Поцелуй мамонта

Старшая Леночка в своём детстве аналогичным образом и чуть ли не смертельно близко познакомилась с симпатичными ребятами – Яшкой и Вилькой Гримм. Те – радостные, отбросившие страховку циркачи, летели со «сказочной» галёрки третьего яруса на любовную встречу с Ленкиной головой.

От мозгосотрясения и непредусмотренных природой наростов, спасла картонная и цветастая бонбоньерка[4 - Коробка для качественных конфет. ], надетая в качестве Сорбоннской короны[5 - Намёк– выдумка на преподавательский головной убор. ].

Младшим девочкам не претит часами вошкаться в кресле, забираться с него на магнитный стол–монумент и переставлять с места на место занимательную дедову канцелярию.

Любят колотить в рынду, названивать в мелкие коллекционные колокольчики, приспосабливать для катания отломанную носорожью часть черепа, наливать компоты в мозги бронзового Наполеона–чашки и ловить вишни оловянными, рельефными ложками со следами битвы при Ватерлоо.

Катают они по полу двухпудовые дедовы гири, вытряхивают мелочь из китайской и удивительно прочной поросёнко–копилки, трут пуза божков–обжор, удивляются несуразности некоторого вида круглых, дырявых, каменных, деревянных, верёвочных – с навесными жемчужными раковинками – денег.

Ожесточённо, с проклятиями и угрозами, со смехом и прибаутками, на все лады трут шалые девчонки бока посеребрённого и пыльного кальяна–кувшина, в котором спрятался и столетиями сидит бородатый, испуганный, стеснительный джин–жадюга.

Ни разу не показался он девочкам, ни разу не дал проверить себя на всемогущество по части исполнения самых простецких их желаний.

Даше всего–то–навсего хотелось выпросить себе маленькую гамбургскую куколку в немецком сарафане, а Олечка хотела один–единственный раз обернуться вокруг всей Земли и посмотреть, где, в какой стране больше обезьянок. И при возможности найти и прибрать себе самую хорошую, самую умную Читу, умеющую разговаривать человеческим голосом, чтобы взять с неё интервью про жизнь динозавров[6 - Даша не делает разницы между динозаврами и зверьми.].

Попугаиха Фенька, сидящая в потёртой соломенной клетке, подвешенной к Пальме, как–то раз непокормленная, будто в отместку забыла весь свой богатый артистический репертуар. И на любые вопросы домочадцев всегда, словно заезженная и старая пластинка Шаляпина шипела всего лишь одним из трёх вариантов: по–русски «Молчи, Фенька–дура», «Р–р–р, попугая мать, попугая мать, попугая!», и с сильным китайско–немецким прононсом: «Фуй–Шуй ес, Конфуций ба, фуй–шуй йа!»

Про свою прародительницу – прамать ея – Фенька обычно повторяла, если не накрывать её тканью, не останавливаясь ни на секунду ровно триста шестьдесят пять раз – не больше и не меньше.

Фенька знает високосный год и кричит–вызванивает подобно ацтекской кукушке соответственное количество.

Михейша на спор с дедом побился, что сможет довести Фенькин рекорд до двух тысяч двенадцати раз.

И как–то раз…

Нет, нет, мы сильно отошли в сторону.

4

Итак, пусть не самое главное, но: девчонки просто обожают крутить глобус грубоватой, похоже топорно и малоискусно скопированной с английского первоисточного образца.

Горы, низменности, океаны не просто нарисованы: они скульптурны и потому великолепны!

Их вершины пробивают толщу стратосферы и потому являются частью космоса.

Рыхловатая их поверхность сделана из папье– маше. Леса выкрашены изумрудной зеленью, океаны – берлинской глазурью, мелководья – кобальтом небесным.

К стойке глобуса прикручен вензель изготовителя – «Основанный Его Величеством принцем Генрихом, штатгальтером Люксембургским, адмиралом флота Нидерландского Географический Копийный Печатный Двор» (G.C.P.C.).

И фраза на металлическом диске основания: «С нанесением несовпадений г–на фра Мауро и достижений глобуса Золотого Яблока, выполненного г–ном Мартином Бехаймом, а также учтены сведения и нанесены основные корректировки с атласов Герх. Меркатора и Theatrum Orbis Terrarum г–на Абр. Ортелиуса. Отм. и выделено в порядке перечисления сих славных сынов: бронзой, серебром, красным, синим контуром и соотв. шрифтом».

Имеется и надпись, сделанная самим хозяином глобуса – дедом Федотом: «Линии Антарктиды, нанесённые с портолана[7 - Особого вида морские карты.] г– на адмирала Пири Рейса от 13.. г. н.э., он соотв. с участием ранних карт Орнелиуса Финиуса, нанесены мною пунктиром. Средиземное море и Понт Евксинский с карт А. Македонского – пунктир серебряный».

