Сорняк – цветок любви

– Отец! Перестань! Ты прекрасно знаешь, что я не такой, – Ичиро было очень больно снова вспоминать те годы жизни, вспоминать, как он обращался с Лизой. Как он уходил по ночам, и хотел забыться.

– Я уже не знаю, какой ты. Я думал, что я знаю тебя, но сегодня я понял, что глубоко ошибался в тебе. Я тебе говорил, не трогай эту девочку! Я тебе говорил, что Лиза не будет с тобой счастлива, так же как и ты с ней.

– Почему? Почему вы были так в этом уверены? Ты считаешь, что моя жизнь без неё стала лучше? Вы тогда предали меня, вы все меня оставили. – Ичиро отвернулся от отца и облокотился на дерево.

– А знаешь, почему тебе так плохо? – Кано смотрел на Ичиро и продолжал с ним разговаривать. – Ты сам не был уверен, что для тебя, это всё не важно – различие в традициях, семейные разногласия, мнения людей, образ жизни. Ты сам понимал, что вы слишком разные. Если бы ты мог, если бы ты был уверен, что эта твоя женщина, ты бы не посмотрел ни на кого. Ты бы отстоял своё право на счастье. Но ты трус. Ты не смог этого сделать. И теперь страдаешь из-за своей трусости. И заставляешь страдать невинного ребёнка. – Слова Кано дошли до самого сердца Ичиро. Ичиро стало очень больно. Он не знал что сказать, да и стоит ли. Кано направился к дому. Ичиро стоял, не оборачиваясь. Ноги его стали ватными. Он понимал, что отец прав. Ему больно. Ему больно от того, что эта рана ещё так глубока. «Почему? Да почему же я тогда не смог остаться с Лизой? Почему я себя вёл как последняя сволочь, и оставил её? Почему сейчас это всё вернулось, почему ты умерла, Лиза, почему ты оставила меня? Аямэ, о Господи, что происходит?! Когда весь этот кошмар закончится?»

Аямэ отправилась на второй этаж. Кацуми выбежала навстречу и схватила её за руку. Аямэ не поняла, что хочет ей показать Кацуми. Они быстро побежали по коридору и остановились около одной двери. Кацуми её толкнула. Это чердак. Очень светлый. Эта гостиная комната. Она небольшая, но очень уютная. В ней две кровати по бокам, и один ковёр лежит посередине комнаты. Крыша чердака состоит из одних стёкол. Аямэ очень понравилась комната. Она не понимает почему Кацуми такая довольная.

– Что случилось? Почему ты показываешь мне эту комнату? – Аямэ вопросительно посмотрела на Кацуми.

– Здесь мы с тобой будет жить на время приезда к дедушке!! – Кацуми очень взволнована. Она так хотела, чтобы они с Аямэ побольше могли поболтать и теперь это возможно на целых десять дней.

– Да, это будет классно… – Аямэ выглядит очень растерянной. Кацуми сразу это заметила, но не подала виду. Она поняла, что разговор с дедушкой очень её расстроил.

– Знаешь, наш дедушка вовсе не такой, каким хочет казаться. Он не такой холодный и строгий. – Кацуми говорила это, улыбаясь. Ей хотелось подбодрить Аямэ.

Аямэ села на кровать, что стояла справа от двери. По ней видно, что она совершенно разбита и не хочет разговаривать. Кацуми села рядом с ней. Она взяла руку Аямэ. Аямэ подняла взгляд и посмотрела на Кацуми. Её глаза полны слёз. Увидев Аямэ, Кацуми не смогла сдержать и собственных слёз.

– Не переживай, всё образуется, всё будет у тебя хорошо. Я всегда буду с тобой. – Кацуми смотрела на Аямэ с теплотой и любовью, которую Аямэ ощущала в полной мере. Аямэ не может поверить, что жизнь её наградила такой сестрой. Её жизнь ей кажется мрачной и тусклой и Кацуми стала лучиком света, который освещает ей путь. И этот путь лежит только вперёд. Она не может отступить.

Наступил вечер. Вся семья была в сборе. Аямэ с Кацуми спустились вниз в зал. Кано, Ичиро, Харуки уже сидели за столом и вели дружную беседу. Ичиро рассказывал про школу айкидо. Он очень любит своих учеников. Харуки увлекается изготовлением деревянных столов и стульев. У него своя мастерская и теперь, помимо собственного ресторана, совсем недавно он открыл собственный магазин деревянных изделий, и как раз об этом он рассказывает отцу и брату. Акина и Наоко спустились чуть позже. Увидев Аямэ, Кано улыбнулся и жестом руки показал ей место около себя. Аямэ остановилась, она не хотела садиться. Кацуми тепло посмотрела на Аямэ, и взглядом попросила её выполнить просьбу дедушки. Аямэ согласилась и села около дедушки. Ичиро поприветствовал всех за столом и все начали кушать. Кано и Аямэ молча сидели. Никто из них не проронил ни слова. Аямэ не хотела ни с кем ни разговаривать, ни видеть. Ей хотелось побыстрее покушать и пойти погулять. После ужина Аямэ с Кацуми отправились погулять. Кано пошёл за ними. Через некоторое время он их догнал и шёл рядом с Аямэ.

