Иван да Марья

Иван да Марья
Ярослава

Иван-да-марья – полевой цветок, но люди не случайно дали ему такое название и сложили про него легенды. Удивительно, но в этом цветке сочетаются, казалось бы, несоединимые противоречия – вода и огонь, мужское и женское. Герои моей книги, вопреки своей судьбе, хотят обрести свою половинку и стать одним целым. Несмотря на то, что они такие разные и судьба не позволяет им быть вместе, они любят и стремятся быть счастливыми. Испытания, через которые им суждено пройти, не из лёгких.

Иван да Марья

Ярослава

© Ярослава, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Эпилог

Иван-да-марья, фиалка двуцветная, марьянник дубравный – названий у этого лесного цветочка также много, как и легенд, сложенных о нём. А причиной всему необычная его раскраска. Верхние фиолетово-синие листочки прикрывают жёлтые цветы, ниже на стебле расположены зелёные листья. Перед дождём растение не закрывает своих соцветий, как будто не боится дождя. В обрядах на Ивана Купалу этот цветок вплетали в венки и спускали на воду. Жёлтые и синие цвета символизируют огонь и воду, мужчину и женщину. Этот цветок считается символом верности и соединяет в себе, казалось бы, несоединимые стихии, небо и землю, огонь и воду, духовное и материальное. Одна из древних легенд гласит, что парень и девушка полюбили друг друга, поженившись, они узнали, что приходятся друг другу братом и сестрой. Не захотев разлучаться, они превратились в цветок. По другой легенде, в лесу росли два цветочка, синий и жёлтый, Иванушка и Марьюшка, которые любили друг друга. В том же лесу жил Леший, который влюбился в Марьюшку, звёзды с неба предлагал ей. Да только решили Иван и Марья никогда не разлучаться, поженились и стали одним цветком. А Леший до сих пор в лесу шатается, горюет и всем жалуется. А вот ещё одна легенда гласит, что пошли брат с сестрой в лес, да настигла их гроза. Закрыл братец сестру от дождя, да так и остались в лесу красивым и загадочным цветком, Иван-да-марья. Много легенд об этом цветке сложил народ, и кто знает, может, сложит ещё не одну?

Глава 1. Инопланетянка

Такие разные и влюблённые

– Завтра я должна улетать и шанса вернуться сюда снова у меня не будет. – Я повернулась к нему лицом и оказалась в крепких объятиях. – Знаю, что я не прощу себе, если расстанусь с тобой. – Я провела рукой по его лбу, щеке и прильнула к его горячим губам. Мы застыли в долгом поцелуе.

Может быть, завтра мы расстанемся навсегда. От этой мысли слёзы покатились из глаз. А что если мы вместе сбежим на Землю? Исчезновение исследовательского корабля заметят только на следующий день, пошлют на перехват военный корабль. Если повезёт, мы успеем приземлиться на Земле и затеряться среди людей. А если не повезёт? Не хочется об этом думать, я пойду под трибунал, а он будет уничтожен немедленно. Отстранившись от него, я как можно спокойнее сказала:

– Я хочу быть всегда с тобой, что бы ни случилось. Мы должны бежать на Землю. – Он хотел заговорить, но я прижала свою ладонь к его губам. – Не перебивай, прошу, выслушай. Здесь, на шахте, в ужасных условиях, земляне остаются живыми максимум пять лет. Даже если бы мне разрешили остаться здесь, то мне пришлось бы безропотно смотреть на то, как ты медленно умираешь. Как бы мы не были счастливы вместе, но здесь у нас нет будущего. Касте «правителей» нельзя связывать свою кровь с кастой «рабов». Если на внебрачную связь с землянами наше командование закрывает глаза, то официально они этого не допустят. – Не отрываясь, я смотрела в его карие глаза. – Я всё решила за нас обоих. Сегодня ночью у нас будет последний шанс выбраться отсюда. Скажу честно вероятность того, что мы благополучно достигнем Земли и при этом останемся живы, невелика, но это единственный путь к нашей мечте. – Теперь я ждала, что он скажет, я не могла приказать ему пойти на риск и, быть может, укоротить свою жизнь.

– За свою жизнь я давно перестал бояться. Что я теряю? Но вот ты действительно рискуешь всем. Ты молода, красива, тебя ждёт отличная карьера. Я уверен, что на твоей планете найдётся достойный тебя человек. Говоря это, я страдаю безмерно, но я не могу воспользоваться твоей, кто знает, может быть, кратковременной слабостью, я не могу допустить, чтобы из-за меня ты лишилась всего. – Его горячие руки держали мои ладони, дыхание обжигало моё лицо, жар от тела заставил меня отстраниться. Но через секунду я снова была в его объятиях.

