Наряд. Книга II. Южный крест

– Хорошо. Лера, если честно, я даже не знаю, куда меня определили. Да и что такое КП, – тоже.

– Ну дела. КП – это командный пункт. Подразделение Василькова, есть у нас такой майор. А занимается это подразделение тем, что в части, его касающейся, отслеживает всё, что творится в 47-м окончании, запрашивая на свои действия разрешение командира, конечно. Особенно КПшники следят за теми группами, которые покидают с разными целями нашу систему. Это и внешние подземные патрули, и наземные разведчики, короче, мало ли кто. Одним словом, больше всего ключей от наших, образно говоря, ворот – у них.

– Здорово, – понравилось мне.

– Ну да. Почему Василькову дали курсанта – это конечно, вопрос, но ты можешь быть своей судьбой доволен: место стоящее.

– Слушай, а мне отдадут мои вещи?

– Конечно. Они уже ждут тебя в профике.

– А что такое профик?

– Профилакторий. Место, где ты будешь жить.

Так разговаривая, мы незаметно для себя самих пришли к озеру.

– Слушай, Лера, – спросил я после того, как мы сели в лодку, – когда мы с Мартыненко плыли сюда, я посветил в воду факелом и увидел какую-то страшную тень. Ты не знаешь, что это могло быть?

– Сильно испугался?

– Если честно, то очень.

– Не стоит. Это был протей.

– Кто?

– Протей. Они слепые. Но могут чувствовать свет кожей. Вреда от них никакого, а ещё знаешь что интересно? Они могут и рожать детёнышей, и откладывать яйца.

– Ух ты.

– Ага. Рыбин говорит, что, скорее всего, они личинки каких-то давным-давно вымерших громадных хвостатых амфибий. И их щитовидкам не хватает определённых микроэлементов, чтобы запустился естественный механизм, который превратил бы их в хвостатых чудовищ. Правда, занятно?

– Ага, – ответил я. – Давай я погребу?

– А ты умеешь?

– Не очень.

– Тогда лучше покатаешься потом. Мы сейчас торопимся, да и потом, насколько я поняла, ты хочешь есть.

– Хорошо. А озеро глубокое?

– Это да.

– У вас их что, много?

– Много. И кстати, в некоторых можно купаться. Вода подогревается геотермальными источниками.

– Ты шутишь?

– Нет, правда. У нас тут есть один аквалангист, потом познакомишься, подполковник Громаков, так он частенько любит исследовать какое-нибудь из озёр.

– А в этом какая температура?

– 15 градусов, если я правильно помню.

– А какая температура воздуха вообще в 13-м окончании?

– В 47-м, то есть здесь, у нас, двенадцать градусов круглый год. В остальных окончаниях просто не знаю. Если она и отличается от нашей, то ненамного – не думаю, что более чем на пять градусов. Кстати, как тебе наш знаменитый прозрачный плац в Яштыре?

– Ваш разлом называется Яштырем?

– Вообще-то, его настоящее название – Куар-Древо, но мы чаще зовём его Яштырем.

– Куар-Древо? Откуда такое дурацкое название?

– Это всё наш Рыбин расшифровал. Сказал, что наши предки звали разлом именно так.

– А кто такой Рыбин?

– Учёный. Начальник фракции РАГ – расчётно-аналитической группы 13-го окончания. Ну и как все гении, он, конечно, слегка не в себе, но в меру – самую малость. У нашего окончания тоже есть своя расчётно-аналитическая группа, но в ней все нормальные и поэтому скучные. Со временем перезнакомишься и с теми и с другими. Ты же КПшник. Тебе положено знать всех.

– Кстати, пол, в смысле плац – просто атас!

– Понравился?

– Я просто высоты боюсь панически.

– Это плохо. По Яштырю придётся лазить как макака. Часто бывает так, что обходных путей, даже длинных, просто не будет. Особенно теперь, когда укреп-уровни соединены между собой только одним порталом.

К этому времени мы переплыли озеро, и затащили на берег лодку.

– Кстати, Митя, ты запоминаешь, как мы идём?

– Да, стараюсь.

– Запоминай обязательно. Когда ты попадёшь на командный пункт, сначала тебя начнут натаскивать на курьера. Это потом наступит счастливый день, когда ты заступишь на своё первое дежурство оперативным дежурным 47-го окончания. А пока тебе придётся за русалию наматывать в буквальном смысле десятки километров на своих ногах. Да и с тобой я смогу ходить только сегодня. Уже завтра ты пойдёшь на службу самостоятельно.

– Ясно. А Яштырь глубокий?

– Да, очень.

В следующем от причала зале мы наткнулись на человека, мирно и любезно разговаривавшего с Алиной. Казалось, что его ХБ выцвела, когда я ещё не родился. Тем не менее, её погоны украшали две больших звезды с каждой стороны. По тому, как щёки подполковника висели, словно спущенные флаги, на своих местах, было нетрудно догадаться, что раньше их хозяин был полным.

– Здравия желаем, товарищ подполковник, – поздоровалась с ним Валерия.

– А, Корнышева? Привет! – ответил он.