– Ты не должна чувствовать себя виноватой. – Кано обратился к Аямэ, но не смотрел на неё. Кацуми шла молча и лишь ненадолго остановилась, будто бы вытряхнуть свою туфельку. Аямэ повернулась к Кацуми, но Кацуми взглядом показала ей идти дальше с дедушкой самой. Аямэ очень не хотелось оставаться наедине с дедушкой. Она на него до сих пор злилась из-за его слов. Но делать было нечего, Кано и Аямэ дальше пошли гулять одни.

– Я не чувствую себя виноватой. – ответила ему Аямэ, так же не глядя на Кано.

– Ты не виновата в том, что мой сын не сумел отстоять своё право на счастье. Он струсил. Ему не хватило духа признать, что они с твоей мамой разные.

– И что? Это имеет значение? Разные! Разные! Сколько можно об этом говорить! – На этот раз Аямэ повысила голос и посмотрела на Кано яростным взглядом. Кано не стал отводить взгляд. Он совершенно спокоен. Его взгляд глубокий и искренний. Смотря на него Аямэ не могла понять, почему она не может дальше продолжать кричать, такое ощущение, что спокойствие Кано полностью поглощало гнев Аямэ.

– Это не важно. Да, она не японка, твоя мама не знает наших обычаев и традиций. Ичиро должен был отстоять своё право на счастье и попытаться быть счастливым с твоей мамой. Но он испугался. Он испугался мнения людей.

– Он испугался не мнения людей. Он испугался вашего мнения.

– Может и так, но если ты уверен в своём выборе, если ты сделал свой выбор, ты должен стоять на своём до конца. Даже если ты ошибаешься, даже если ты совершаешь ошибку, ты должен быть уверен, что ты готов на всё, ради того, чтобы отстоять себя и свою любимую.

– Опять слово «ошибка». Вы хотите сказать, что моя мама – это ошибка?!

Кано вопросительно посмотрел на Аямэ. И он вспомнил, что разговаривая с Ичиро, несколько раз сказал, что его связь с Лизой была ошибкой. Теперь он понимает, что чувствует Аямэ. «Бедная девочка, сколько же ей пришлось пережить, прости меня» – подумал Кано.

– Прости меня за мои слова, я не хотел задеть тебя. – Кано не договорил, и Аямэ тут же его прервала.

– Вы хотели именно это сказать! Моя мама ошибка для вашего сына, и за этой ошибкой, последовала вторая ошибка – это я. Я – ошибка, так что не надо мне сейчас говорить ничего. Я уже прекрасно поняла ваше ко мне отношение.

– Ты очень обижена. И это правильно. Мой сын, наша семья сильно обидели тебя и твою маму.

– Маму не вернуть вашими извинениями!!!

– Да, ты права – Лизы больше нет. И это навсегда останется на нашей совести. Но есть ты. И я постараюсь сделать всё, чтобы ты простила моего сына и нашу семью. Он очень раскаивается. Я вижу это по его глазам. Он сильно переживает из за того, что ты не принимаешь его раскаяния. Ты его дочь, и как бы ты не хотела, но ты наша плоть и кровь. И мы постараемся стать настоящей семьёй.

– Вы в этом уверены?! Вы уверены, что вот так просто меня приручить!? Вы ошибаетесь, вы глубоко ошибаетесь! Раз меня все считают ошибкой, невоспитанной, то я буду такой! Я и есть такая! Я сорняк! И я это хорошо поняла, в этом мире нет места для меня! Я не принимаю ваши извинения!!!

Аямэ смотрела гневно, и в её глазах Кано увидел решимость и ярость. Глаза… как же она молода. Сколько в ней энергии. Как она юна. Аямэ размахивала руками, кричала, её волосы развивались во все стороны, но она всё равно оставалась очень красивой и невинной. Она была похожа на забитого зверька, пытающегося показаться диким опасным зверем. Кано смотрел на неё молча, он понимал, что сейчас бесполезно что либо доказывать Аямэ. Договорив, Аямэ развернулась и направилась в сторону дома. Она не собиралась продолжать разговор. Кано спокойно остался стоять и смотреть вслед Аямэ.

Аямэ шла быстро и уверенно. Ей казалось, что искры и разряды электрического тока исходят от неё. Зайдя в дом, она громко хлопнула входной дверью и поднялась на чердак, в комнату.

