Хранительница ночного колодца

– Алевтина, идем кушать, – как вдруг ее позвала мама.

И стоило ей только выйти из комнаты, как она проснулась. Был шестой час, солнце только всходило. Лидия сидела, разговаривая с незнакомцем за боковым столиком, что был напротив их места. Это был молодой темноволосый мужчина, лет тридцати пяти, ехавший после вахты с севера. Они о чем-то спорили, пытаясь отстоять свою точку зрения аргументами. Алевтина Прокофьевна лежала молча и смотрела на них.

– Вот ты правильно говоришь, о саморазвитии. Но образование нужно получать, даже только потому что, это не обходимо для дальнейшего твоего развития. Ведь неважно, какие знания ты имеешь, главное их правильно использовать, – суетясь и жестикулируя, мужчина пытался донести свою мысль.

– Да, я абсолютно согласна, но согласись, что даже изучая самостоятельно какой-либо предмет, можно так же правильно его применять на практике, – улыбаясь отвечала девочка.

– Конечно согласен, просто преподаватели могут тебя направить в правильное русло…

Не успев договорить, как бабушка девочки окликнула ее. Молодой человек повернулся в сторону голоса и поздоровался улыбнувшись. Лидия извинилась перед попутчиком и пошла к бабушке. Мужчина ушел в соседнее купе, которое находилось за стенкой.

– Сколько уже времени?

– Почти шесть бабуль.

– Так мы уже почти приехали, – обрадовавшись сказала Алевтина Прокофьевна.

– Ну как почти, еще два часа осталось.

– Давай-ка, мы перекусим.

– Я не против, сейчас попрошу стаканы у проводницы и чаю принесу.

– Хорошо, а я пока колбаски с хлебом нарежу и помидорок с огурчиками.

Перекусив, они молча любовались природой, что виднелась из окна. И без заботы в сердцах смотрели в даль, это лишь согревало им души. Лидия с нетерпением ждала встречи с родителями, а бабушка с чувством выполненного долга, как родителя.

Время пролетело незаметно, и они приехали в родной город Новокузнецк. По приезду домой, их ждали родные в квартире Алевтины Прокофьевны. Лидина мама обняла ее и заплакала со словами: «Боже, как же я рада, что вы вернулись. Так испугалась от мысли, что потеряла тебя, не знала, что делать». Ее папа Александр тоже прослезился, обняв ее: «Ну ты и даешь. Перепугала нас всех, ты больше так не делай. Как же мы без тебя?», – с болью в голосе произнес. Поблагодарив бабушку и посидев немного, они решили пойти к себе домой.

Глава III.

Не слугам править хозяевами

На следующий день ближе к обеду, в гости к бабушке пришла Лидия, принеся с собой заварные пирожные. При в ходе в зал, внучка держа гостинцы в руке начала говорить:

– Бабуль привет, как ты?

– Здравствуй милая, нормально, спасибо. У тебя как после поездки?

– Да, вроде ничего. Я тут … хотела поблагодарить тебя.

– За что?

– Ну ты же спасла меня тогда, в деревне.

– Ну что ты, милая. Я сделала то, что должна была. Думаю, и ты бы сделала тоже самое для меня, ведь мы семья.

– Не знаю, смогла бы я это сделать? – произнесла девочка полушепотом.

Бабушка, видя, как не ловко внучке, решила сменить тему:

– Пойдем на кухню, покушаем, посидим чайку попьем, – взяв внучку за руку, поспешно повела ее на кухню.

Кухня была небольшая, но компактная. Заходя в нее можно было сразу увидеть небольшой четырехместный стол, стоявший у стены. Сразу после стола стоял холодильник, но между столом и холодильником было место, для стула, где мог спокойно сидеть человек. В левой части кухни была современная столешница, сделанная из дерева с полками наверху и приделанная плита с мойкой. Между столешницей и холодильником было двухстворчатое окно с видом на детскую площадку. Зайдя на кухню, девочка села за стол спиной к двери, Алевтина Прокофьевна начала накрывать на стол. После того, как они поели, начали пить чай:

– Что мама говорит?

– Ничего особого, только испугалась сильно за меня. Ну, я ее понимаю.

– Конечно, кто же тут не напугается.

– А ты то как?

– Я, не знаю, вроде нормально, но…, я помню. Помнишь, ты мне дала платок и сказала укрыться. Так вот, сначала я не хотела накрываться им, потом я услышала страшный вой. Платок был у меня в руках. Я и забыла про него. Но когда услышал чьи-то шаги, со страху надела его. Потом помню, что нечто жуткое подошло ко мне. Мне плохо было видно, что это такое, но оно от меня не отходило и все ходило кругом. А еще эти жуткие крики людей и животных. Я конечно не знаю, кто это были такие, но…

Лидия говорила все это, пытаясь вспомнить, но страх и ужас, одолевавший ее, будто ком застрявший в горле, не давал ей высказаться в полной мере. Ее бабушка, видя, как мучается внучка, протянула руку и поглаживая, начала:

– Милая моя, ну все. Это все позади, можешь забыть. Я с тобой, не переживай.

– Скажи бабуль, ведь это твоих рук дело?

– Что именно?

– Ну то что было там, в деревне.

– С чего ты взяла?

– Я видела, как все боялись тебя. И пытались быстрее нас спровадить.

– Да нет, не боялись они меня, а спровадить они торопились потому что, просто им вся эта ситуация была не по нраву.

– Бабуль, прошу скажи честно. Я никому не расскажу. Если честно, то я бы хотела тоже этому научиться, быть как ты.

– Думаю, не нужно быть тебе как я, – внимательно смотря в глаза сказала ведьма. Это последнее, чего бы я желала для тебя.

Лидия расстроилась, но сдаваться она не хотела. Ею, скорее двигало юношеский максимализм и интерес, ежели понимание того, что это такое и к чему оно может привести.

Алевтина Прокофьевна встала из-за стола и пошла в сторону зала. Не успев пройти в ванную, как внучка вскочила и пошла вслед за ней, прося всеми возможными просьбами, научить ее всему, что она знала. После долгих уговоров, ведьма готова была уже сдаться, но понимая, во что она может втянуть девочку, беспокоило и пугало, даже приводило в ярость и в гнев.

– Давай поговорим об этом через три дня. Я чего-то устала от всех этих разговоров.

– Хорошо, бабуль.

Тут зазвенел телефон Лидии, это была ее мама. Они еще утром договорились пройтись по магазинам, а со всеми этими разговорами она и забыла про это. Сказав, что скоро будет и попрощавшись с бабушкой, она тут же отправилась домой.

Был уже вечер, Алевтина Прокофьевна перед сном решила зайти в ванную. Когда протянула правую руку к выключателю, вдруг заметила огненные глаза на кухне. Они смотрели прямо на нее, она в свою очередь опустила руку. Тень начала вставать в полный рост, начали виднеться его могучие рога, а по лицу от самых рог потекла по венам раскаленная огненная лава, благодаря чему было видно его тело в кромешной тьме. Он расправил свои могучие плечи и протянул мускулистую левую руку и вытянув указательный палец, произнес стальным, жестким пронзающим голосом – «Дитя». Ведьма, увидев все это, протянула правую руку на уровне пояса, как друг в мгновения ока появилась трость. Она, стукнув об пол, произнесла: «Рахон ду», как вдруг от ее тела начало исходить ослепляющий свет. Он был на столько ярок, что осветил всю квартиру. Демон пал на одно колено, левой рукой придерживая пол, а правой пытаясь закрыть глаза, он вскрикнул от боли. Женщина подошла близко к его рогам:

– Дитя? Да как ты смеешь.