Царское прошлое чеченцев. Политика и экономика

Среди различных видов наказаний высылка в арестантские роты занимала третье место по степени суровости и тяжести после смертной казни и ссылки на каторжные работы. В общественном сознании утвердился зловещий образ арестантских рот, созданный Ф.М. Достоевским. В частности, он писал: «Об арестантских же ротах в России все наши, которые были там, говорили с ужасом и уверяли, что во всей России нет тяжелее места, как арестантские роты по крепостям, и что в Сибири рай сравнительно с тамошней жизнью». Согласно действовавшему законодательству, содержание в арестантских ротах действительно относилось к числу тяжелейших наказаний

. Главная цель ссылки в арестантские роты сводилась к трудовой деятельности арестантов. Отличие данного вида ссылки заключалось в том, что арестанты, как правило, высылались на фиксированный срок (1–5 лет)

. Чтобы упорядочить процесс распределения ссыльных, командирам всех арестантских рот на территории Российской империи предписывалось каждые 10 дней представлять в МВД сведения о числе свободных мест в руководимых ими ротах. Определять количество свободных мест следовало не по штатному составу роты, а по тому количеству людей, которое могло бы поместиться в здании, в котором она находилась. Вследствие этого арестантские роты были переполнены

.

В арестантские роты, на крепостные работы чаще всего высылались предводители восставших, самые активные участники антиправительственных выступлений. После подавления восстания 1877 года в Чечне, были высланы на работы в следующие крепости Российской империи: Д. Джанбиев – крепость Кронштадт (5 лет); И. Арсингиреев, Л. Айкбиков – Динабург (по 4 года); М. Хамзатов – Бендеры (5 лет); Х. Джанхотов – Брест-Литовск (4 года); Чага-Ций – Выборг (5 лет); Ч. Таумурзаев – Свеаборг (5 лет); Э. Беецы – Бобруйск (4 года); Э. Султанмирзаев – Рига (4 года)

. Динабургский тюремный замок относился к тюрьмам общего заключения. Эта тюрьма существовала с 1821 года, среднее число заключенных было – 264 человека. В Динабургской тюрьме работали мастерские: сапожная, ткацкая и переплетная. В среднем арестант в сутки зарабатывал 12 копеек. Также к тюрьмам общего заключения относился Рижский тюремный замок, находившийся в Лифляндской губернии. В тюрьме содержалось около 400 человек. Здесь были открыты мастерские: сапожная, слесарная, обойная, портняжная, коробочная, корзиночная и др. В каждой мастерской работало около 50 человек. В среднем арестант зарабатывал в сутки 19 копеек

.

Многие участники восстания 1877 года были приговорены к повешению, но затем они были помилованы и приговорены к каторжным работам: Г. Магоматов – на 20 лет; Г. Амаев – на 20 лет (рудники); Х. Яхсаев – 20 лет (рудники); Х. Амаев – на 20 лет (рудники); Ш-М. Ших-Алиев – без срока. Каторжные тюрьмы были самыми тяжелыми по условиям содержания в царской России. Жестокости каторги способствовали и географическое положение тюрем, и отношение тюремного персонала. В несоизмеримой степени, большой смертности среди узников способствовали тюремные инструкции. В Шлиссельбурге было запрещено перестукиваться с соседями, коллективно прогуливаться, общаться друг с другом и нарушать тишину. Нарушение инструкций и покушение на жизнь тюремного персонала карались вплоть до смертной казни. Шлиссельбург во все времена в российской истории считался самой суровой тюрьмой. В Шлиссельбург направлялся наиболее жестокий и суровый тюремный персонал. Отбор происходил по многим критериям, но особенно ценилось усердие, исполнительность и грубое отношение к заключенным. Шлиссельбургская тюрьма использовалась для привидения в исполнение смертных приговоров (до 1905 года).

