Тысяча камней

– Море, – шепчу я.

– Океан, – отвечает Лерой, придерживая меня за плечи.

Водная гладь, переходящая в небо. И камни. Тысяча камней кругом. Я теряюсь. Растворяюсь в окружающей меня стихии. Делаю глубокий вдох, еще один, словно боюсь, что потом мне просто не хватит воздуха. Поднявшийся ветер треплет волосы. И без того непослушные пряди выбиваются из узла, а длинная юбка плотно обхватывает ноги. Ветер же не успокаивается. Новый порыв почти сбивает меня с ног, и я упираюсь спиной в грудь личного стража. Хочу отстраниться. Но он не дает. Наоборот, прижимает к себе теснее, обхватывая талию рукой, и шепчет:

– Я – твой должник, Ирис. И я не отдам им тебя.

А я почему-то прикрываю глаза и молчу. И впервые за долгое время страх отступает. Теперь я точно знаю, зачем я здесь.

Глава четвертая

Это произошло, когда на меня уже полностью возложили обязанности секретаря Риммус, и я погрузилась в работу. Цитадель магистр практически не покидала, но поток писем не иссякал. Дважды в неделю до обеда назначались аудиенции, и я присутствовала на них, протоколировала, слушала, запоминала. И постигала основы дипломатии (ведения переговоров).

Признаться, работа меня увлекла. В школе я никогда не стремилась к знаниям. Училась прилежно, но без огонька. И только теперь я поняла, почему. Математику и черчение я не любила. А история и литература в школе преподавались так, чтобы не вызывать лишний интерес. Потому что месяц созыва, о котором нам подробно рассказывали на занятиях, не имел ничего общего с функционированием Магистрата. У Попечительских советов общин не было реальной власти, а главы городов и вовсе назначались из форпостов. Единственной обособленной структурой были егеря. Отбор для юношей, юнкерская школа, дежурства отрядов в Заповеднике – это так привычно для меня, жительницы Северной общины. Мой брат являлся скорее исключением. У нас егерские куртки то и дело мелькали среди молодежи. Но в других общинах, а тем более городах, егерей, кроме патрульных, не было. И там их действительно опасались. Более того, в Магистрате с егерями считались. Редкие письма с границы мне распечатывать не позволялось.

– Ты сегодня на редкость задумчивая, Ирис, – вдруг произнесла Риммус.

Она сидела в кресле у окна, выходившего на балкон. И перебирала бумаги, которые я только что дала ей на проверку. День выдался теплый, несмотря на позднюю осень. Странно, но смена времен года здесь не ощущалась. Но сегодня светило солнце, и я всей душой рвалась из душного кабинета на плац.

– Это не так, магистр, – ответила вежливо.

Риммус подняла глаза от бумаг:

– Не думаю, что мне показалось. Как твои успехи?

Вопрос был внезапным, и я растерялась:

– Мне нравится учиться, магистр, – озвучила я то, в чем только что призналась себе.

– Значит, Таис в тебе не ошиблась, – невесело усмехнулась моя собеседница, – она с детства видела людей насквозь.

Я вспомнила женщину, что сжимала меня в объятьях, шепча нежно – нежно: «Ты только не бойся», а потом холодным голосом сообщила:

«Рим, это решение твоих проблем». И я оказалась здесь.

– Вероятно, так оно и есть, – постаралась ответить без эмоций.

– Лерой считает, что ты вполне потянешь усиленные нагрузки. И, если так и будет, начнем медитации через пару месяцев.

Я удивленно посмотрела на магистра. Та улыбнулась в ответ и добавила:

– Справишься с этим, и тогда отпущу к Таис.

Сердце совершило бешеный кульбит. Я попыталась скрыть свое волнение, но Риммус внезапно улыбнулась.

– Все в наших руках, Ирис. Ошибается тот, кто думает иначе. Можешь идти.

Лерой и Исабель ждали меня на плацу. И, едва мы с Лукой подошли, сорвались на бег. Мне пришлось последовать за ними. Десять стандартных кругов в привычном темпе приглушили нахлынувшие эмоции, и я смогла успокоиться. Но во время разминки Лерой несколько раз делал мне замечания, призывая спуститься с небес на землю, то есть на плац. Я краснела и прятала глаза, а в мыслях вновь оказывалась рядом с Крис. И только тут я поняла, что Таис вряд ли является жительницей Северной общины. Надо бы спросить об этом Лероя.

