Казаки. Происхождение. Воинские традиции. Государева служба

Казаки. Происхождение. Воинские традиции. Государева служба
Жан Саван

Книга французского историка Жана Савана посвящена истории военно-служилого сословия, стоявшего на страже границ Российской империи и у истоков ее государственности. Автор прослеживает многовековой путь казачества от вольных общин до службы в гвардейских полках Русской императорской армии, описывает историю возникновения одиннадцати казачьих войск, принимавших участие в военных кампаниях, покорении Сибири и освоении земель Дальнего Востока. Профессор Саван, опираясь на этнографические исследования, рассказывает об уникальных внешних чертах, характерных для казаков и казачек Области войска Донского, Кавказа, Урала, Забайкалья и других мест расселения, о традициях и обычаях вольных людей, сохранявших не только память о военной славе, но и самобытное творческое наследие.

В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Жан Саван

Казаки. Происхождение. Воинские традиции. Государева служба

Jean Savant

Les cosaques

© Перевод, ЗАО «Центрполиграф», 2024

© Художественное оформление, ЗАО «Центрполиграф», 2024

Введение

«Границы Российской империи находятся в казачьем седле», – сказал в 1912 году один китайский мандарин генералу Краснову.

По сути, эта фраза резюмирует всю историю казачества. На протяжении веков границы Российской империи охранялись и оборонялись казаками. И благодаря им же раздвигались все дальше и дальше.

Справедливо говорят, что один из самых знаменитых казаков, покоритель Сибири Ермак Тимофеевич, открыл этим «бродягам» дорогу, приведшую их на берег Тихого океана.

Возникнув из ниоткуда, казаки с самого своего появления на исторической сцене сделались знаменитыми, хотя известность их не всегда заслуживала восхищения, ибо с момента своего возникновения их организация вызывала осуждение по меньшей мере такое же сильное, как и восторги, вызываемые их подвигами.

Став непримиримыми активными врагами всего, что препятствовало установлению и расширению христианства, они превратились в ценных союзников, которые требовались русским великим князьям, а позднее царям для проведения их политики. Этим объясняется тот факт, почему их терпели, несмотря на буйную вольность и непокорность, и использовали, в случае необходимости, в качестве «горького лекарства, противоядия, необходимого, а в некоторых случаях неизбежного».

Сколько невероятной славы завоевали казаки за пять веков!

Сколько мятежей и пролитой крови они учинили!

В такие моменты их не просто «терпели», несмотря на дорого обходившиеся кровавые бунты – а России последствия этих бунтов стоили очень дорого, – но мы даже видим, что царь и первый российский император Петр Великий по-своему оценил легендарного предводителя взбунтовавшихся казаков Стеньку Разина.

Приехав осмотреть Область казачьего войска Донского, победитель при Полтаве сделал остановку возле Азова, в месте, где бывал Стенька Разин… Приехав туда, царь приказал привести к нему бывшего сподвижника Стеньки, казака Морковкина, и долго расспрашивал его об атамане. И все слышали, как Петр Великий завершил разговор такими словами:

– Жаль, что в ту пору не смогли использовать Стеньку Разина на пользу Отечеству, и жаль, что он не жил в мое время!..

Становление Русского государства охватывает период с 862 по 1054 год. За этим периодом последовал новый, получивший название удельной раздробленности (1054–1462). После этого образовалось Московское государство: 1462–1613. Затем, после 1725 года, оно преобразовалось в крупную европейскую державу, достигшую апогея перед Русско-турецкой войной 1877–1878 годов.

По мере складывания Российской державы, расширения ее границ, присоединения обширных, ненаселенных или слабо населенных территорий казаки становились все более незаменимыми помощниками. Мы видим их на охране новых рубежей. Они населяют новозавоеванные земли, колонизуют их.

В дальнейшем важность «казачьего мира» возрастает, и одновременно увеличивается его престиж.

Это объясняется не только героическими или жестокими деяниями казаков, но и восхищением, испытываемым к этим «вольным» людям низшими классами населения, обреченными с 1590 года на рабство.