Шлиссельбургская тюрьма находилась у самого истока Ладожского озера, на острове. Главное тюремное управление часто помещало в эту тюрьму горцев. Симонович писал: «Кавказцы, привезенные из теплых стран, страдая от холода, кутались в тюремные одеяла, обматывали головы полотенцем. Камеры, в которых они находились, стали похожи на сумасшедшие дома. Даже трудно сказать, сколько кавказцев умерло в ШК. Они так быстро таяли, что многих мы не успевали даже увидеть, как следует разглядеть и узнать». Некоторые арестанты пытались сопротивляться тюремным порядкам. В качестве наказания заключенные носили ножные и ручные кандалы. Они весили до 10 кг. Кандалы не снимались даже с тяжелобольных арестантов. Карцеры делились на «холодные» и «горячие». Горячие карцеры находились около кочегарок. При температуре + 45 градусов узник должен был находиться до 30 суток. Узники называли этот карцер «Ривьерой». Холодный карцер также выдерживали лишь некоторые узники тюрьмы

.

В «Положении о военно-исправительных ротах» (1867) к дням отдыха заключенного-военнослужащего прибавлялись дни рождения и тезоименитства членов царствующей фамилии, а также дни «о коих ежегодно объявляется циркулярами Главного Штаба», т. е. два главных трехдневных мусульманских праздника. В дни, которые осужденные военнослужащие освобождались от работ, они должны были совершать молитвы в своих камерах. Тогда же увидело свет «Положение о крепостных военно-арестантских отделениях», повторявшее вышеизложенный документ, но с одним немаловажным дополнением: начальство должно было наблюдать, чтобы арестанты-иноверцы не пользовались большим числом праздничных дней по сравнению с православными. В ноябре 1874 г. был утвержден штат Тифлисского тюремного замка, где кроме православного и армяно-григорианского священников состоял и штатный мулла. При этом жалованье духовного лица (96 руб. в год) являлось наименьшим среди содержания тюремных священнослужителей иных конфессий. В 1864 г. Свеаборгским комендантом мулла А.-С. Бакиров был представлен к серебряной медали «За усердие за совершение духовных треб в тюрьме»

.

На Кавказе правительством были приняты меры к ограничению случаев подсудности казаков военному суду. В 1870 году были утверждены правила «О подсудности по преступлениям лиц войскового сословия всех вообще казачьих войск», в соответствии с которыми дела о преступлениях лиц войскового сословия всех казачьих войск переходили в распоряжение гражданского ведомства. Военному суду казаки подлежали лишь в определенных случаях

.

В горских народных судах судопроизводство осуществлялось «…по адату, шариату и по особым правилам, постепенно составленным на основании опыта»

. Важнейшим направлением реформы являлось ослабление шариата и модернизация адатного права и процесса с целью подготовить постепенный переход горцев к единому российскому судопроизводству и уголовному законодательству. Вместе с тем российская администрация попыталась запретить ряд архаичных адатов, прямо противоречащих российскому законодательству. Вне закона было объявлено кровомщение. Теперь оно было приравнено к обычному убийству. Шамиль также всеми мерами пытался прекратить обычай кровоотмщения, удары которого весьма часто падали на невинных. Согласно шариату, родственники убитого не имеют права сами лишать жизни убийцу, а, схватив его, должны были представить наибу, который, по рассмотрению дела, на основании решения Шамиля, должен был или помирить противников, или казнить убийцу. Обычно мировые сделки заканчивались каким-либо вознаграждением, после чего родственники убитого уже не имели права на кровоотмщение

. Шариат, хотя и признает законность кровной мести, запрещает мстить кому-либо кроме самого убийцы и отдает предпочтение мирному разрешению конфликта. Вайнахские законы по большей части предполагали коллективную ответственность за проступок всей семьи, племени или тухкума. Еще одно различие между шариатом и адатом состояло в организации судопроизводства

. В России в тот период можно было наблюдать некоторую «русскую завороженность» чеченским законом вендетты, тот спектр реакций – от презрения до амбивалентного восхищения, который обычное право горских народов вызывал у русского интеллектуала.

