Горошина на шестерых

– Нет, ну а если серьёзно, удалось этому придурку Жану Б. освободить кузину?

– Тебе какое дело?

– А как её зовут?

– Отвали.

– Странное имя для героини романа, – загоготал он.

Но, похоже, он уже не так сильно горел желанием надо мной смеяться.

– Ладно, – проворчал Жан А., усаживаясь за свою половину стола. – Обещаю, больше пальцем не притронусь к твоему тупому роману. Но при одном условии: если ты мне расскажешь, что стало с девчонкой.

– С какой девчонкой?

– Ну с этой… «прелестной кузиной».

Я пожал плечами и запрятал тетрадь на дно ящика.

Если бы я был Жаном Б. из моего романа, то сейчас оглушил бы Жана А. мощным ударом и отправил за решётку к шайке преступников, которых обезвредил бы ещё в предыдущей главе.

Но мой роман потому и называется «Великолепная единица», чтобы можно было хоть в книге побыть наконец одному и над душой не висели бы ни старший брат, ни средние, ни младшие, ни чересчур строгие родители.

– Тебе-то какое дело до того, что происходит в моей книге?

– Если расскажешь, что там дальше, я тебе отдам бесплатно все свои парные наклейки с футболистами.

– Ладно, – вздохнул я. – Его кузину зовут Фримусс.

Конечно, любопытство Жана А. мне льстило. Раз ему интересно узнать, чем закончится история, может, он ещё не совсем безнадёжен?

– И кто же её похитил, эту самую Фримусс?

– Скажу, если отдашь мне брелок с Рин-Тин-Тином и набор марок про Олимпиаду.

Жан А. вздохнул и стал рыться в верхнем ящике своей половины стола.

– Ладно, – согласился он.

Я схватил брелок и марки и только после этого признался:

– Честно говоря, я пока и сам не знаю. То ли фальшивомонетчики, то ли глава мадьярской секретной службы…

– Что значит – ты пока сам не знаешь? А ну отдавай обратно мои марки!

– Что отдал, то потерял! – сказал я и быстро засунул конверт к себе под настольный коврик. – Придётся тебе подождать, пока я напишу продолжение.

Большой цирк

С того дня всякий раз, как я доставал тетрадь, чтобы писать роман, Жан А. меня больше и пальцем не трогал.

Я видел, как он посматривает на меня, и нарочно хмурил брови, напускал на себя сосредоточенный вид и сосал колпачок ручки.

– Вон отсюда! – прикрикивал Жан А. на средних и младших, когда они пытались войти к нам в комнату. – Вы не видите, что он работает?

Однажды вечером Жан А. увидел, как я закрываю тетрадь, и спросил:

– Ну?

– Что – ну?

– Роман. Что там сейчас происходит?

– Ничего. Я забросил «Великолепную единицу».

– Как это? Ты совсем, что ли? А как же Фримусс? Неужели этот тупица Жан Б. оставил кузину на растерзание фальшивомонетчикам?!

– Я начал другой роман. Рассказать про что?

– Плевать мне на твой другой роман! Как он называется?

– «Патруль асов».

– Тупое название. И про что же он?

– Про мальчика и его лучшего товарища, которые служат в Королевском воздушном флоте.

– Бред какой. Это как в «Большом цирке» Пьера Клостермана?[2 - Пьер Клостерман (1921–2006) – французский военный лётчик и писатель, автор двух книг: «Большой цирк» и «Огни на небе».]

Книгу Клостермана мы с Жаном А. обожали: в ней рассказывается, как на самом деле происходили воздушные сражения во время Второй мировой войны. Это дедушка Жан подарил «Большой цирк» Жану А. на десятилетие, и мы оба прочитали её уже раз по сто, не меньше.

– Вроде того. Только у меня главные герои – два парня из четвёртого класса, прирождённые лётчики. Они на своём «Спитфайре», гружённом целым складом боеприпасов, проделывают в воздухе настоящие акробатические трюки, чтобы обстрелять немецкие истребители.

– И что?

– Что «и что»?

– Что с ними дальше происходит? Чего я из тебя клещами каждое слово вытягиваю?

– Я думал, тебе плевать на мои книги…

– Конечно, плевать. А девчонки там у тебя есть?

– Есть. Лили, девочка-шпионка… Она притворяется командиром немецкого воздушного отряда, и, поскольку на лице у неё кожаная маска, никто ни о чём не догадывается.

– Вот чушь-то какая… А дальше что?

– Потом с неё срывают маску. Это делает подлец Фон А., начальник контрразведки. Прыщавый тип с оттопыренными ушами, который носит монокль…