Долгое время казаков знали как «азиатскую конницу», издающую во время атак «дикие вопли», питающуюся исключительно сырым мясом и имеющую странную привычку освещать по ночам свои стоянки сальными свечами… Больше за границами России о казаках практически никаких сведений не имели.

«Западная Европа, – рассказывает В. Синеоков[1 - Владимир Дмитриевич Синеоков (1901—?) – историк, публицист, автор ряда книг на русском и французском языках о казачестве. (Здесь и далее примеч. пер.)], – начала знакомиться с казаками со времени войн Петра Великого против Швеции, Семилетней войны, суворовских походов и, особенно, [войны] 1812 и Французского похода (1814). Западное общественное мнение не могло примириться с тем, что казаки смогли уничтожить конницу Наполеона – в то время самую многочисленную и самую блестящую – только потому, что сами они превосходили ее как кавалеристы… А чтобы как-то объяснить этот феномен, приписало казакам почти нечеловеческие зверства и жажду убийства, не понимая среды и условий жизни казачества, не зная казачьего быта.

И в своем невежестве, когда все новое меряется старой мерой, сравнили казаков с наемными войсками, некогда очень распространенными на Западе, то есть с оплачиваемыми убийцами, которые за деньги готовы были воевать с кем угодно, для кого убийство являлось профессией…»

Жить казачьей жизнью, служить с казаками, командовать казаками! Все или почти все видные русские военачальники мечтали об этих трех вещах. Справедливо будет отметить, что многие герои остались в русской истории благодаря казакам. И получается действительно внушительный список от Ермака до Врангеля.

Хотя полная история казачества так и не была составлена, их воспевали поэты, композиторы и художники черпали у них вдохновение. Чтобы убедиться в этом, достаточно вспомнить имена Пушкина, Лермонтова, Гоголя и Толстого.

За границей картины и рисунки о них создавали, в частности, французские художники. Каждый хотя бы один раз видел посвященные казакам произведения Детайя, Шарле, Верне, Жерико, Доре, Домье…

Но настоящая известность казаков датируется временами Наполеона I и его Русской кампании, поскольку именно действиями казаков объясняется катастрофа отступления, сотрясшая наполеоновский трон и все гигантское здание Первой империи.

В более общем плане казаки стали непременным атрибутом России. Повальное увлечение казаками в мире выражается еще в одной детали. При Наполеоне I, в 1806 году, генерал Лежен посетил в Мюнхене мастерскую братьев Зенефельдер, только что изобретших литографию. Заинтересовавшись, Лежен сделал на месте набросок привлекшего его внимание сюжета. Через час было отпечатано уже сто экземпляров его рисунка. Первый оттиск генерал Лежен презентовал императору Наполеону. На рисунке был изображен казак…

А. Семенщиков особо пристально изучил влияние казаков на блистательного Пушкина и его отношения с ними. Ибо муза Пушкина

Любила бранные станицы,
Тревоги смелых казаков,
Курганы, тихие гробницы,
И шум, и ржанье табунов.

Величайший русский поэт был, по мнению Семенщикова, страстно увлечен казаками, воспевал их жизнь, их подвиги. Преждевременная смерть Пушкина лишила казачество его лучшего летописца. К сожалению, все написанное им о казаках разбросано по разным произведениям.

Это он сочинил песни и баллады о Стеньке Разине и Емельке Пугачеве. Это он написал «Капитанскую дочку», в которой изложил похождения Пугачева. Тема эта настолько его интересовала, что в дальнейшем он создал «Историю Пугачевского бунта», работу, основанную как на документах, так и на сохраненных устных преданиях и легендах.

Пушкин жил среди казаков, наблюдал их нравы, их обычаи. Ближе других он познакомился с донскими и кубанскими казаками во время своей ссылки на юг России. Он бывал в станицах, скакал по степям и искренне восхищался этими воинами. В 1820 году он написал брату: «Видел я берега Кубани и сторожевые станицы – любовался нашими казаками. Вечно верхом; вечно готовы драться; в вечной предосторожности! <…> Когда-нибудь прочту тебе мои замечания на черноморских и донских казаков».

