Я почему-то всегда думала, что держу их под контролем. Да, порой здорово заносило. Но не настолько же!
Я, конечно, «девушка с огоньком» во всех смыслах, но чтобы палить мужчин… хм… такого за мной еще не водилось.
Я хихикнула, неуместно и странно. Вдруг вспомнилось, как держал меня Рейгард, из последних сил – трясся, обжигался, но держал.
А ведь он не отказался от Мелинды и от меня… не отказался… Напомнил об уговоре…
Внутри вдруг стало щекотно, тепло, захотелось увидеть Рейгарда, поговорить с ним по душам – без истерик, просто поговорить.
Но от одной мысли об этом сердце начинало биться испуганной птицей, а ноги деревенели.
* * *
Ровно в двенадцать в дверь постучали. Я почему-то ждала Рейгарда. Напряглась, внутренне заметалась, прикидывая – что скажу ему, страшась встречи и радуясь ей, как ребенок. Сердце заколотилось, дыхание перехватило… я замерла, глядя на дверь… Но в комнату вошел все тот же биобот.
Внутри поселилось глухое разочарование, тяжесть навалилась на плечи.
Биобот жестом предложил следовать за ним, и я послушно зашагала по широким коридорам транспортника, чувствуя себя одинокой и потерянной.
Словно опять ребенок, и мама забыла меня в бутике Торгового Центра.
Вокруг все чужое, а единственный человек, которого жаждешь увидеть, где-то там, вне досягаемости.
Хм… А чего я хотела? Понятие «горячие объятия» все же очень далеко от того, что я учудила вчера. Не мудрено, что он сторонится.
От этой мысли стало еще хуже, еще тяжелее на душе.
Мы пересекли корабль и выскочили из зеркала портала в тишину инопланетного космотелепорта.
Зал напоминал пещеру колдуна из фантастического фильма. Сине-фиолетовые стены мерцали, переливаясь как мыльные пузыри. Колонны походили на куски голубой смолы, растянутые от пола до потолка.
Приглушенный белесый свет лился отовсюду и ниоткуда.
На долю секунды я застыла, потрясенно разглядывая чудеса инопланетной архитектуры.
Никаких табло, виртуальных изображений номера рейса или других опознавательных знаков нигде не было.
Биобот потянул меня за руку к… одной из колонн. Мы приблизились к ней, прошли насквозь и… очутились снаружи здания.
Ничего себе! Портал вместо двери! Вот тебе и мельранцы!
Ученые союза в один голос твердили, что создать стационарный портал пока невозможно. Вот через тысячелетие, другое, когда технологии здорово превзойдут нынешние… Вот тогда посмотрим, вернемся к вопросу.
А технологии мельранцев оказывается давно перешагнули эти тысячелетние рубежи. Тайно и незаметно для остальных рас союза.
Чужая планета встретила нас солнечным утром. В воздухе витал запах влажной свежести, смешивался с кисловато-пряным ароматом, вроде нотки цветочной пыльцы.
Солнце припекало и дорожка под ногами, словно бы залитая все той же голубой смолой, казалось, плавилась под беспощадными лучами.
Вокруг царствовала нетронутая цивилизацией природа.
Дворец-космотелепорт с тремя темно-синими куполами высился на перекрестье четырех голубых дорожек, таких же, как наша. Вокруг колосилось поле, в окантовке далекой лесной полосы.
Травы шумели и низко кланялись ветру, цветы источали медовые, кислые и пряные ароматы.
Красные жуки с серебристыми крыльями кружили над ними, собирая пыльцу. Несколько бабочек с пестрыми крыльями и загнутыми наверх, как у скорпиона, хвостами, мерно реяли над желтым цветком, похожим на мак, только размером с человека.
Из нескольких мелких трещин на его толстом, одеревеневшем стебле сочилась вязкая, изумрудная жидкость, фиолетовый пестик источал густой, терпкий аромат.
Только теперь я сообразила, что мы с биоботом стоим одни, словно в зеленой пустыне. Ни единого мельранца, ни единого инопланетника вокруг не было. Рейгард так и не появился.
Сердце тревожно стукнулось о грудную клетку. А Мелинда? Где она?
Не успела спросить, биобот ровным тоном сообщил:
– Мелинду перенесли на летающий автомобиль с помощью телепорта. Сейчас прибудут и за вами. Это частный телепорт семьи Саркатта. И наш рейс на сегодня единственный.
Ничего себе! Космотелепот, размером с Версальский дворец, отгрохали для личных нужд высокородной семейки?
Вдруг, откуда ни возьмись, прямо перед нами возник белый овальный автомобиль, без колес и окон, длиной, наверное, как свадебный лимузин. Он притормозил так, чтобы приоткрыть мне серединные двери. Биобот без предупреждения подсадил, и я вынуждена была запрыгнуть внутрь, почти не пользуясь лестницей. Хотя она выехала навстречу, и беззвучно коснулась дорожки.
Я очутилась в просторном салоне, с тремя рядами кресел, спереди и сзади отделенном от других секций автомобиля непрозрачными белыми перегородками.
Не успела сообразить, что осталась одна, и компанию никто составлять не собирается, как дверца беззвучно захлопнулась. И стало ясно, что я поторопилась приписать машине отсутствие окон.
Изнутри и стены и пол и потолок просвечивали.
Рейгард, видимо, предпочел моей компании уединение в другой секции, а Мелинду предусмотрительно уложил в третью, вместе с медперсоналом.
В машине приятно пахло какао.
Откуда Рейгард знает, что я с детства обожаю этот аромат? Для этого одного наблюдения мало! Он, что, собрал целое досье? Все неожиданней и неожиданней…
На фоне предусмотрительности, заботы мельранца моя, вчерашняя безумная реакция выглядела уж совсем некрасиво.
Я плюхнулась в мягкое, матерчатое кресло и бездумно уставилась в стену-окно.
Мимо торопливо пронеслась ярко-оранжевая птица с лиловыми крыльями и длинным, тонким клювом. Спикировала куда-то вниз и исчезла из виду.
Внутри росли и крепли досада и непонимание. Почему Рейгард не появился? Обиделся на вчерашнее? Решил, что я недостойна его великосветского общества?
Одиночество среди десятков пустых кресел давило, сердце колотилось все быстрее.
Мне хотелось потребовать от Рейгарда объяснений, быть может, извиниться, прояснить ситуацию… Увы! Перегородки, наверняка, звуконепроницаемые. И докричаться до Рейгарда я смогу лишь по прибытии на место. Не станет же он прятаться и там? Хотя… кто знает этого странного мельранца.
Вдруг ни с того, ни с сего нахлынула тоска. Хотелось заглянуть в его глаза, ощутить тепло его тела, да просто посидеть рядом.
Возле него даже ужас перед будущим Мелинды немного отпускал, появлялась надежда, что все закончится хорошо. Я почему-то верила Рейгарду, доверяла ему жизнь подруги и… свою жизнь тоже.