– Что за шум? – Акина с Наоко сидели и смотрели свой сериал, как услышали топот по лестнице и хлопанье дверью. – Это девчонка, она меня сведёт с ума. Что за нрав, невоспитанность! О боже, бедный наш братец, я советовала ему отказаться от неё. Ничего страшного не было бы. У неё есть родственники в Сан-Франциско. Осталась бы у тёти Лизы.

– Зачем ты так? – Наоко по-настоящему начала проникаться сочувствием к Аямэ.

– И ты туда же, ну конечно! Я одна тут такая бессердечная, хватает мне того, что Кацуми у нас Мать Тереза, так и ты туда же!

– Я просто не понимаю, почему ты так на неё злишься? Она просто несчастный ребёнок.

– Она испорченный ребёнок, вот кто она! Таких воспитывать нужно жёстко. Мягкости она не понимает.

глава 10

Десять дней пролетели быстро. Аямэ хотелось как можно быстрее вернуться в привычное ей русло. Через несколько дней началась учёба. Кацуми перевелась в школу «Восток Уэллсли Хай Скул», которая находится в двух кварталах от школы Аямэ, и поэтому часто они ходили в школу и из школу вдвоём по одной дороге.

Аямэ вернулась в школу и ей почему-то очень сильно захотелось увидеть Шин Хе. Ей казалось, что когда на него посмотришь, всегда на душе становится хорошо. Такой счастливый, такой благополучный, красивый. Ей кажется, что природа перестаралась и слишком много хорошего вложила в одного человека. Тайком она наблюдала раньше за Шин Хе, заходя и выходя из школы, когда он с подругами и друзьями стоял на крыльце. Он всегда сиял радостью. Он настолько остроумен и заносчив, что Аямэ иногда становилось просто противно. Она сама не поняла, зачем ей так хочется увидеть Шин Хе, но она чувствовала, что это сделать ей просто необходимо.

Аямэ встретилась со своими подругами и спросила у них о Шин Хе. В школе Аямэ лучше всего общается со своей одноклассницей – Даниеллой. Даниелла – очень добрая и отзывчивая девочка. Но, несмотря на свою доброту, у неё очень сильный характер. Аямэ для себя поняла, что добрый человек – это сильный человек, так как мало кто может позволить себе быть добрым.

– Зачем ты спрашиваешь о Шин Хе? Ты же вроде им не интересуешься? – Даниелла не могла понять, с чего это вдруг Аямэ спрашивает про Шин Хе. Шин Хе, понятное дело, в школе знали все, но просто Аямэ… Для Даниеллы Аямэ – это далеко не ВСЕ.

– Не знаю, просто охота увидеть его вечно улыбающееся лицо. Когда его вижу, как-то спокойнее становится на душе, у него всё всегда хорошо. И я заряжаюсь положительными эмоциями. Я типа вампира.

– Да уж, вампир, честно, не знаю. На каникулах я его не видела. Давай спросим в его классе. Я там знаю нескольких девчонок. Но только давай после уроков? Потерпишь?

– Да конечно, – почёсывая затылок, сказала Аямэ. – Я, в принципе, уже не очень и хочу его видеть. Увидела тебя, мне этого достаточно! Ты тоже очень светлый человек.

– Ну спасибо! Я рада, что я у тебя могу вызывать положительные эмоции на уровне этого красавчика Шин Хе. Да, Шин Хе конечно хорош. Кстати, недавно подрался сильно он. Мне это рассказали девчонки из его класса.

– Почему? Что-то случилось?

– Не знаю, да ведь Шин Хе похож на молодого задиристого петушка, когда дело доходит до мальчишеских разборок. Он ведь за словом в карман не полезет и поэтому всегда всё оборачивается драками.

Прозвенел звонок, и Аямэ с Даниеллой отправились на урок. После первой пары, в коридоре было какое-то оживление. Учителя столпились около класса, где учится Шин Хе и наперебой о чем-то говорили. Что же случилось? Аямэ с Даниеллой вышли из своего класса и, увидев это оживление, направились в ту сторону.

– Нам нужно что-то предпринять, – сказал учитель химии.

– Что же вы предлагаете? Все и так узнают! О Господи, бедный мой мальчик, как же его так угораздило, что же делать?.. гордость нашей школы. У них, к тому же, скоро выступление, группа «Таль», как они будут без него? Мальчики уже в курсе? – со слезами на глазах проговорила учительница биологии.

– Не знаю, им сегодня сообщат. – сказала учительница английского языка.

– Ладно, пойдёмте на занятия. Всё равно мы ничем не можем ему помочь. – сказал быстро учитель химии и отправился к лестнице, чтобы спуститься на первый этаж.