Он жил среди донских казаков, находился с ними на боевых постах, проводил бок о бок с ними ночи, закутавшись в бурку – казачью накидку, под которой спали многие русские герои. И Пушкин мог написать:

Был и я среди донцов
(Гнал и я османов шайку);
В память битвы и шатров
Я домой привез нагайку.

Он принял участие в стычке 14 июня 1829 года. Генерал Ушаков рассказывает, что Пушкин «в поэтическом порыве бросился вперед, вскочил на коня и в одно мгновенье оказался на аванпостах… Майор, посланный генералом Раевским, с большим трудом смог до него добраться и силой принудил покинуть первые ряды казачьей цепи в тот самый момент, когда Пушкин, схватив пику убитого казака, бросился навстречу всадникам…».

Наконец, Пушкин за несколько месяцев до смерти перевел на французский язык одиннадцать казачьих народных песен.

Не только поэты воспевали казацкие подвиги, сами казаки тоже делали это. И в данном искусстве они тоже прославились. По всему свету проехались хоры донских казаков. Казаки пели. Пели о своих реках, которые с самого начала давали им средства к существованию и защищали их. Пели о степях, своем богатстве – и одновременно порой своей нищете. Пели о превратностях битв, ужасе, внушаемом их бунтами. Кроме того, они воспевали подвиги своих предков, славные дела отцов, а порой и великих русских богатырей…

Позднее образовались казачьи войска, не имевшие богатого и почитаемого прошлого своих старших братьев, например Донского, Кубанского или Терского. Но поскольку все они происходили из одного и того же источника, все, от Днепра до Уссури, были членами одной большой семьи, казаки всей России пели – аккомпанируя себе на балалайках, аккордеонах и бандурах – одни и те же песни, в которых все они находили одинаковую прелесть.

Этих казачьих объединений, войск, к концу существования Российской империи насчитывалось одиннадцать. Атаман Краснов характеризовал их так: «Одиннадцать казачьих войск – одиннадцать жемчужин в блистательной короне Российской империи. Три городовых казачьих полка – три бурмицких зерна Белого царя. Донское, Кубанское, Терское, Уральское, Сибирское, Астраханское, Оренбургское, Забайкальское, Семиреченское, Амурское и Уссурийское казачьи войска – у каждого своя история, – у кого уходящая в даль веков, к истокам земли Русской, у кого еще недолгая, молодая жизнь искусственно продвинутых „на линию“ полков, – все покрыты неувядаемой славой походов и боев, сражений и побед. У каждого был свой неприятель, свой театр военных действий, свои в песнях воспетые герои. Три городских полка – красноярские, иркутские и енисейские казаки – три горододержца, хранителя порядка в Сибири, на далеком Сибирском тракте».

Из казачества вышли герои самых разных типов. Множество бунтарей: у Стеньки Разина имелись и предшественники, и последователи. Из казачьих рядов порой выходили честолюбцы, претендовавшие на трон. Политические интриганы и предатели представлены Мазепой. Революционеры – Пугачевым… Славные завоеватели – Ермаком, подарившим своей родине целую империю. Спасители – Платовым, внесшим огромный вклад в разгром наполеоновской Великой армии.

И это еще не всё. Один казак сделал блестящую карьеру вне казачьих войск. Это Разумовский. Простой казак, сын простого казака, Разумовский родился в Черниговской губернии, в Малороссии, в 1709 году. До своей смерти в 1771 году в Санкт-Петербурге он успел побывать певчим в придворной капелле, где был замечен императрицей Елизаветой, дочерью Петра Великого, которая сделала его камергером, графом империи, фельдмаршалом и первым человеком в государстве, правда неофициально… Его фавор дошел до того, что этот неграмотный казак сочетался тайным браком с императрицей, от которой имел дочь, княжну Тараканову.

Его брат тоже извлек пользу из обрушившихся на него милостей. В двадцать два года он стал президентом Санкт-Петербургской академии наук. Жил этот казак в Аличковом дворце, ставшем впоследствии императорской резиденцией…