В истоках ислама, в обычаях принимающих его народов лежит совершенно своеобразное и порой поражающее своей ясностью и целесообразностью понимание цели уголовного наказания. Анализ этой цели позволяет по-другому взглянуть на роль кровной мести в социальных механизмах. Субъекты кровных счетов, иными словами, субъекты нравственно-правовых отношений в институте кровной мести – общины; личности же – в соответствии с их положением в роду, ситуативно – в зависимости от отношений родства с пострадавшим и нарушителем мира. Только окончательное примирение родов (семейств) могло возвратить убийце спокойствие и безопасность. Видный судебный деятель современного Дагестана Х.У Рустамов пишет об обычном праве того времени: «…Наказание, будучи реакцией на преступление со стороны общества, имеет здесь целью не воздаяние преступнику за его деяния, не исправление или устрашение преступника, не подавление порочных инстинктов населения, ни даже освобождение общества от опасных элементов, а только восстановление внутри общества мира, нарушенного преступлением»

. Средства достижения цели назначения наказания, таким образом, заключается в попытке избежать отрицательных последствий для мира в обществе от реального применения кровной мести.

С введением на Кавказе военно-народного управления борьба с кровной местью вступила в новую фазу. По официальной статистике, около 80 % тяжких уголовных преступлений совершалось на почве кровной мести. Кровоотмщение, разрешенное по дореформенному адату по отношению к кровникам и застигнутым на месте преступления ворам и развратникам, было объявлено вне закона. Теперь оно было приравнено к убийству, совершенному при отягчающих обстоятельствах. Если до 1885 г. убийства могли рассматривать в народных судах Терской области по местному обычному праву, то с этого года они подлежали военным судам по российским законам. Чтобы искоренить кровоотмщение, виновных в убийствах и ранениях, умышленных или совершенных с корыстной целью, в 1860–1910 гг. судили в военных судах и высылали с Кавказа в арестантские роты и в отдаленные губернии России на срок от 3 до 10 лет. Кровника, зашедшего в селение, где жили родственники убитого им, штрафовали на 200 рублей. Убийцу, не успевшего скрыться, сразу же арестовывали.

Особенно сурово карались виновные в убийствах по кровоотмщению должностных лиц военно-народной администрации региона

. Если же какой-либо административный чин сам совершал «кровное» преступление, на это часто просто закрывали глаза или наказание было предельно мягким. В 1845 г. Мусса Кундухов в людном месте Владикавказа застрелил чеченского старшину Бехо, убившего за 15 лет до этого его трех сородичей. Наказанием для офицера М. Кундухова стал непродолжительный арест. Генерал Нестеров доложил князю М.С. Воронцову, что «это дело для спокойствия края необходимо предоставить народному обычаю»

.

Суд по адату основывается на некоторых общепринятых правилах, установленных обычаем и освященных временем. Чеченцы, избегая всякого ограничения своей воли, как нестерпимой узды, невольно покорялись превосходству ума и опыта и часто исполняли добровольно приговор стариков-судей. Сам обряд суда по адату весьма прост. Противники, желая закончить дело по адату, выбирают в посредники или судьи для себя одного или двух старшин. Старики выслушивают отдельно каждого из разбирающихся и, выслушав, произносят приговор. Старикам за суд ничего не платили. Для обвинения необходимо, чтобы истец представлял со своей стороны одного или двух свидетелей, которые должны были быть совершеннолетними, мужского пола. В случае, если истец не нашел свидетелей, то виновный оправдывается присягой на Коране. Очные ставки не требуются адатом, т. к. свидетели или доносчики, опасаясь мщения, обвиняют преступника тайно. При решении адатом необходимо условие, чтобы судьи единогласно объявили приговор; в случае же разногласий между стариками, тяжущиеся стороны выбирают себе других судей

.

Чеченское право считалось одной из самых развитых правовых систем на Кавказе. Благодаря этому за разрешением споров различного характера к чеченцам обращались народы практически всех регионов Кавказа, в том числе и горцы Грузии. Большую известность как знатоки правовых норм получили жители с. Майсты, горной области Чечни. Вплоть до 1944 года существовал «суд майстинцев», в который чеченцы и представители других народов Кавказа обращались как к последней инстанции. И, по преданиям, не было такого случая, который не могли разобрать майстинские судьи, к тому же, их приговор почти всегда устраивал обе стороны. Нормы чеченского права, по крайней мере, с начала XV века, устанавливались Высшим Советом страны. Эти нормы к тому же были записаны в конце XVII – начале XVIII века. Записи чеченского права исчезли во время выселения чеченцев в 1944 году

.

