Ошейник позора

Внезапно он засомневался: а что, если их просто разыграли, и этот кусок железа на шее – всего лишь маскарад, обычное украшение, призванное сыграть роль своеобразного механизма устрашения? Кто мешал Кавендишу разыграть мрачную мизансцену, призванную сразу же охладить горячие головы? Такая идея выглядит вполне правдоподобно. Это стоит обдумать как следует.

Наблюдать и приспосабливаться... Патч знал, что говорил. Все его слова были на вес золота.

Дверь купе открылась, и Донк знаком велел Джагу следовать за ним.

Юноша молча подчинился.

Глава 6

– Вверяю его вашим рукам. Подготовьте его к предстоящему вечером празднику. Не спешите, у вас есть время, главное, чтобы Хозяин остался доволен! Ну, не мешкайте, вам предстоит много работы.

С этими словами Донк удалился, оставив Джага на пороге квадратной комнаты, выложенной цветным кафелем. Окна были затянуты шторами, а одну из стен украшало огромное зеркало, в котором парень увидел свое отражение: неуклюжий, со всклокоченными волосами, до неприличия неуместный в этой блистающей белизной комнате, он стоял перед огромной ванной-лебедем, украшенной упитанными задастыми ангелочками, с туго натянутых луков которых готовы были сорваться стрелы в виде здоровенных фаллосов.

Выстроившись в ряд, полдюжины особ женского пола, которых Джаг принял сначала за девушек-подростков, ждали, окидывая Джага с головы до ног профессиональным взглядом. Каждая словно бы прикидывала предстоящий объем работы.

Видя растерянность Джага, девушки разом набросились на него и с насмешками потащили к ванне, наполненной водой, на поверхности которой пузырилась пышная благоухающая пена.

Еще секунда, и множество рук обрушилось на него. Джага ощупывали, раздевали. Не успел он и глазом моргнуть, как с него стащили рубашку и штаны, обнажив предмет мужского достоинства, правда, довольно вялый, что вызвало новый взрыв смеха.

Юноше предложили войти в ванну и опуститься в теплую душистую воду. Только теперь он рассмотрел, что перед ним не настоящие девушки, а гомункулусы, вроде тех, которые обслуживали поезд, только похожие на женщин.

Обутые в туфли на высоких каблуках-шпильках, удлиняющих их и без того стройные силуэты, в платьях из тонкой прозрачной ткани, с облегающим лифом, придающим идеальную форму груди, все они были на одно лицо и отличались друг от друга только прическами.

Это открытие поразило Джага, и он съежился в комок, чувствуя себя как-то неуютно. Заметив это, одна из "девушек" с пышными, вьющимися волосами подошла к нему.

– Меня зовут Максимилиана, – представилась она. – Ты должен расслабиться, иначе у нас ничего не получится. Ведь это не просто туалет. Мы хотим, чтобы ты обрел спокойствие, умиротворение, полную гармонию. В здоровом теле должен быть здоровый дух. Но для этого ты должен снять с себя напряжение, а мы должны почувствовать, что ты абсолютно спокоен и восприимчив... Как тебя зовут?

– Джаг. Джаг, сын Патча!

– Хорошо, Джаг. Сейчас мы попросим Мелибе снять твои защитные реакции. Ты согласен?

Мелибе оказалась точной копией Максимилианы, с той лишь разницей, что у нее был наголо выбрит череп, и это делало ее взгляд еще более пристальным и колдовским.

Она порылась в маленькой сумочке из черной кожи, достала какие-то маленькие флакончики и приступила к таинственным приготовлениям. Наконец, держа в руках стеклянную пипетку и небольшой кубок из платины, содержимое которого Джаг не видел, она подошла к нему.

Юноше бросились в глаза ее длинные пальцы с ногтями, покрытыми фиолетовым с блестками лаком, и гладкая блестящая кожа цвета старой меди, что делало ее похожей на статуэтку из темного теплого мрамора. Казалось, соски ее тяжелых налитых грудей, с трудом поддерживаемых корсажем, вот-вот прорвут тонкую ткань.

Словно зачарованный, Джаг смотрел, как она заполняла дно пробирки красноватым порошком. Покончив с этим, Мелибе постучала по ней пальцем, чтобы сбить со стенок остатки, а затем попросила Джага расслабиться и запрокинуть голову.

– Не бойся, – сказала она, заметив его колебания, – я не сделаю тебе ничего плохого, я только освобожу тебя, помогу тебе прийти к согласию с твоим внутренним "я"...

Нежные пальцы Максимилианы и одной из ее подруг ласково погладили ему затылок.