Я обхватила его лицо и, глядя в тёплые карие глаза произнесла:

– Это не слабость, ты же знаешь. Кроме тебя мне ни кто не нужен. Ты ведь не считаешь меня «ледышкой», как других из нашей касты? И разница температур наших тел не может повлиять на наши чувства друг к другу? – Я лукаво прищурила глаза и вопросительно посмотрела на него.

– Если только ты не боишься растаять в моих объятиях. – Он притянул меня к себе снова. Мы стояли, обнявшись, такие разные – лёд и пламень, готовые погубить друг друга.

– Значит, решено. – Произнесла я, тихонько отстраняясь от любимого. – Я иду готовить корабль к отлёту. Через полчаса всё будет готово. Будь осторожен, иди через ремонтный цех. И ни кому не рассказывай о нашем плане.

Открыв входную дверь, я осмотрела туннель. Затем подала моему гостю сумку с инструментом, с которым он пришёл, и сказала:

– У тебя есть время подумать. Если ты не придёшь, то завтра мы расстанемся навсегда.

– Я приду, обязательно. – Он снова заключил меня в свои объятия, нежно и трогательно коснулся моих губ. Бросил прощальный взгляд на мою уютную комнатку, где проходили все наши встречи и вышел.

Прикрыв дверь, я мысленно просчитала, сколько времени потребуется, чтобы добраться обходными туннелями до ангара, где стоял готовый к взлёту малый разведывательный корабль. Всё необходимое я перенесла заранее, так же заранее переключила камеру наблюдения в ангаре на постоянную картинку. Я подумала, что если наш план побега удастся, то всю нашу команду дальнобойщиков, находящуюся на этом спутнике, уволят с работы. Хотя мне ни сколько не жаль своих обленившихся и зазнавшихся коллег. Год назад, когда я прилетела сюда по распределению после долгих лет учёбы, то я была поражена, в каких условиях работали шахтёры с Земли. Не были соблюдены элементарные законы и права землян. И это всё потому, что их отнесли к группе неразвитых человекоподобных существ. Именно так и было доложено в наше управление. Проверять никто не стал, командиру дальнобойщиков доверяли, ведь он не просил много средств на содержание шахтёров, регулярно отправлял ценный груз на базу, в общем, всех такое положение дел устраивало. Сначала мне попытались всё объяснить именно так, что земляне это почти животные, которые не имеют своей культуры, религии, что они почти не чувствуют боли, холода и умирают на рудниках своей смертью. Но когда я поняла, что такое мнение просто выгодно руководству, мне пригрозили и велели молчать. Чем дольше я жила среди землян, тем больше проявлялась моя симпатия к ним. Я добилась от руководства, чтобы землянам были созданы благоприятные климатические условия для проживания на спутнике, а так же, изучив их потребности, я добилась включения в их рацион питания необходимых для их жизнедеятельности веществ. В мои профессиональные обязанности входит изучать природу живых организмов, химический состав природных ископаемых, их ценность. За год проживания на спутнике я изучила состав грунта взятого из разных мест, определила количество полезных ископаемых находящихся в породах, составила отчёт об их ценности. На этом моя практическая работа завершилась и теперь меня ждёт перелёт на родную планету и заслуженный отпуск. Всё могло бы так и быть, если бы я не влюбилась в землянина, в шахтёра, другими словами в раба. Всё произошло полгода назад, когда на спутник с Земли была доставлена очередная партия выкраденных людей. Большинство из них говорило на одном языке, но мы с ними общались мыслеформами. Я к тому времени начала понимать, о чём говорят земляне и без создания мыслеформ. Так как вся команда дальнобойщиков была ленива, но не глупа и знала свою выгоду, то из землян отбирались самые способные. Иногда им вместо работы на шахте поручали работы связанные с обустройством жилья, ремонтом оборудования и т. д. Как то, изучая породу далеко от места наших постоянных шахт, мне потребовались рабочие из числа шахтёров. Мне дали двух самых надёжных и хорошо себя зарекомендовавших. У меня был современный защитный костюм, и я не боялась, какого либо физического воздействия с их стороны. Любое резкое движение вблизи меня или надавливание на меня могло вызвать у них потерю сознания или смерть, стоило мне этого только мысленно пожелать. Все земляне знали о наших супер возможностях, тем более что дальнобойщикам нравилось показывать свои преимущества перед ними в дело и без дела. Постоянная численность шахтёров составляла сто человек, это были как мужчины, так и женщины, жили они в особой зоне. Ни кто их особо не охранял, бежать просто не куда, так как только в этой зоне, в старых оборудованных шахтах они могли выжить. Полная зависимость от нас делала их рабами.

