Не бойся темноты

– Клянусь, – с надрывом выдыхает Карлайл, но она уже его не слышит.

Белоснежная женская рука обессилено опускается и вместе с этим гаснет артефакт. Он ловко соскальзывает с ее пальца и, повинуясь какой-то понятной только ему силе, закатывается под кровать, чтобы скрыться от любопытных глаз и кануть в Лету на долгие-долгие годы, пока он вновь не понадобится своей хозяйке.

Каменный утес совершенно не изменился с последнего раза. Разве, что теперь он не вызывал такого страха. Оглядевшись, Тамара заметила Лару. Тень преобразилась. Теперь это была красивая, совершенно обнаженная светловолосая девушка.  Она сидела на самом краю пропасти и болтала стройными ногами в воздухе, которые выглядели белоснежными на фоне жутковатого черного провала.

– Привет, – Томка, недолго думая, присела с ней рядом и тоже свесила ноги, которые, к слову, оказались в теплых шерстяных носках.

– Привет, – голос Лары был хриплым и тоскливыми нотками.

Некоторое  время они молчали, каждая думая о своем. Тамара вглядывалась в мутную дымку пропасти и вздрогнула услышав:

– Осуждаешь?

– Нет.

Томка поймала удивленный взгляд прозрачных зеленых глаз.

– Мы с тобой слишком разные. Я тебя просто не понимаю. Мотивов твоих поступков. Вернее – осознаю, но не понимаю степени их важности, – добавила она.

Лара тихо хмыкнула:

– Как завернула-то, – и замолчала, снова предаваясь каким-то своим понятным ей одной терзаниям.

Томка некоторое время смотрела на носки. Добротные такие. Мать вязала похожие, из козьей шерсти. Теплые, но очень колючие. От них постоянно чесались ступни, если одеть на босу ногу.

Она скосила глаза на Лару и замерла, с подозрительным интересом рассматривая ее правую руку, на которой блеснуло то самое кольцо-артефакт.  Демоница заметила интерес и с сожалением произнесла:

– Это просто плод моей фантазии. Я теперь сильнее и, если ты заметила, могу немного влиять на твое подсознание.

– Заметила, – вздохнула Томка и, наконец, задала вопрос, который так и вертелся на языке, – Скажи, а что ты собираешься делать дальше?

Лара лукаво посмотрела в ответ и приподняла брови с улыбкой.

– Признайся – ты же не просто так впустила меня в свою жизнь?

– Не просто,  – без увиливаний ответила та, – Рассчитывала на твою помощь.

Томка нахмурилась и невесело констатировала:

– И отчего-то я даже знаю, чего конкретно ты от меня потребуешь.

Лара тихо и хрипло рассмеялась.

– Вот видишь, мы уже, и думаем с тобой почти одинаково.

Демоница отбросила, мешающие ей золотистые пряди с лица, а Томка, наблюдая за этим, пронизанным изяществом и сексуальностью жестом, решила прояснить единственный интересующий ее момент:

– Если я помогу тебе, – красноречивый взгляд на кольцо, – провести ритуал – ты оставишь меня в покое?

– А мне, казалось, мы неплохо уживаемся вместе? – картинно надула губы Лара, – Со мной ты уже не кажешься такой занудной мышкой.

– Прекрати паясничать! – разозлилась Томка, – Ответь на конкретно заданный вопрос!

Лара мгновенно преобразилась и серьезно выдала одно убийственное:

– Нет.

Словно получив удар под дых, Тамара согнулась, не в силах сделать вдох. Почему? Почему эта подлая тварь не оставит ее в покое?

– Поверь, я бы хотела этого не меньше чем ты, – будто прочитав ее мысли, бесцветно изрекла Лара, – Но я не могу покинуть твое тело. Теперь нас разлучит только смерть, – и добавила,  видимо, чтобы Томка не обольщалась, – Наша общая смерть.

Она медленно повернула голову в Томкину сторону, пронзая ее своими гипнотическими глазами насквозь.

– Так что теперь только тебе решать…

Тамара несколько мучительных мгновений смотрела куда-то вдаль,  с силой сжимая и разжимая похолодевшие пальцы.  Затем, горько усмехнулась и зло выдавила:

– Как будто у меня есть выбор. Ты же знаешь, что я это все равно это сделаю.

Лара победно улыбнулась.

– Не для тебя. Для него, – почти шепотом добавила она, закрывая глаза, уже зная, где окажется в следующую секунду.

Очнулась Тамара от резкого толчка и,  распахнув глаза, тут же поморщилась – виски прострелило легкой, но крайне неприятной болью.

– Блин, – невольно сорвалось с пересохших губ, и взгляд метнулся в поисках того, чем можно унять жажду.

Разумеется, ничего подобного в рабочем кабинете Даниэля не нашлось. С разочарованным вздохом девушка снова выругалась, и ее растерянный взгляд остановился на кольце, которое Даниэль небрежно оставил на столе.  И сразу же тело пробрало дрожью зарождающегося страха.

Золотая змея, словно почуяв пристальное внимание хозяйки,  сверкнуло в неясном свете настольной лампы. Томке даже на мгновение показалось, что оно, приподняв свою глазастую голову с хвоста, посмотрело в ее сторону.

С трудом проглотив образовавшийся ком в горле, Тамара оторвала взгляд от змеи и переключила свое внимание на распластавшегося на полу Даниэля. Он безмятежно спал, крепким навеянным сном, совершенно не подозревая о том, что в данный момент решается его дальнейшая судьба.

Поддавшись порыву, девушка плавным движением соскальзывает с дивана и опускается на колени подле оборотня. Холодные от волнения пальцы осторожно скользят по четким линиям его лица, обводят губы. А ведь еще несколько дней назад она боялась его.

«Как странно» – подумала она.

Чтобы понять Даниэля и что им движет, нужно было уподобиться ему самому. Пожалуй, за это стоит сказать Ларе «спасибо». Узкое человеческое мировоззрение не в состоянии постичь тягость существования демона полукровки.  Даже если бы Даниэль попытался ей как-то объяснить, что не может жить иначе – разве стала Тамара его слушать? Нет. Она замкнулась бы на своих страхах. Он был бы для нее только мучителем, врагом и убийцей.

«Поторопись» – нетерпеливо бьется внутри Лара – «Не забудь про нож»

Тамара отдернула руку от растрепавшихся волос Даниэля и выпрямилась, озираясь по сторонам. Нож отыскался после недолгого обследования письменного стола. Небольшой, складной, но другого не было.

«Подойдет»  – со знанием дела заверила Лара – «Теперь кольцо»

Тамара протянула руку к артефакту и замерла в нерешительности. Ей казалось, что от змеи к зависшей над ней ладонью натянута некая нить, сотканная их темной и враждебной материи.

«А что ты хотела? Весь наш род – это вместилище греха и порока, и артефакт его истинное отражение» – чуть насмешливо процедила сущность.