Целью реформы было ослабление исполнительной, судебной и законодательной власти мусульманского руководства сельских общин (кадиев, суфийских шейхов) и создание светской администрации, которая пользовалась бы доверием и авторитетом у местных жителей и была бы послушным исполнителем решений российских властей

. На Северном Кавказе был установлен контроль над деятельностью горских адатных судов: все материалы деятельности адатных судов поступали в местные административные и судебные органы. Российская администрация ввела государственные санкции по отношению к тем, кто не выполнял решения адатных судов. Такие уклоняющиеся должны были выплачивать штрафы в пользу общины. Горские словесные суды штрафовали обвиняемого и свидетелей, не являвшихся на судебное заседание. За неявку свидетеля в первый раз назначался штраф в 5 руб., за второй – 10 руб., не явившийся на суд обвиняемый платил штраф 25 руб. Другой действенной мерой принуждения выполнения адатных решений стало правило временного отбирания оружия у виновного до окончательного выполнения им решения адатного суда. Таким правом были наделены сельские старшины. У народов Северного Кавказа осталось право выбирать большинство членов адатных судов сроком на три года. Сохранился высокий образовательный и возрастной ценз для судей: они должны были быть старше 25 лет и хорошо знать адат. Горские суды являлись переходным органом от адатного судопроизводства к российскому

.

Распадение общественных, общинных связей вело к ослаблению общественного контроля над поведением человека. В пореформенный период преступность в России непрерывно возрастала. Реформы открывали более широкий простор частной инициативе и предприимчивости, расширяли рамки дозволенного и способствовали развитию отклоняющегося поведения, в том числе и в криминальной форме. Повышение роли богатства в системе ценностей, возможность через богатство сразу и радикально изменить свою жизнь к лучшему чрезвычайно этому способствовало и вводило многих людей среднего достатка в искушение

.

Как общегосударственная проблема незаконный оборот оружия в России возник в конце XIX века. Необходимо обратить внимание на такой источник незаконного распространения оружия, как армия и флот. Жажда наживы, стремление быстро разбогатеть толкали военных на преступления. К началу XX века хищения оружия и боеприпасов из воинских частей приняли очень большие размеры. В циркулярном письме командующего войсками Кавказского военного округа от 23 декабря 1900 г. № 23339 указывалось, что «кража казенного огнестрельного оружия, патронов, пороха в войсках Кавказского военного округа неоднократно обращала на себя внимание Государя Императора и вызывала собственноручные Его Величества резолюции, свидетельствовавшие об особой важности преступлений этого рода и необходимости неуклонного и строгого преследования их. К сожалению, не смотря на целый ряд мер, предпринятых с 1896 г. по войскам округа для осуществления таковых Державных указаний, кража оружия в войсках не прекратилась, и хотя и реже и в меньших. Чем прежде размерах, но все – же продолжала повторяться»

.

Произвол властей в судебном деле

Нововведённая судебная система была далека от совершенства. Горцы не привыкли вести судопроизводство с помощью многочисленной документации. Бесконечная волокита и сутяжничество были основными чертами судов того времени. В своём прошении жители селений 1 участка Грозненского округа в 1891 году писали, что их стеснённое экономическое положение усугубляется из – за существующих порядков «…в наших словесных судах, где процветает волокита (иные дела не разбираются 5 лет), взяточничество или соглашения различного рода до суда». «К нашему сожалению, – говорится, например, в одном из заявлений, поданных начальнику области чеченцами в марте 1909 года, – начальство ловит только мелких воров, а с крупными, действующими на крупные суммы, состоит в доле». И так думали не только местные жители, порой уличали друг друга в этом и сами чиновники

. В Грозненском горском словесном суде к декабрю 1895 года накопилось 1676 нерешённых дел