Всякий раз, когда я вспоминаю день нашей встречи, меня охватывает странное чувство, как будто мы должны были встретиться, всё равно где, но должны. Я стояла в ангаре спиной к длинному туннелю и внимательно осматривала старенький вездеход, на котором нам предстояло проехать несколько десятков километров. И вдруг я услышала шаги, ровные, неторопливые и уверенные. Звук этих шагов напомнил мне, что то знакомое и родное. Я оглянулась. Ко мне приближался высокий мужчина, лет двадцати восьми. Тёмные волосы, белая кожа, выразительные глаза. Меня охватило волнение, и защитный костюм предательски затрещал, отвечая на мои эмоции. Я постаралась успокоиться. Мужчина остановился у входа в ангар, улыбнулся, посмотрев на меня и мысленно объяснил, что его послали в моё распоряжение и, что ещё один шахтёр сейчас подойдёт. Я указала на скафандры для выхода на поверхность и заняла место за управляющей панелью вездехода. Когда подошёл второй шахтёр, и нужное для работы оборудование было погружено в кузов вездехода, мы выехали из ангара и очутились на пустынной поверхности спутника. Объезжая многочисленные кратеры мы двигались с максимальной скоростью. Скоро мне надоело упражняться в экстремальном вождении, и я включила автопилот. Каменистая поверхность спутника не представляла никакого интереса – пустыня, мёртвая и скучная. Я посмотрела вверх – космос, чёрный, холодный и бесконечный. Что я делаю здесь? Почему я сейчас не с родителями в нашем уютном домике у моря? Почему отличников всегда засылают на практику в такие далёкие окраины вселенной? Вдруг, чья-то чёткая мыслеформа возникла у меня в голове и перебила мои размышления:

– Скажите, долго ещё ехать?

Я оглянулась на сидящих шахтёров. Им, наверное, хуже, чем мне во сто раз. Они никогда больше не увидят своих родных и любимых, они обречены и останутся тут на всю свою недолгую жизнь. Я смотрела в глаза темноволосого мужчины и не могла оторвать взгляд. Мне вдруг стало жаль его, захотелось узнать, как его зовут и есть ли у него родственники и друзья на Земле. От нахлынувших эмоций защитный костюм зашелестел. Шахтёры отпрянули к дальнему борту вездехода. Я смутилась и подумала, что для них я, прежде всего, смертельно опасный враг.

– Это не так. По крайней мере, для меня. – Прозвучала в голове ещё одна мыслеформа. – Не вините себя, вы тут ни при чём.

Я снова оглянулась и посмотрела на того кто разговаривал со мной. Его проницательные карие глаза смотрели, казалось, не мне в глаза, а минуя их, в мой мозг. Сердце забилось чаще, мне определённо нравится этот его взгляд. Электрические заряды защёлкали один за другим на расстоянии вытянутой руки. Костюм не понимал моих эмоций, а приказаний я не давала. Второй шахтёр, с узкими глазами, стал колотить изо всех сил рукой по борту вездехода и что-то кричать на непонятном языке. Наверное, он боится меня. Я извинилась, что напугала его и сказала, что ему ни что не угрожает. Он успокоился и стал, что-то говорить кареглазому соседу на непонятном мне языке. Интересно, что он говорит?

– Он ругает меня за то, что я разговариваю с вами и просит больше не делать этого. Ещё он боится за свою жизнь. – Прозвучал у меня в голове лаконичный ответ на мой вопрос самой себе.

Странно, откуда он знает, о чём я думаю? Я же не строю мыслеформ и не пытаюсь их передать ему.

– Я сам не понимаю, почему я вас слышу, и почему вы меня слышите. С другими «ледяшками» у меня это не выходит. – Снова со мной заговорил землянин.

– «Ледяшки»? – Моя мыслеформа прозвучала угрожающе.

– Извините, я не хотел вас обидеть. Просто шахтёры так называют всех вас, пришельцев. – Прозвучала в моей голове мыслеформа.

