Сорняк – цветок любви

– Я не понимаю тебя, зачем ему это делать? Как ему может стать легче? Что я ему сделала? – Аямэ, не знала что делать, куда бежать. Шин Хе стоял так близко, что у неё перехватывало дыхание. Он не касался её, но она ощущала его сердцебиение.

– Энтони запутался, ты ему нравишься, и он хочет сделать больнее тебе, чтобы ему самому стало неприятно тебя любить.

– Откуда ты всё это знаешь? Ты же говорил, что ты… не увлекался девушкой всерьёз. Ты говоришь, как эксперт в любовных делах, – Аямэ опустила глаза, видя, как Шин Хе смотрит на неё.

– Да, ты права, я не увлекался ни разу всерьёз девушкой, но я всегда ощущал себя взрослее своих сверстников, с раннего детства, я быстро находил общий язык с девочками, но это не значит ничего дурного! Мы просто беседовали, я не из тех… ну, которые пользуются наивностью девушек, ради своих целей. – Шин Хе сам смутился от своих слов. Ему было не удобно говорить на такие темы с Аямэ.

– Прости, я не это имела ввиду. – Аямэ стало неудобно.

– А что ты подразумеваешь под «не это», – улыбаясь, спросил Шин Хе. Он хотел смутить Аямэ. Ему так нравилось видеть, как её лицо заливается стыдливой краской. Как по-детски она смущается и прячет глаза. Ему казалось, что у него в руках самый нежный, невинный и прекрасный цветок на свете! И он никому не позволит сделать больно этому цветку. Он будет его оберегать и защищать. Даже от всего мира, если понадобится.

– Я… не знаю… мне пора, сколько времени? Такое ощущение, что прошла уже целая вечность с тех пор, как мы здесь с тобой разговариваем. – Аямэ начала искать сотовый телефон, чтобы посмотреть время.

– Ты точно в порядке? Сможешь пойти в школу и спокойно отсидеть оставшиеся уроки? – Шин Хе похож на заботливого друга, который всегда готов поддержать.

– Да, всё нормально. Спасибо тебе, за твою поддержку…

– Если что, всегда можешь ко мне обращаться. Если кто-то тебя будет обижать, сразу же беги ко мне! Хорошо?

– Даже если будет идти урок у вас? – Аямэ подняла свой взор на Шин Хе.

– Даже если будет идти урок, – Шин Хе был очарован взглядом Аямэ.

Аямэ коротко поклонилась Шин Хе, как это принято у японцев, и пошла в сторону школы. Шин Хе был приятно удивлён этому. Он ещё некоторое время стоял и смотрел вслед Аямэ. Столько любви и нежности он ощущал в своём сердце. Никогда такого ещё не было. Как такое возможно? Как может столько тепла и нежности поместиться в такой небольшой орган, как сердце человека… Что значит это всё? Неужели он влюбился, неужели ему открылась тайна любви? Вселенная интереснейшим образов выбирает для нас пути познания любви. Никогда не знаешь, когда ты встретишь свою единственную любовь в жизни, некоторые не верят вообще в существование такой любви. Им это кажется чем-то непостижимым и сказочным. Они считают, что это красивая сказка, которую люди придумали, чтобы не было грустно жить, они не видят смысла в жизни, идя просто по тропинке, которая называется судьбой человека, мы не раз сталкиваемся с разочарованиями и грустью, но радость – это неотъемлемая часть души человека. Радость – это его естественное состояние. Когда есть в душе радость, то человек, может и почувствовать самую настоящую любовь.

Бывает так, что жизнь просто хочет сделать так, чтобы человек поверил в чудо и тогда посылает ему испытать это неземное и потрясающее чувство, как взаимная любовь, даже если в этом человеке нет радости. Возможно, он что-то сделал хорошее в своей жизни, ведь это небесный подарок. Это то, что мы называем волшебством. Весь мир пропитан энергией любви. Вселенная соткана из любви.

Существует ли настоящая любовь? Существует, просто нужно хоть капельку в неё верить! Ведь если мы в неё не верим, то она не может достучаться до нас. Наша Вера – это ключ, который приоткрывает дверцу нашей души, и тогда Любовь может войти в неё, как она вошла в жизнь Аямэ и Шин Хе.