Девочкам наплевать на эти важные картографические тонкости.

Они увлечённо плавают по морям и океанам, ведя мизинцами крохотные деревянные модельки каравелл и стручки акации – это джонки. Указательным и средним шагают, бродят, вымеривают плоскости, впадины и реальные выпуклости континентов.

Они смеются над буквами «N», «R», «Q», натолканным там и сям, и так похожим на правильные «И, Я, О», но только с ошибками и всякими выкрутасами вроде хвостов, косичек, змеев.

В огромном этом Земном Шаре, если бы между меридианами и параллелями удалось прорезать калитку, смогло бы разместиться в съёженном виде с десяток – а то и больше – таких любопытных и прелестных дюймовочек.

Глобус странен: земная ось в нём воткнута в экватор. Ввиду этого Шар вращается не по правилам: с севера на юг и в обратном направлении.

Но девчонки, ввиду своей малости, этого курьёзного вымысла не знают.

Зато Михейша знает, но не делает из того помпы. Дед попросту обожает изучать оба полюса, а ось вращения ему там мешает.

Аркаша–столяр вправил ось так точно, как ему было заказано. И заработал на этом бесконечно понравившуюся ему фриттовую[8 - Разновидность мягкого фарфора.] статуэтку «Заблудившаяся в райских кущах пастушка с агнцем». Пастушка обнажена, овечка одета кудрявой шерстью и несъедобна. В раю – известно дело – питались бесплатно фруктами. Зачем тогда девчонке таскаться с агнцем, спрашивается, если кушать всегда было навалом?

В глобус вбиты булавки с флажками, булавки соединены нитками. Смысл ниток не понятен никому кроме деда. Ещё более они бы удивились, если бы узнали, что флажки на равных основаниях воткнуты в совсем непримечательные и забавные по названиям и, наоборот, в весьма почётные места. Например, самый большой Федотовский флажок торчит в Антарктиде (вот что ему там делать?), чуть поменьше – в Гизе и рядом с Суэцем – в Александрии. Есть по нескольку в обеих Америках, пара в скандинавской лошади и во фьордах, похожих на развесистые женьшени. Один флаг отчего–то в море, неподалёку от Гибралтара. Воткнуто в остров Крит, в Рим, в Лиму, в альпийскую подкову, в большой город Bailing, в Великую Китайскую стену, в Макао и Гоа, в зебру Суматры, в Тегусигальпу, в лёд Арктики, в австралийский песок.

Зелёный флажок тоскует посредине Сибири.

На флажке рукой знаменитого путешественника по глобусам – Михейшиной рукой – коряво выведено: «St.New–Dzsorsk – my tut szsiwem».

Отсюда следует, что Нью– Джорск – город совсем не простой.

Он чуднее не бывает, потому, что это родина наиНЕпутёвейшего в мире, начинающего жизнь молодого гражданина Михейши. Он ещё всем вам–нам покажет!

5

Не стоит и говорить, что Кабинет никогда не закрывается, а проходимость его конкурирует с успехом объединённой кухни и столовой залы.

Аборигены дома называют это нешуточной величины и растянутое на спор двумя паровозами проходное общественное помещение «Рестораном Восточного Вокзала». Третий недоверчивый паровоз судил тот спор.

Сокращённо помещение называется «РВВ».

Полтора вагона с залом, с барной стойкой и кухней вписались бы в это помещение, и смогли бы накормить в две быстрые смены всех пассажиров поезда «Москва–Пекин».

ДРОЖЖИ

1

– «Москва–Пекин», ха–ха–ха!

Сочетание двух столиц в одном слове вызывает неизменно устойчивый смех домочадцев.

Стократно повторённый и заученный наизусть рассказ о долгом путешествии из Пекина в Сибирь ящика сухих дрожжей пользуется долголетним успехом у гостей дома.

Дед Федот приносит и показывает в качестве документальности случая затасканную телеграмму начальника Иркутского отделения Тр–с.Сиб. железной дороги, предназначенную вроде бы официальным лицам, а больше всего касающуюся мещанки Полиевктовой Елены Игоревны, пол женский, 18–ти лет, проживающей в посаде Джорск (ныне г. Нью–Джорск) Ёкской губернии, пр.Бернандини, 127. Телеграмму Ленка вынула из мусорной урны почтового отделения.

Вот её длиннющий текст с некоторыми цензурными поправками… нах. «Нах» это уже начало телеграммы, а не выдумка, не ошибка, не балдёж сочинителя.

Итак:

2

«Нах вскл 04 июля 19** года тчк