И Джаг решил подчиниться условиям игры.

Над ним склонилось тонкое лицо Мелибе. Она осторожно ввела узкий конец трубки в левую ноздрю Джага, а затем, прикоснувшись губами к другому, легонько дунула. То же самое она проделала с его правой ноздрей, снова заполнив трубку невесомым порошком красноватого цвета. Выпрямившись и внимательно глядя Джагу прямо в глаза, Мелибе стала наблюдать, какое действие оказывает на него таинственный порошок.

Сначала Джаг ничего не почувствовал, может быть, только легкое раздражение и пощипывание в носу, как это бывает во время сильного насморка.

И вдруг, словно пораженный ударом молнии, он ощутил, что его череп стал слишком мал для растущего в объеме мозга. Одновременно все его тело налилось свинцовой тяжестью. Сознание Джага превратилось в маленький пылающий комок, бешено мечущийся в границах его телесной оболочки, подобно слепому животному в поисках выхода. Это движение с каждой секундой становилось все быстрее и быстрее, и вот уже Джагу показалось, будто кровь у него в жилах вот-вот закипит. Гигантские холодные пальцы сжали его сердце. Задыхаясь, он ловил воздух ртом, пытаясь закричать... и вдруг ему стало легко и хорошо. Избавившись от всяких условностей бытия, свободный телом и духом, он увеличивался до гигантских размеров, рос во всех направлениях с головокружительной быстротой.

– Ему плохо, он умирает! – послышался чей-то испуганный голос, донесшийся словно из другого мира.

Дьявольский бег закончился также внезапно, как и начался. Джагу показалось, что он сейчас лопнет, и это ощущение было просто невыносимо. А затем все перевернулось. Могучий вихрь подхватил его и вернул назад. В мозгу вновь засветилась крохотная искорка сознания.

На какую-то долю секунды он как бы со стороны увидел весь поезд, мчащийся по серой бескрайней пустыне, и только потом шестерых миниатюрных женщин, чьим заботам его вверил Донк, и которые сейчас обеспокоенно суетились вокруг него. В следующий миг сознание Джага вернулось в телесную оболочку, и он ощутил себя лежащим в ванне. Сердце его бешено колотилось и, казалось, вот-вот выскочит из груди.

– Он пришел в себя! Он вернулся! – воскликнула Мелибе с посеревшим от волнения лицом. – Ну и напугал же ты нас!

Джаг рассмеялся. Никогда еще он не чувствовал себя так хорошо. Девушки облегченно вздохнули и последовали его примеру. Их веселый щебет заполнил всю ванную, и Джагу казалось, что он очутился в многоголосом птичнике.

Внезапно он посерьезнел.

– Что это было? – спросил он, обращаясь к Мелибе и указывая на флакончик в ее руках. Лицо девушки заметно порозовело, она уже оправилась от испуга. – Что это за порошок?

– Мелко измельченный кусочек высушенного дакара. Дакара – красная ящерица с гор Лейбница. Это наркотик группы галлюциногенов, но без эффекта привыкания, служит для устранения чувства тревоги и подавленности. Мы применяем его очень часто, но с таким его действием сталкиваемся впервые.

– А что произошло?

– У тебя закатились глаза и началось сильное сердцебиение. Нам показалось даже, что оно заглушает перестук колес поезда! Тебе уже лучше?

Джаг усмехнулся.

– Я в прекрасной форме. Как вам удалось вывести меня из комы?

Мелибе показала флакон.

– С помощью нюхательной соли да нескольких шлепков по щекам, на которые не поскупилась Мира, – ответила она, кивнув в сторону подруги. Джаг заметил ее только сейчас, хотя девушка отличалась от остальных ярко выраженной полнотой. – Ты уверен, что с тобой все в порядке?

– Да, я в норме.

– Случись с тобой что-нибудь, Галаксиус заживо содрал бы с нас шкуру. Донк рассказывал нам, что ты победил пятерых в одном бою, и хозяин дорого заплатил за тебя. Разве мы могли подумать, что воин твоей закалки не выдержит одной дозы дакара?

Джаг успокоил ее движением руки.

– Этот маленький секрет останется между нами.

Все шесть девушек облегченно вздохнули.

– Я могу в свою очередь попросить вас кое о чем?

– Все, что хочешь, – ответила Мелибе, – но, разумеется, в рамках возможного...

– Не могла бы одна из вас подойти к окну и выглянуть наружу?

Не успел он закончить фразу, как сразу две девушки бросились поднимать перкалевую занавеску.

– Что дальше? – спросила одна из них.