Следующие несколько дней Аямэ избегала Шин Хе. Она не хотела его видеть. Шин Хе понимал Аямэ и не хотел на неё давить. Ему было сложно удерживать себя от возможности просто даже выйти из класса и заглянуть в её класс. Ему хотелось подождать. Аямэ должна сама захотеть его видеть. Друзья Шин Хе после того случая с Энтони, поняли, что Шин Хе неравнодушен к Аямэ. Разговоры и хихиканьем за спиной Шин Хе жутко его раздражали, но он делал вид, что ничего не замечает. «Самое главное, пусть они не трогают Аямэ, а я выдержу любые насмешки, пусть лучше потешаются надо мной, а её не трогают». Шин Хе беспокоился только за то, чтобы эти насмешки не навредили Аямэ. Так же он помнил слова Энтони. И понимал, что Энтони может захотеть отомстить Шин Хе.

Аямэ так же слышала хихиканье и шептание про них с Шин Хе. Ей было крайне неприятно это всё слышать, но делать было нечего. В конце концов испытания и трудности только закаляют наш характер. Это ей сказал отец, в один из вечеров, после того, как он узнал про то, что Аямэ приходится сейчас нелегко в школе. Ичиро каждый вечер стал разговаривать с Аямэ. Он проявлял терпение к её колкостям и стараниям вывести его из себя. Кацуми стала связующим звеном между Аямэ и Ичиро. Акина всё это замечала, но старалась делать вид, что не видит происходящего. Ей очень не хочется, чтобы Кацуми сближалась с Аямэ. Ей кажется, что Аямэ может научить её дочерей только дурному.

Ичиро старался говорить и учить Аямэ японскому. Он записал её на уроки японского языка, к одному известному писателю Акайо Сенсею. Со следующей недели Аямэ будет к нему ходить. Аямэ понимала, что ей нужно выучить свой родной язык.

– Ты должна понимать и знать японский. Это язык твоих предков. Говорят, что душа человека, больше всего понимает именно на своём родном языке. – Ичиро говорил это ей спокойным тоном.

– Да, я понимаю, но мне сложно. Я слышу себя со стороны и мне не нравится, как я говорю на японском, меня очень сбивает с толку хихиканье тёти Акины и Наоко. – Аямэ говорила взволновано и немного расстроено.

– Тебя не должно волновать мнение других людей. Тебе нужно просто преодолеть этот языковой барьер. Помни, что японский – у тебя в крови и тебе просто нужно его вспомнить, – очень нежно и мягко пояснил Ичиро.

– Хорошо, я буду стараться, и, кстати, спасибо, что записал меня к Акайо Сенсею. Мне кажется, что мне так будет куда легче выучить японский.

– Также, со временем, тебе нужно изучить наши традиции. Те традиции, как нужно обращаться ко взрослым, как нужно вести себя за столом.

– Я как-то не так себя веду за столом? Может, мне просто тогда не посещать ваши посиделки? И всё! Буду кушать на кухне одна. Это для меня будет самое лучшее решение…

– Не нужно убегать, Аямэ, от проблем, я вовсе не хотел тебя задеть. Ты многое делаешь хорошо, просто, к примеру, твоё выражение лица, когда ты принимаешь пищу мне кажется очень странным.

– Каким? Почему?

– У тебя постоянно отсутствующий взгляд, ты не проявляешь никакого интереса к застольным разговорам.

– Мне просто неинтересны ваши разговоры.

– Я понимаю, но прошу тебя, давай будем идти навстречу друг к другу вместе, ты совершенно не хочешь меняться, а требуешь этого только от меня.

– Так тебе я не нравлюсь! Ладно, откажись от меня. И дело с концом. Я тебе это уже давно предлагала. Я могла остаться в Сан-Франциско с маминой подругой.

– Я не это имел ввиду. Боже, ладно, давай на сегодня прекратим эту полемику. Тебе пора спать.

– Да, ты тоже не выдерживаешь малейших трудностей, и тоже готов всегда убежать от проблемы.

– Когда я убегал от проблем!!!

– Ах, тебе напомнить нужно! – Аямэ с полной решимостью посмотрела на Ичиро.

