Нам судьба обязана счастьем

Всего не описать!

1940

Но пора рассказать о втором герое нашего романа, о том, что было до его рождения и после – в его юные годы.

Он

В том же городе Ананьев жила большая и дружная семья Гершла Файнбойма. У него было пятеро детей: Голда, Шломо, Моисей, Иосиф и Мордухай.

Первенцем была дочь – Голда (Оля). Она вышла замуж за Якова Разумного. У них было двое детей: Сара и Израэль (Изя). Изя погиб в 18 лет на фронте в первые годы войны, Сара умерла в 1970-е годы бездетной. Сара очень часто бывала в нашем доме; она заменяла мне маму, когда та с младшими детьми переезжала на дачу, а я оставалась в городе – сдавать экзамены.

Из сыновей Гершла Файнбойма старшим был Шломо (Семен). Сын Шломы, Борис Семенович, овдовел очень рано. От первого брака у него осталась дочь Люда; она и ее дети – Юля и Володя – живут в Москве. Юля со своим мужем Сергеем и двумя маленькими детьми тоже в Москве. В 2001 году Борис Семенович Файнбойм уехал со второй женой Беллой в Израиль (его желание оставить свою маленькую квартиру внучке Юлечке было важным мотивом репатриации). Он умер 30 марта 2004 года, похоронен под Тель-Авивом. Борис очень дружил со своим двоюродным братом Марком, моим отцом.

У второго сына Гершла Файнбойма – Моисея – было трое детей: две дочки – Мария (Маня) и Бетя, и сын Изя. Маня вышла за замуж Григория Кучер. В 1950-е годы вся наша большая семья традиционно собиралась у них на Лосиноостровской на пасхальный Седер. У Мани с Гришей родилось две дочки: Марина и Инна; обе живут с мужьями и детьми в Москве. Похоронены Маня и Гриша Кучер в Москве. Бетя, в замужестве Левак, родила сына и дочь: Мишу и Женю. Миша живет в Израиле с женой и двумя детьми, а Женя в Москве, у нее три дочки, две из которых репатриировались в Израиль. Сама Беня сейчас живет в хостеле на севере Израиля. Изя Файнбойм живет с женой Полиной в США.

У самого младшего (четвертого) сына Гершла Файнбойма, Мордухая, был сын Шура. Дочка Шуры Алла живет в Хемнице (Германия).

А третьим сыном Гершла Файнбойма был Иосиф, мой дед. В начале 1917 года Иосиф взял себе в жены красавицу Роню Эрлихман, происходившую из очень богатой семьи.

Роня Яковлевна Файнбойм (Эрлихман). 1917

Иосиф Гершелевич Файнбойм. 1917

В приданое Роне дали бакалейную лавку. После революции лавку сразу продали, и Иосиф устроился на скромную должность бухгалтера в совхозе. Вскоре вся семья Эрлихман уехала в Южную Америку; прислали вызов и Роне с мужем, но они не решились ехать, так как Роня ждала ребенка.

1 мая 1918 года у Рони и Иосифа родился первенец – Марк. Через два года на свет появился второй сын – Яков, а еще через пять, 2 мая 1925 года, третий – Борис.

Яков работал технологом на заводе соков. В 1945 году он женился на дочери Беллы Клейман Циле (моей маме Циля приходилась двоюродной сестрой). Зимой у них родился сын, но в холодной хибарке на окраине Москвы слабенький недоношенный ребенок не дожил и до года. После смерти сына Циля и Яша развелись. Яша очень любил всех детей и внуков своих братьев, был для них «приходящей няней». Он умер 25 августа 1993 года и похоронен на Новохованском кладбище в Москве.

Младший сын Иосифа и Рони, Борис, с 16 лет был на фронте. Он дошел с армией до Берлина, там прослужил еще пять лет в оккупационных войсках и после демобилизации приехал к брату Марку в Москву. Дядя Боря жил у нас до своей женитьбы на Ляле – Луизе Давыдовне Анакушенко. Он окончил бухгалтерские курсы и работал бухгалтером до отъезда семьи в 1990-е годы в Германию; там Борис, Ляля и две их дочки, Лена и Ирина, жили в Берлине. Лена по образованию стоматолог, ее дочь Татьяна стала певицей; Ирина, медсестра по образованию, работает сейчас парикмахером, ее муж Саша Нарузецкий – стоматолог, у них сын Флорик. Борис умер 2 февраля 2011 года. И он, и его жена похоронены в Берлине.

Братья.

