Безликие

С трудом подняла голову и опять попыталась оглядеться. Сквозь мутную пелену перед глазами с трудом различались дергающиеся на полу тела. Кажется некоторые продолжали пытаться ползти. Некоторые лежали неподвижно и их, по одному, куда-то неторопливо выносили расплывающиеся фигуры в серых балахонах.

Куда? Неужели обратно в капсулы?

Я опустила голову и тихо застонала. Боль во всем теле, казалось, и не собиралась уходить.

Наверное некоторые просто не смогли ее больше терпеть и прекратили двигаться.

Но я сдаваться не собираюсь. Мне еще надо выяснить что происходит. Вспомнить хоть что-то про себя. Вспомнить что было…

Медленно развернувшись, на четвереньках вернулась к своей “беговой дорожке” и, цепляясь за шест с рукоятками, начала подниматься. Наконец-то удалось встать и даже немного выпрямиться. На удивление боль медленно отступила, и дышать, да и двигаться стало как-то легче. Может в этом и был смысл нашего “забега”? Расшевелить отмороженное тело? Если бы еще и память так восстановилась…

– Что ж, некоторые решили продолжать жить, как я посмотрю. – Голос Янцвека ворвался в уши и хорошенько меня встряхнул своим мерзким тембром.

Я никак не могла отойти от “прогулки” и просто тупила, стояла и держалась за шест. А тут как очнулась. Одной рукой протерла глаза, второй продолжала держаться, меня все еще ощутимо качало, и посмотрела вокруг. Ну что ж, нас стало меньше, но никто на полу не лежал. Куда вынесли остальных – без понятия, может назад, в капсулы сна?

Всматриваюсь в остальных. Зрение, кажется, немного улучшилось. Вижу что старуха, которая меня взглядами сверлила и пыталась присоседиться по пути, тоже стоит возле “беговой”, ага, дорожки, вцепившись в рукоятки. А вон и толстяк, тоже дошел, значит. А тот, вроде бы знакомый, а-семьдесят-восьмой кажется в левом углу стоит. Кажется он, чисто на непонятных мне пока ощущениях решила.