Род красивых ведьм

Я вспомнила о маленьком сувенирном ножике, зачем-то хранимом мной в одном из отделений большой дорожной косметички.

– Перочинный пойдет?

– Пойдет, – тоном знатока ответила сестра. – Возьми его и положи под подушку. Это отгоняет злых духов. Перед сном помолись и верь в то, что с этого момента ты под защитой добрых сил. Я тоже за тебя помолюсь.

– А как молиться?

– Как хочешь. Попроси Всевышнего защитить тебя от всего плохого и послать тебе спокойный сон. В конце не забудь сказать «аминь».

Ее внезапная железная уверенность подействовала на меня успокаивающе. Все-таки как хорошо, когда у тебя есть старшая сестра!

– Ничего не бойся. Помни: у каждого из нас есть ангел-хранитель. Он за твоей спиной с правой стороны.

Я покосилась чуть назад и вправо в надежде ощутить там присутствие ангела.

Дана вошла в роль специалиста по борьбе с темными силами и не переставала меня напутствовать:

– Главное – это твоя уверенность. Ты же веришь в Бога?

– Конечно.

– Это твоя защита, твоя сила, твоя мощь. Там, где Бог, нет места дьяволу, помнишь?

Разумеется, помню. Это бабушкины слова. Они прибавили мне храбрости и решимости.

– Хорошо, что у меня есть ты!

– Я тебе помогу. С этой минуты мысленно я с тобой…

«Ничего не бойся», – отложив мобильник, повторила я про себя слова сестры. Казалось, кто-то доброжелательный внушает мне эти мысли. Словно ангел-хранитель разговаривал со мной моим же голосом. Лишь интонации в нем были другие: безмятежная уверенность, спокойствие и доброта.

«Возьми себя в руки», – велел мне голос. Дальше он по порядку диктовал нужные действия, мягко контролируя мои панические порывы: «Тебе незачем выходить в коридор. Вернись и сядь на кровать». Со вздохом отпустив дверную ручку, я шла обратно. «Молодец, – не забывал он меня похвалить. – Все сделала как надо».

Я оглянулась по сторонам: все лампы включены, не осталось ни одного темного угла, перочинный ножик покоится под подушкой.

«Теперь тебе надо лечь и помолиться».

До чего ж он был убедительным! Я послушно откинула одеяло и забралась в постель.

«Тебе ничего не грозит. Бог тебя любит и убережет от худого».

Все больше я убеждалась, что со мной говорит ангел. В моем повседневном словаре нет таких религиозных фраз. И эти слова показались мне диковинными: раньше я как-то не задумывалась, любит меня Бог или нет.

Прикрыв глаза, я начала молиться: «Господи, пожалуйста, защити меня от всего неведомого и пугающего. Сделай так, чтобы я могла спокойно уснуть и чувствовать себя в безопасности…»

Нехитрая молитва была быстро окончена, возбужденное состояние прошло, и меня потянуло в сон. Часы показывали 4:00 утра. Страх ослабел, все эмоции поглощались усталостью. Смыкая веки, я представила над собой огромные белоснежные крылья ангела, распростертые для моей защиты.

«Он здесь», – с любовью произнес голос внутри меня. Засыпая, я крепко держалась за этот прекрасный и спасительный образ.

В семь утра, проснувшись без всяких эксцессов, я первым делом отправилась на ресепшен со странной просьбой переселить меня в другую комнату:

– Мне там неудобно, неуютно… Я могу переехать в любой свободный номер. Пусть будет хуже этого… – Звучало глупо, нелогично и неубедительно.

Администраторша быстро смерила меня сначала недоумевающим, затем оценивающим взглядом и, ни минуты не раздумывая, отказала:

– У нас нет свободных номеров, к сожалению.

Ее холодная вежливость по-другому расшифровывалась: «Не вздумай больше обращаться с бредовыми идеями».

Ну, конечно, я выгляжу как пай-девочка, не способная скандалить на пустом месте. Печально, но она права. Как назло, в этот раз все работало: и кондиционер, и телевизор. Соседи – спокойные. В общем, я осталась ни с чем, точнее, в своем номере.

Днем я позвонила Дане и получила ценный совет – окурить комнату травой под названием «адыраспан». Это национальное казахское название растения, известного в ботанике как гармала обыкновенная (лат.peganum harmala).

Считается, что дым этой травы очищает помещение от всякой нечисти, а ее засушенные веточки нередко встречаются на видном месте в современных домах в качестве оберега. Несколько таких веточек, собранных в аккуратный букетик, красуются над кроватью моей бабушки. У меня же упоминание об адыраспане больше ассоциируется с базарными нищенками в цветастых платьях и шароварах. Эти назойливые бродяжки тычут всем под нос свои дымящиеся сковородки и бубнят сомнительные молитвы.

Мне не пришлось долго представлять, как я буду ходить со сковородкой по номеру. Каждая комната в гостинице оснащена противопожарной сигнализацией, о чем я сразу же и вспомнила. Дана, конечно, расстроилась.