Слева направо: Израэль Яковлевич Разумный, Марк Иосифович и Яков Иосифович Файнбоймы. 1940 Изя был курсантом военного училища; с началом войны их сразу отправили на фронт

В 1932 году семью Иосифа и Рони постигла трагедия. Был страшный голод. Государство изымало средства у «богачей». ГПУ пришло и в дом Файнбоймов – ведь когда-то у них была бакалейная лавка, а кроме того, было известно, что им изредка приходили денежные переводы от родственников из-за границы. Гэпэушники потребовали от Иосифа выдать золото. «Вот мое золото», – сказал он и вывел трех сыновей. Тогда, на глазах у детей, гэпэушники жестоко избили Иосифа, и на следующий день он скончался в больнице. Через четыре месяца умерла от горя Роня. Младшие сыновья, Яков и Борис, были отправлены в Ананьевский детский дом, а 14-летний Марк уехал сначала к родственникам в Балту (Одесская область), а потом к тете Оле Разумной в Раменское (Московская область). Тетя Оля устроила мальчика учеником булочника, чтобы у него был хлеб в голодное время. Потом Марк стал работать на механическом заводе в Раменском, получил комнату от завода, привез туда Яшу, собирался забрать из детдома и Борю, но началась война, и 16-летний Борис сбежал из детдома на фронт.

Марк и Яша Файнбоймы. 1940

А Марк добился осуществления своей мечты – сразу же после приезда в Раменское он нашел свою Раю в Москве и 31 декабря 1939 года получил ее согласие выйти за него замуж. 1 января 1940 года, после встречи Нового года, они пришли к родителям Раи и объявили о своей женитьбе. «Покажите штамп в паспорте», – строго сказала Эня. Но 1 января загс не работал, поэтому официальное оформление брака и переезд на Плющиху пришлось перенести на 2 января. Комнату в 7-м Ростовском поделили шкафом пополам, и у счастливой новой семьи появилось свое гнездышко.

Стихотворение Раи

Мой любимый! Точно в сказке,
Хорошо с тобой бывало.
Я на нежность и на ласки
Яркой страстью отвечала.

Целовала твои очи,
Недоверчивые к счастью.
И в короткие те ночи,
Все в моей бывало власти.

Захочу – и ты страдаешь.
Ты томишься и тоскуешь.
Захочу – и приласкаешь,
И до боли зацелуешь.

Мой ты! Мой!
И мне тобою
Так отрадно забавляться.
А рассердишься – лисою
И котенком приласкаться.

1940

Счастье продлилось меньше десяти месяцев. 18 октября 1940 года Марка призвали на действительную воинскую службу и отправили в Баку, откуда перед началом Великой Отечественной войны перевели в зенитные войска под Москвой; в них он прослужил до 1945 года.

Письма

Не все письма, которые Марк и Рая писали друг другу в разлуке, вошли в эту книгу: часть писем Раи была утрачена в 1941 году во время боя. Об обстоятельствах этой потери Марк рассказал Рае в своих письмах от 16 октября и 5 ноября 1941 года. Были и другие потери. К счастью, сохранился довоенный дневник Раи; выдержки из него хоть как-то восполняют для нас утрату писем, давая возможность услышать и ее голос, звучавший в разговоре с мужем в то время.

Октябрь 1940 – июнь 1941:

Разлука. Ожидание и рождение первенца

Марк – Рае

19/X-<19>40

Милая Триленька, мне так хотелось тебе вчера позвонить, но я не мог. Нас сразу повезли на окружную дорогу, там нас пропустили через санпропускник и в товарные вагоны. Мы выехали в 11 часов, в 2 часа ночи мы проехали через Раменское, в 6 часов через Рязань и повернули направо, то есть на юг. Куда едем, не знаю, но на окружной нам сказали, что едем в хорошее место.

Я себя немного плохо чувствую, не могу привыкнуть к обстановке. Мне все кажется, что я еду домой к тебе, а я уезжаю дальше от тебя. Триленька, нам с дороги не разрешают писать, я пишу нелегально. Когда приеду по назначению, тебе подробно напишу.

Я себе представляю, как ты одна легла спать. Чувствую по себе. Хотя я был очень усталый, глаз не сомкнул. Как бы мне хотелось, чтобы ты была со мной хоть немного!

Триленька, я тебя очень прошу, чтобы ты исполнила все свои обещания, а главное, учти, что тебе нельзя волноваться, не забудь, что ты должна беречь нашего ребенка, он же не виноват.

Моя дорогая Триленька, я бы тебе писал много, много, но я тороплюсь. Я ведь пишу на остановках, а остановок очень мало. Во время езды писать нельзя, очень трясет, а вечером темно.

Мы подъезжаем к большой станции Ряжск, где будем завтракать. Там я и опущу это мое первое письмо. Дальше по пути я тебе постараюсь написать еще, если мы будем еще долго ехать.

На этом заканчиваю, потому что все ушли завтракать, а я остался дневальным. Меня должны сменить, и я постараюсь опустить письмо без моего адреса. Как бы мне хотелось, чтобы ты мне ответила хоть куда-нибудь!

Моя дорогая, я знаю, что это невозможно. Но ничего, когда я приеду на место, я все постараюсь сделать, чтобы ты поскорее приехала ко мне.

На этом заканчиваю. Целую тебя крепко, крепко, и за ту ночь, которую ты провела одна.

Твой вечно Маркс И.Ф.