Не бойся темноты

– Не думаю, что она захочет…меня видеть…после всего.

– Впервые вижу тебя таким нерешительным. Не вынуждай меня давать тебе совершенно не нужные советы, – попытался пошутить мужчина.

– Я изменился. Мир изменился. Она тоже… изменилась, – он пытался объяснить причину своих сомнений и не находил подходящих слов.

Отец понял его и без них.  Просто положил руку на плечо, чуть сжал и сказал:

– Сынок, жизнь удивительна, непредсказуема и полна приятных моментов, но такой она станет, только если рядом твоя женщина. Любишь ее – не сомневайся. И помни: у тебя в запасе несколько столетий, а у нее всего лишь несколько десятилетий.

Даниэль почувствовал, как в желудок словно упало что-то холодное, липкое, так отчаянно похожее на безысходность. Потерев мигом вспотевшие ладони о джинсы, он решительно выпрямился.

– Тогда до воскресенья? – на всякий случай уточнил оборотень.

– В шесть, – согласно кивнул отец и крикнул уже  вдогонку стремительно удаляющемуся Даниэлю, – Цветы! Цветы не забудь подарить!

Тамара сидела на диване в гостиной у Гринов и читала книгу. Вернее, старательно делала вид, что читает. На самом деле она уже в пятый раз перечитывает абзац, не улавливая его сути, потому что мысли были слишком далеки от сего произведения английской литературы.

В комнату зашла Олька, встала напротив, загородив собой свет от торшера, и принялась с хмурым видом сверлить взглядом подругу.

– Что? – невинно поинтересовалась Томка, деловито перелистывая страницу.

– Может, хватит уже! Он четвертый день приходит. Как на работу, ей-богу! Не стыдно?

Тамара решила тактично промолчать. Не стоит злить и без того слишком нервную в последнее время Олю.

– Мне его даже жалко, – ворчливо замечает она и, отбросив с лица огненные пружинки, отодвигает портьеру, наблюдая за удаляющейся фигурой светловолосого молодого человека, – Поговори с ним.

Тамара перехватывает умоляющий взгляд и со вздохом, отложив книгу, произносит:

– О чем? О том, что мы послезавтра улетаем домой?

– Я думаю, он нашел бы аргументы заставить тебя остаться.

– И какие же?

Олька насмешливо изогнула бровь и покосилась на четыре роскошных букета, которые заняли все свободные вазы Марты Грин.

– Оль, – тяжело вздохнув, начала Томка, – Золушкам место только в сказке. Мы с ним слишком разные, чтобы быть вместе.

– Но он так не считает! – горячо возразила подруга.

Решив, что спорить с Олькой себе дороже Томка поспешила ретироваться.

Весь день прошел в какой-то ненужной суете. Тамара, вооружившись тряпкой, помогала Марте с уборкой, собирала вещи, коих было не так уж много, и бесцельно бродила по улицам Картертона, борясь с желанием сесть на автобус и поехать в городской дом Даниэля.

Уже вечером, монотонно выполняя обыденные вещи, девушка поймала себя на том, что не может себя заставить не думать о нем. Прокручивая в памяти те первые мгновения, когда очнувшись в больнице, она увидела его подле кровати, помятого, растерянного, со спутанными волосами. В тот момент он так не походил на себя самого – уверенного в себе и своей жизни Даниэля Карлайла. Он тогда поднял голову, посмотрев на нее, и Томка подавилась воздухом – его глаза стали карими точь-в-точь как у отца. Значит, все получилось…

Они успели  перекинуться всего парой незначительных фраз, и в палату вихрем влетела Лилиан, вытолкав Даниэля за дверь.  Именно от нее Тамара узнала, какую цену пришлось заплатить Эдварду за ее жизнь.

– Знаешь, я ведь была уверена, что он выберет Лару, – тихо призналась Лили и добавила искренне в своей пронзительной тишине, – Спасибо тебе…

Ведьма напичкала ее какими-то крайне подозрительными отварами, собственного приготовления, которые, по ее словам, должны, были поставить на ноги почти за сутки, полностью восстановив кровопотерю, и упорхнула по своим служебным делам, оставив Тамару наедине с нелегкими мыслями.

Он больше не пришел в тот день. И на следующий тоже не пришел. А на третий она перестала ждать, приняв твердое решение выкинуть Даниэля Карлайла из своей головы.

«Не получается» – подумала Тома и со злостью открыла в ванной кран чтобы умыться.

Скоро. Уже совсем скоро она улетит домой и из памяти сотрутся все события последних недель. И, возможно, она даже сможет сделать вид, что всего этого никогда не было в ее жизни, переступить через себя и снова полюбить…

Привычным жестом девушка плескает в лицо холодную воду,  выдавливает тонкую полоску зубной пасты и замирает со щеткой в руке, уловив краем глаза знакомое серебристое мерцание. Она не успевает даже повернуть голову, как одна жесткая рука прижимается ко рту, приглушая рвущийся из горла вскрик, а вторая обхватывает талию и утягивает в ледяные объятия портала.

Как только переход закрывается, Тамара, изловчившись, кусает, потерявшего бдительность обидчика за ладонь. Ее тут же отпускают, и наглый похититель сдавлено шипит сквозь зубы:

– Черт! Что ж ты так кусаешься?! Больно, между прочим!

Лицо Тамары удивленно вытягивается, когда она узнает мужчину.

– Даниэль?  Ты сдурел? Зачем выкрал меня?

– Поговорить.

– Поговорить? – чуть ли не взвизгнула девушка, сожалея, что в руках нет ничего тяжелого, чтобы хорошенько стукнуть парня по его блондинистой башке, – Я чуть со страху не умерла! Да, как ты до такого додумался-то?!

– Ты же не хотела даже видеть меня! – обвиняющее выдал оборотень, – Что мне еще оставалось делать?

Боевой запал как-то разом сошел на нет, и Тамара, нервно оглядевшись вокруг, поняла, что они стоят на опушке леса, а в нескольких шагах весело треща дровами,  горит костер.

– Очаровательно. Ты притащил меня в лес, посреди ночи, просто чтобы поговорить, – как-то устало пробурчала она.

– Ну, не просто поговорить…, – загадочно улыбнулся Даниэль.

– Что-что?!  – тут же подозрительно прищурилась девушка.

– Я подумал  – ты не откажешься поужинать со мной. Выпьем вина. Пожарим мясо.

– Мясо…вино, – чуть заторможено повторила Томка и только сейчас увидела одеяло, расстеленное подле костра и палатку, – Типа пикник.

Даниэль покачал головой.

– Нет. Типа свидание.

Тамара внезапно поняла, что дрожит, но вовсе не от холода.

– Я так понимаю – просить вернуть меня назад бесполезно?

Оборотень одним шагом сократил между ними расстояние до опасного минимума и, положив горячие ладони ей на плечи, чуть сжал.

– Попросишь – верну, но, пожалуйста , дай мне шанс. Нам шанс.