Русалочка с дипломом

– Что?!

Бартон кивнул в угол цеха. Там колыхались бесцветные водоросли, похожие на щупальца медуз.

– Как же так?! – испугалась Шелья.

– Не бойся. С тобой такого не случится. А если и случится, то не скоро. Лет через четыреста-пятьсот, если задержишься на Дне слишком долго, – пробубнил Бартон.

Шелья заметила, что на хвосте каждой русалки сверкал толстый металлический браслет, который крепко-накрепко впивался чешую. Он напоминал наручник кандалов, только цепи не было.

– Что это? – спросила Шелья, каждой клеточкой тела ощущая тревогу.

– Это, милочка, самый главный атрибут твоей взрослой жизни! – из ниоткуда за спиной Шельи возникла мадам Панцирница.

Шелья не успела пикнуть, как ведьма быстро защёлкнула на её хвосте тяжелый браслет. Холодный металл мёртвой хваткой сжал чешую.

– Ай! Больно! – завопила Шелья. Она замахала хвостиком, пытаясь стряхнуть адскую штуку, но в ответ на каждое движение браслет впивался ещё страшнее.

– Ничего, привыкнешь, – хищно улыбнулась мадам Панцирница. – Это счётчик.

– Какой ещё счётчик? – раздраженно воскликнула Шелья.

Она попыталась выскользнуть из браслета: на мгновение превратилась в пену, а потом собралась обратно. К сожалению, счётчик никуда не делся.

– Хоть в креветку превратись, он не слетит, – хрипло предупредила ведьма. – Приклеен надёжной экономической магией. Пока не отработаешь долг, счётчик – часть тебя, как рука или хвост.

Шелья нахмурилась и уставилась на браслет. В его центре красным огнём горело заклятое число «300». Русалочка каждой чешуйкой чувствовала это пламя, будто оно было призвано неустанно напоминать ей о долге.

– В конце месяца, когда получишь свои 6 жемчужин, счётчик покажет «294». Через месяц «288». И так далее, – подбодрил Бартон. – Когда дойдёт до нуля – разомкнётся сам.

– Зачем он вообще нужен? – угрюмо спросила Шелья.

– Чтобы ты не сбежала, – ответила мадам Панцирница. – Браслет позволяет плыть только по нижнему и среднему слою Светловодья, не дальше. На поверхность тебе нельзя. И даже не думай уплыть в другие моря.

– Раньше не думала. А теперь уж думаю, – назло начальнице огрызнулась Шелья.

– Не ворчи, – ведьма насмешливо вскинула брови. – На всех русалках защёлкнуты такие браслеты. Ты не особенная. Вы, русалки, случайно рождены, случайно живёте, и умираете случайно. Одинаковые и беспомощные до безобразия.

Довольная своей речью, ведьма застучала крабьими ногами и отправилась к себе в кабинет. Шелья сжала кулаки, сверля затылок ведьмы несогласным взглядом, пока та не скрылась из виду.

Юная душа русалочки протестовала против подобного беспредела. Но так было заведено во взрослом мире. Что она могла поделать?

Шелья обернулась к блеклым русалкам-упаковщицам и впервые заметила на их лицах эмоции. Русалки с жалостью и состраданием глядели на её браслет. Их стеклянные глаза наполнились безграничной хрустальной печалью, будто в памяти проплывала вся жизнь, начиная с того момента, как на их собственные хвосты натянули эти ненавистные счётчики. Русалки безмолвно переглянулись. Должно быть, они тоже когда-то были подругами-выпускницами. Озорными, шутливыми и полными надежд… А теперь стали призрачными тенями, затерянными на дне жизни.

Их груди Шельи вырвался отчаянный вздох.

До конца рабочего дня она уныло плавала по цеху, изучая что да как. С самым удрученным на свете видом она поглядывала на настенные часы: дешёвенькие, украшенные осколками битых ракушек. Время ползло, как морская улитка. Кстати, улитки здесь работали уборщицами. Раз в три часа они мыли полы между конвейерами и подбирали упавшие с ленты товары, если такие имелись.

Ещё Шелья заметила, что около каждой трубы висел индивидуальный график работы упаковщиков. После окончания смены, они расписывались на графике, а Бартон ставил малюсенькую печать.

Когда часы пробили шесть, все упаковщики с радостью прекратили работу. Бартон нажал на красные кнопки и отпустил всех домой. Только бледные русалочки не шелохнулись и продолжили перебирать мусор. Оказывается, они не ели, не спали, и в отдыхе не нуждались.

– Держи, – краб протянул Шелье листок, расчерченный таблицами. – Я составил для тебя график работы. Внимательно изучи и запомни.

– Будет сделано, – с нарочитым послушанием кивнула Шелья. – Могу плыть домой?

– Разумеется. Завтра к семи. Смотри, не опоздай. Иначе будет вычет…

– Знаю-знаю, одна жемчужина! – раздраженно угадала Шелья.

Она взмахнула хвостиком и поплыла прочь. С тяжелым браслетом на хвосте это получалось не так легко и элегантно, как раньше.

– Ничего, накачаю себе плавник. Бесплатный тренажер, – подбодрила себя русалочка.

За забором уже ждал Конёк. Увидев наставника, Шелья не выдержала. Страшное разочарование этого дня прорвалось наружу скорбными рыданиями. Русалочка залилась солёными горячими слезами. Она схватила Конька в охапку и прижала к щеке:

– Конёк! Родненький! – сквозь всхлипывания причитала она.

– Ну тихо-тихо, – с состраданием молвил наставник. – Первый день у всех тяжелый.

– Правда? – вытирая красные глаза, спросила Шелья.

– Конечно! Думаешь, отчего у меня хвост спиралью свернулся? После первого рабочего дня я так сжался, что не смог разжаться обратно! – заявил Конёк.

Русалочка улыбнулась сквозь слёзы.

– Врёшь ты всё, – хмыкнула она. – У всех морских коньков такие хвостики.

– А вот и нет! – Конёк пощекотал её лицо своим носом-трубочкой. – Взбодрись! Поплыли, я покажу, где ты будешь жить. Аренда – сущая мелочь! Кстати!

Конёк спустился к песку, куда упали слёзы Шельи. Всего за минуту слезинки превратились в маленькие сияющие жемчужинки.

– Ты как раз наплакала на квартплату! – обрадовался Конёк, бережно собирая богатство.

Наставник ссыпал горстку жемчуга Шелье в сумку.

– Поплыли. А то мне скоро детишек из сада забирать.

Конёк поправил галстучек и шепнул в узел:

– Не забыть купить детской планктоновой смеси на ужин.

Глава 5. Квартира №300

– Красота! – восхищенно воскликнула Шелья, когда они приплыли к жилищу.

Русалочка ожидала увидеть стандартный сушескрёб или башню из драконьего позвоночника, но это было гораздо лучше!

Перед ней раскинулось многоэтажное коралловое дерево! Каждый ярус ветвей был отдельным этажом, а каждый отросток – квартирой. Вместо стен служили полупрозрачные купола, наподобие шатров. Они размещались на каждой ветке, будто огромные пузыри. Под сводом каждого купола горела голубая лампочка. Силуэты обитателей легко угадывались по танцующим теням, отбрасываемым на материю шатров: рыбы-пилы, крабы, осьминоги, черепахусы и даже морские улитки. Ткань слегка колыхалась и покачивалась, будто баюкала жителей.