительного, пока в какой-то из дней они не остались наедине, и дядька, просто и без обиняков, не потащил её в постель.

Сопротивляться оказалось бесполезно, слишком не равны были силы. Взывать к голосу разума тоже. Главный тогда уже чувствовал себя вполне комфортно, вместе с прикормленными приспешниками узурпировав власть в общине, и слов отказа не воспринимал в принципе. Поняв, что добром получить своё не получится, сразу перешёл к насилию, ни секунды не колеблясь и совершенно не расстраиваясь по этому поводу.

Широко афишировать свои забавы царёк крохотного государства, всё-таки, ещё не решался, и потому старательно затыкал жертве рот. Но Витя, всё же, услышал сдавленные приглушённые крики, прибежал на помощь… И ничего не смог сделать. Ведь Главный стал вожаком стаи не на пустом месте, да и старательно собирал с остальных «дань», энергию, используя её на своё усиление. Кстати, для улучшений он забирался в свою ячейку в Казарме, запираясь там, чтобы, пока будет беззащитен, никто не пробрался и не расправился с ним.

Он скрутил бросившегося на себя парня. А потом, Веру держали, а Витю били. Жёстко, без тормозов, чувствуя себя совершенно безнаказанными, пьянея от брызжущей во все стороны крови и разлетающихся зубов. «Слегка» перестарались. Девушке, с этого момента, стало просто всё равно. Ей казалось, что свои последние слёзы она пролила над телом своего друга, почти брата…

Про то, что остальным членам общины рассказали, якобы они шпионы, Вере, само собой, никто не доложил. Но она видела, что все воспринимали отношение к ней со стороны Главного и остальной правящей верхушки как нечто само собой разумеющееся, никто даже не думал как-то препятствовать им. Сбежать удалось только благодаря помощи какого-то паренька, поставленного сторожить пленницу и неожиданно пожалевшего её. Про дальнейшую его судьбу девушка ничего не знала, и закономерно беспокоилась о своём благодетеле…

Но тогда она убежала, не думая ни о чём, кроме того, чтобы оказаться подальше от всех этих нехороших людей, в руки которых так не повезло угодить. И… Попала из огня в полымя. Плен у амазонок стал следующим испытанием, очередным ударом судьбы.

Конечно, там оказалось несравненно комфортнее, чем в зиндане поселковых, место ощущалось едва не курортом. Никто не трогал, кормили хорошо, присутствовали собратья по несчастью, с кем можно было бы при желании даже пообщаться… Тяжелее оказался сам факт того, что она опять не могла распоряжаться своей судьбой. Он просто растоптал остатки воли. Тоска по Вите, по потерянному навсегда нормальному миру, отсутствие хоть каких-то надежд на спасение, всё это захлестнуло с головой, и девушка впала в апатию. Хоть как-то выйти из неё помогла только экзекуция Валеры, когда девушка впервые обратила на него внимание.

Вера видела, что парень заметил это, увидел её сострадание, то, что скорлупа, которой обросла израненная душа дважды пленницы, ненадолго дала трещину. Были оценены все знаки внимания и неуклюжие попытки ухаживать. Даже более того – возникло лёгкое желание ответить на них. Но всё это было отвергнуто, ввиду полной бесперспективности. В том, что судьба не готовит ничего хорошего, сомнений у девушки к тому времени не осталось. И приближать кого-то, чтобы тут же потерять, она не хотела…

Её продали демонам. Жалкая попытка Валеры помешать обмену, заставила сердце вновь болезненно сжаться. Неужели опять кто-то погибнет ради неё? Но отчаянно вырывающуюся Веру увели, так и не дав возможности даже узнать судьбу отчаянного смельчака, бросившегося с одним лишь жалким перочинным ножиком на амазонок, повелевающих живыми корнями и владеющих непонятной «магией». Девушка из «эльфийского курорта» попала в лапы тварей, будто вышедших из самых жутких кошмаров, или какой-нибудь особо мрачной компьютерной игры.

Поведение рогатых полностью соответствовало их внешнему виду. Они оказались жестокими и кровожадными, их забавляли чужие слабость и страдания. Но из троих конвоиров один не проявлял к пленнице никакого интереса. Конечно, как она поняла потом, ему было просто не до того. Будь демон здоров, веселился бы с остальными… Но он шёл, погружённый в себя. И заметно хромал.

Судя по всему, дотянуться до глубоко вошедшей в ногу огромной занозы существо само не могло, а обратиться к сородичам, как и к пленникам, не позволяли религиозные соображения. Учитывая, как данное племя любило высмеивать любую слабость, это казалось вполне понятным.

Неизвестно, что нашло на Веру, возможно, просто захотелось хоть чего-то светлого в этом осточертевшем океане мрака и жестокости. На привале она молча подошла к демону и, не без некоторого труда, избавила от страданий, посредством своих ловких пальцев. Тот никак на это не отреагировал, хотя браслеты, уже тогда надетые на запястья девушке и, не спрашивая, определившие её как «ведьму», сообщили о каком-то контакте и единицах энергии.

Но после этого, оставаться в неволе Вере оставалось относительно недолго. Спустя какое-то время тот самый демон пришёл, забрал её, и потащил за собой. На этом месте голос говорящий сильно задрожал, и она начала сбиваться, будто вновь переживая ужасы прошлого. Получив молчаливое одобрение Валеры, который легонько дотронулся рукой до плеча девушки и ободряюще улыбнулся, она продолжила. Про то, что подозревала самое плохое… Но рогатый отвёл её подальше от лагеря. И… отпустил на все четыре стороны. Больше она его не видела.

Но при этом не закончились Верины злоключения. Ведь, вновь получив свободу, она снова не смогла ею воспользоваться. Стараясь убраться подальше от омерзительного логова рогатых, девушка раз за разом снова возвращалась к нему. Будто кто-то водил и путал, или некий невидимый поводок держал, не давая уйти. Конечно же, первой мыслью было, что это злобная шутка демонов, или даже конкретно того, кого она спасла от занозы.

Тогда, в отчаянии не зная, что с этим делать, девушка впервые начала разбираться с возможностями браслетов. Обнаруженное там «Колдовское Зрение» показалось по описанию чем-то, что сможет помочь развеять морок…

Тут Валера прервал рассказ и попросил рассказать поподробнее про то, что, всё же, предлагают ведьмам на выбор эти чудесные металлические полоски красного цвета. Вера, чуть замявшись, начала перечислять, вызвав озвученным перечнем некоторое удивление. Ведь, кроме нескольких «нормальных» пунктов, включавших «травничество», «зельеварение» и «язык животных», список в основном включал всё возможное и невозможное для повышения привлекательности и соблазнения противоположного пола. Имелся даже гипноз. Остальные, не завязанные на это «умения», просто терялись на фоне обилия подобных штучек.

В конце концов, девушка зарделась, явно смущаясь от того, что приходилось говорить. И просто замолкла.