. По мнению депутата Н.С.Чхеидзе: «выдумывание всяких преступлений с целью вымогательства – всё это возведено в культ администрации на Кавказе»

. Краевед Н.С. Иваненков также делился своими наблюдениями: «Чеченец человек любознательный и пытливый. Он очень исполнителен к законным требованиям, но весьма неподатлив, когда не видит в требованиях законности»

. Нередко администрацией практиковалась ссылка «по жребию». Например, наместник распорядился выслать «семь наиболее вредных шейхов с семьями». Степень вредности, очевидно, еще не была установлена, а число уже было назначено… Известны случаи, когда в число высылаемых назначались малолетние и даже покойники. Высылка нередко практиковалась в массовой форме. Убедившись в своем бессилии отличить порочных людей от мирного населения, администрация высылала целые селения. Само собой понятно, что высылка мотивировалась необходимостью борьбы с «разбойничеством». Дикари, хищники, мошенники – такими эпитетами именовались жители Северного Кавказа. Русский историк отмечал, что термин «мошенники» стал почти официальным названием горцев в переписке Ермолова. То был образ дикого горца, варвара, враждебного России и живущего исключительно грабежом и разбоем. В чем же коренятся предрассудки? Предрассудки и предубеждения отражают конфликты интересов между определенными группами людей. Доказано, что люди часто создают «иллюзорную корреляцию» между этнической принадлежностью и преступной деятельностью. Они охотно запоминают практически все антисоциальные акты, совершенные представителями других национальных и религиозных групп. В то же время преступления, совершаемые «своими», легко забывают. Социологами также установлено, что, люди склонны предполагать наличие внутренних, изначальных, врожденных причин для негативного поведения «других» и наличие внешних, провоцирующих факторов для антисоциального поведения «своих». Данный феномен известен, как принцип фундаментальной атрибуционной ошибки. Исторические и социально-экономические изменения в обществе способствуют появлению стереотипов

.

Не редко администрация целенаправленно обрушивала свой гнев на самую зажиточную часть чеченского населения, чье имущество затем продавалось или конфисковывалось. Были случаи, когда в селах записывали в преступники бедных, одиноких людей, а богатых из больших семей, воров скрывали, опасаясь их мести

. В 1863 году, при инспекционной поездке по Терской области, наместник Кавказа вынужден был констатировать неудовлетворительное состояние судопроизводственной системы, и санкционировал открытие областного суда во Владикавказе, а также утвердил по штату прокурорскую должность

. Недостатком народного суда, по мнению наместника Кавказа, являлось подчинение его обязательно участвующему в нём административному начальнику. Также в составе туземного управления Терской области чувствовался большой недостаток в апелляционном суде

. Жалобы местных жителей на должностные лица обыкновенно оставлялись без последствий, и, обиженные, под влиянием чувства мести, они начинали прибегать к грабежам и разбоям

.

Большинство судей в Терской области представляли военные чины, которые не знали местных языков и не вдавались в изучение местных законов и традиций, что существенно затрудняло судопроизводс-тво

. Окружные начальники, исполняя функцию полицейской власти, участвовали в заседаниях мировых судов с правом голоса. Отсутствие земских учреждений в Терской области само по себе уже не допускало возможности применения к этим судам общероссийской структуры судебной власти. Мировые судьи назначались правительством, отсутствовал институт присяжных заседателей

. Хотя председателем горского словесного суда должен был быть помощник начальника округа, под председательством которого состав присутствия горского суда только и может считаться законным, но на практике, при отсутствии помощника начальника округа, обязанность председателя в словесном суде исполняло иногда лицо, не имевшее никакого отношения к горскому суду. На основании параграфа № 60 временных правил от 18 декабря 1870 года решения и приговоры горских словесных судов Терской области могли быть обжалованы у начальника области в месячный срок со дня их объявления. Но начальник области не справлялся с потоком апелляционных жалоб. Поэтому фактическое рассмотрение поступивших дел зависело от столоначальника, которому приходилось давать взятку. По мнению современника: «Обзор судебного дела среди горского населения Кавказского края приводит к тому заключению, что положительную сторону составляет лишь крайняя дешевизна»