Ичиро сразу понял, о чём хочет напомнить ему Аямэ. Он опустил глаза и собрался с мыслями.

– Да, я знаю. Твоя мама и ты, я не должен был вас оставлять, это – моя вина, я полностью это осознаю. Скажи, сколько ещё ты будешь меня мучить? Ты будешь постоянно об этом напоминать? – Ичиро посмотрел на Аямэ и хотел прочитать в её глазах понимание.

– Ты никогда не поймёшь, через что нам пришлось пройти из-за тебя, папа… – сказала Аямэ сквозь зубы и на глазах у неё начали выступать слёзы.

Ичиро впервые увидел в Аямэ не маленькую непослушную девочку, а девушку, которая впитала в себя всю боль, которую он причинил её маме, в тот день, когда сказал, что он не сможет с ней остаться. Ему было больно. Он не знал, что сказать. Всё казалось пустым, все его старания сблизиться с Аямэ, в один миг всё обрушилось на него. Между ними снова пропасть. Он снова ощущает этот холод в голосе.

– Ты меня никогда не простишь, ведь так? – спокойно спросил Ичиро, глядя на Аямэ.

– Ты сам всё разрушил, я не могу тебя простить. Это маму не вернёт, не вернёт того, что она пережила по твоей вине… Ты никогда не сможешь загладить свою вину, так как моей мамы больше нет, и всё только по твоей вине и по вине твоих близких и родных. И не смей просить меня относиться к вам с уважением и почтением. Я не желаю здесь быть, и как только смогу покинуть этот дом, сразу же так и сделаю!

После этих слов Аямэ вышла из зала и отправилась в свою комнату. Ичиро стоял посередине комнаты. Он не мог пошевелиться. Слова Аямэ словно пронзили его копьём, пропитанным обидой и горечью печали, которые пришлось пережить Аямэ с мамой за все эти долгие семнадцать лет, пока Ичиро спокойно жил со своими близкими, изображая из себя порядочного старшего сына и брата. Слёзы покатились из глаз, он не знал что делать. Минуту спустя, Ичиро не торопясь вышел на улицу, чтобы погулять. Ему нужно было прийти в себя после тяжёлого разговора с Аямэ. Ему хотелось бежать, впервые в жизни, он не хотел больше ни о чём думать. Ему хотелось оставить всё как есть и просто убежать, забыться. Забыть, что когда-то он сделал очень больно своей любимой женщине, потому что ему не хватило духу возразить своим родителям. Он остался авторитетным учителем по айкидо. Его многие знали и уважали. Он пользовался популярностью у женщин, но так и не смог обрести счастье. Он не раз задумывался, а что было бы, если бы он тогда не оставил Лизу? Ему было очень больно, когда ему сообщили, что она умерла и завещала ему их дочь Аямэ. С тех пор Ичиро уже не мог спокойно жить. Жизнь его превратилась в сущий кошмар. Постоянный страх осуждения окружающих. Ненависть в глазах Аямэ, осуждение со стороны сестёр. Ему в первые в жизни хотелось убежать, убежать от самого себя. Раньше он всегда был готов бороться с любыми трудностями в жизни.

– Нет, это выше моих сил, – проговорил Ичиро сам себе.

Ичиро вышел из зала. Дочки Акины, Мичико и Кацуми спускались по лестницы со второго этажа, и увидели, как Ичиро поспешно одевается и выходит на улицу. Кацуми окликнула дядю, но он не услышал и быстро вышел на улицу.

– Что это с ним? – спросила Мичико. Мичико младшая сестра Кацуми.

– Ничего. Видимо, он просто устал и хочет подышать свежим воздухом. – ответила Кацуми

– Да это всё из-за этой выскочки Аямэ! Как она меня бесит, ты слышала, как она ругалась с нашей мамой?

– Мичико, ты не понимаешь ничего! Аямэ – совсем не плохая, а как бы ты себя вела на её месте?

– Что ты имеешь в виду?

– У неё умерла мать и все ругают её маму.

– Ну конечно, ведь её мать была… – Мичико прервалась на секунду и потом начала говорить шепотом, – женщиной лёгкого поведения! Как к ней можно относиться?!