– Извинения приняты. – Я не хотела поворачиваться и смотреть в чарующие карие глаза. Выходит, что он теперь будет знать все мои мысли? Нужно проанализировать, почему это происходит.

– Я думаю, что это происходит от того, что мы понравились друг другу. Остаётся только выяснить, на каком расстоянии мы можем обмениваться мыслями. – Снова прозвучала в моей голове мыслеформа.

– Нет, нет, это невозможно. Ничего такого я не чувствую и не слышу никаких мыслей, а только те чёткие мыслеформы, которые мне передают. – Упрямо я построила и передала ему свою мыслеформу.

– Вы не слышите моих мыслей только потому, что не хотите их слышать. Вам стоит только признать тот факт, что я вам не безразличен, и захотеть услышать, что творится в моей голове. – Возникла у меня в голове мыслеформа землянина.

Я снова повернулась и посмотрела на своего собеседника. Карие глаза смотрели спокойно и мягко, он смущённо улыбался. Я хотела ответить грубо, но вместо этого покраснела и отвернулась. Да, какие то эмоции этот шахтёр вызывает во мне. И чтобы опять никого не напугать, отдала приказ защитному костюму: «Свой!». После чего услышала очередную фразу:

– Вот видите, вы сами сказали, что я вам не чужой. Так что прислушайтесь к самой себе.

Не хочу ничего слышать, а особенно чужих мыслей. Я сейчас сойду с ума. Почему на панели управления мигает красный свет? Уф, мы на месте, за работу!

Выгрузив и установив оборудование, нужно было пробурить три скважины на три метра и взять породу на анализ. Место бурения было определено заранее, и менять район исследования было нельзя. Но выйдя из вездехода, мне открылась интересная и незнакомая панорама. Там где месяц назад была каменистая равнина, теперь повсюду возвышались груды остывшей магмы, три глубоких воронки были на том месте, где нам предстояло пробурить скважины. Осмотрев края воронок, я решила установить оборудование на пологих склонах, пробурить скважины и взять породу на исследование. Два образца, удалось взять без каких либо проблем, а вот когда начали бурить третью скважину, то края воронки стали обсыпаться и заваливать оборудование и людей. Я спустила металлический трос, закреплённый в вездеходе, и велела обвязать им оборудование. После того как оно было поднято, я снова спустила трос в воронку, но там находился только один ускоглазый шахтёр. На мой вопрос «где второй», он ответил, что его завалило. Я не могла просто бросить его здесь под кучей камней. Не зная, где он находится и, не вступая в зрительный контакт, я не могла послать мыслеформу. Я вспомнила его предположение, что мне нужно признаться самой себе в том, что он мне не безразличен, тогда я смогу слышать его мысли. Времени на возмущение не было. Я решила не врать себе. Он действительно, мне понравился, а его глаза просто сводят меня с ума.

– Вы тоже понравились мне с первого взгляда. – Прочитала я мысли пропавшего шахтёра.

– Постарайся издать какие-либо звуки, я установлю твоё местоположение. Ты не ранен? – Теперь уже я не стала строить мыслеформу, а просто подумала.

– Я не ранен, но пошевелиться не могу. – Уловила я его мысли.

– Осторожнее, не шевелись, а то повредишь скафандр. – Снова подумала я.

– Здесь становится жарко. – Прочитала я мысли землянина.

– Мы откопаем тебя, я установила твоё местоположение. – Я повернулась ко второму шахтёру и велела ему принести из вездехода специальную пушку, чтобы целенаправленной ударной волной убрать осыпавшийся грунт.

– Как скоро это произойдёт? Я чувствую под ногами ужасный жар. – Снова я услышала мысли землянина.

– Сейчас я сделаю несколько выстрелов из пушки, не пугайся, если почувствуешь толчки. Грунт вокруг тебя ссыплется вниз в воронку, и ты будешь свободен. – Пообещала я своему собеседнику.

– Интересно, после этих взрывов я останусь в живых, может я стану калекой, тогда я перестану тебе нравиться? Надеюсь, мне тоже можно перейти на «ты»? Кстати, поторопись, пожалуйста, я чувствую, как плавятся мои ботинки. – Услышала я мысли землянина.

– Говори со мной, так я буду знать, что с тобой всё в порядке. Потерпи ещё немного, я уже вижу тебя. – Попросила его я, прицеливаясь и обстреливая грунт возле его приблизительного местонахождения. – Ещё несколько выстрелов. Ну, вот ты и на свободе. Сейчас ускоглазый тебе поможет.