Впереди было еще четыре ночи (их оказалось семь!), и каждый раз я готовилась к чему-то неизвестному. В арсенале по-прежнему был лишь повсюду зажжённый свет (к нему я добавила семь толстых декоративных свечей, купленных в супермаркете), неизменный перочинный ножик под подушкой и мои дилетантские молитвы. До поры до времени все эти уловки помогали.

Темное время суток было самым опасным. В комнате воцарялась тревожная и пугающая атмосфера. Будто какие-то недобрые создания мрака затаились во всех углах, выжидая момент для нападения.

Я возвращалась с работы в сумерках. Угасающее солнце было бессильно предотвратить происходившие перемены: с последними минутами заката комната менялась, словно оборотень. Светлая обитель, которая была здесь днем, превращалась ночью в прибежище спрятавшихся во всех укромных местах адских сущностей. Порой мое воображение рисовало их жуткие лики, наблюдающие за мной со всех сторон. Каждый шорох воспринимался мной с подозрением как признак присутствия демонов, заполонивших маленькое пространство этой комнаты.

Нервы мои подходили к пределу, за которым начинается расшатывание психики. Лишь отчаянная вера в единственные способы защиты, которые у меня были, удерживала меня от бессмысленных истерик. Кто бы мне поверил? Кто бы мог мне помочь? Все бы увидели во мне только сумасшедшую и в лучшем случае сочли бы за благо держаться подальше.

В течение каждого вечера я по нескольку раз разговаривала с Даной. Она не уставала меня подбадривать и повторять, что я держусь молодцом. Она заверяла меня, что ничего плохого не случится до тех пор, пока я следую ее указаниям. Они были прежними: включать свет, класть нож под подушку и молиться. Я беспрекословно выполняла все.

Ангел продолжал разговаривать со мной невозмутимо спокойным голосом, сдерживая мои порывы куда-нибудь сбежать или послать двусмысленное приглашение переночевать в номере очередному поклоннику, казавшемуся мне образцом мужественности. Позже, когда мне удавалось пережить еще одну ночь, я вспоминала об этом и была очень благодарна ангелу за то, что он уберег меня от мучительного стыда и идиотских объяснений перед ничего не подозревавшими молодыми людьми.

С каждым днем, а точнее, с каждой ночью в номере становилось теснее и страшнее. Это было похоже на клаустрофобию, которая была у меня в детстве, но с некоторыми особенностями. Я находилась в центре противостояния двух сил: одна меня защищала, а другая пугала своим присутствием.

На рассвете пятницы, в последний раз проснувшись (как я надеялась) в этом кошмарном месте, я радовалась, как везучий кролик, выпускаемый из клетки удава, в которой ему удалось просидеть в целости несколько дней. К концу пятого дня командировки, когда стало известно, что мой отъезд откладывается на понедельник, а значит, в этой гостинице мне предстоит провести еще три ночи, я испытала ни с чем не сравнимый, тихий ужас обреченной жертвы. Чутье говорило мне, что шансов почти нет: все мои силы были уже растрачены в минувшие пять ночей.

К тому же в ту пятницу произошли перемены. Я ощутила чью-то вкрадчивую и злорадную уверенность, что в этом поединке мне не выиграть.

Никого рядом не было. Я находилась одна в большом пустом кабинете на малообитаемом втором этаже нашего офиса.

Вокруг было непривычно тихо. Лишь дважды за три часа я слышала шаги снаружи, в длинном и широком коридоре. Один раз это был быстрый стук женских каблучков, во второй – чей-то неясный, легкий топот. Большинство комнат по соседству пустовало. Офис был новый и необжитый. Вся основная масса сотрудников заселила первый этаж, а на втором почему-то обосновался только юридический департамент, к которому я и была прикреплена.

Кабинет здесь был что надо: удобные кожаные кресла, в которых можно было откидываться назад и вращаться во все стороны, ноутбуки последней модели на всех четырех столах, куча всякой исправной оргтехники, а в довесок – красочные наборы канцтоваров для каждого сотрудника. Вся мебель была дорогая, красивая и новая – под стать помещению. Не рабочие, а райские места рядовых сотрудников нашего департамента.

Однако в последний рабочий день в этом корпоративном Эдеме было всего два сотрудника из четырех. Один накануне был командирован в Алматы, а другой, с истинным казахским именем Байжан, что означает «богатая душа», уже вторую неделю прожигал трудовой отпуск в… Капшагае[17 - город в Алматинской области Казахстана, в котором расположена крупнейшая в республике игорная зона].

И хотя честно заработанные доходы позволили бы Байжану десять дней провести в свое удовольствие где-нибудь в привычной Турции или в Таиланде, он предпочел им полутемные душные помещения капшагайских казино, в которых теряется счет времени. Залы без окон и часов заменяли ему пляжи, солнце и любимую девушку, которая была бы рада побыть вместе с ним где-нибудь на анатолийском побережье.

В маленьком Капшагае денег порой тратится куда больше, чем зарабатывается всеми его жителями. Здесь охотно привечают тех, в ком азарта больше, чем здравого смысла и силы воли.

В прошлый приезд мы с ним как-то легко сдружились, и поэтому он не возражал, чтобы на время отпуска его рабочий стол был в моем распоряжении. Хоть это радовало меня всю неделю.