Стойка. Удар. Выпад. Снова удар. Глубокий вдох и прерывистый выдох животом. Удар. Уход. Подсечка. Блок. И снова удар. Исходная стойка. Я застыла, прикрыв глаза и прислушиваясь к собственным ощущениям. Разогретые мышцы отдавали приятной усталостью. Я сосредоточилась на дыхании и постаралась представить дом. Маму и сестер. Запах пустоши и соленый вкус моря на губах…

– Ирис, – тихо позвал меня Лерой, – ты в порядке?

Я нехотя открыла глаза. Исабель и два охранителя смотрели на меня с нескрываемым удивлением.

– Что ты сейчас делала, Ирис?

– Ничего, – проговорила тихо и зачем-то, – я думала о доме.

– Нужно сообщить Риммус, – заметил Лука.

– Не стоит пока, – решил Лерой, – если это повторится, я немедленно сообщу магистру.

– Под вашу ответственность, охранитель, – холодно ответил Лука.

Лерой кивнул и протянул мне руку.

– Что произошло? – спросила я тихо.

Но мужчина не ответил. Вместо этого скомандовал:

– На маршрут.

И мы с Исабель послушно потрусили в сторону Северной башни.

Крепость представляла собой квадрат, внутри которого располагался внутренний двор, он же тренировочный плац. Четыре башни, названные по сторонам света, соединены между собой многоярусными галереями, выходящими во внутренний двор. На первом этаже располагался центральный холл, большая и малая столовые. На втором – библиотека и приемные магистров, а также – зал перехода. Выше – гостевые комнаты. Строение окружал внутренний ров, куртины, наружный ров и пятиконечные бастионы, соединенные с куртинами и башнями множеством узких переходов, и наконец, наружная стена с четырьмя равелинами.

У Северной башни сегодня собрались все риторы. Новый маршрут должен быть пройден каждым, от пажа до магистра. Мальчишки стоят в стороне. Уже мокрые, грязные и возбужденные. Кидающие любопытные взгляды в сторону риторов. Девушки, наоборот, собраны и сосредоточены. Адис и Карен что-то обсуждают в полголоса, то и дело поглядывая на старт. Охранитель объявляет очередность. Карен, Паола. Я иду третьей. Адис замыкает.

Карен преодолевает первое препятствие и скрывается за глухой деревянной стеной. Следом Паола. Я жду команды охранителя.

Разбег. Прыжок. И первое препятствие – всего лишь глубокая яма – остается позади. Огибаю глухую стену и попадаю на мостик без перил, переброшенный через внутренний ров. Делаю первый шаг, и узкая доска, едва ли шире ступни, пружинит под моим весом. Этот ров глубокий и полон воды, без помощи охранителя мне оттуда не выбраться. Еще шаг. Стараюсь не смотреть вниз. Последний отрезок преодолеваю в прыжке.

Вдох – выдох…

Впереди натянута огромная сеть, примерно в три моих роста высотой. По ней можно забраться на куртину, но оттуда – только прыгать вниз. Руки скользят по толстым канатам, опоры под ногами как будто бы и нет. С трудом подтягиваюсь, камень под руками тоже скользкий, и взбираюсь на узкий зубец куртины. Встаю в полный рост. Рядом ударяет арбалетный болт. Знаю, что учебный. Не ранит, только сильно бьет, оставляя на теле темные синяки. Пригибаясь, ищу стрелка. Их трое. Никак магистр Кайя занималась расстановкой. Тем временем Адис уже преодолела сеть. Срываюсь на бег. Вслед летят выстрелы. Бастион перекрыт. Понимаю, что все – таки придется прыгать. Адис, в отличие от меня, не медлит. И, зажмурившись, я делаю шаг со стены. Вода во внешнем рве ледяная, дыхание сбивается. Выныриваю, пытаясь отдышаться. Но стрелки достают и здесь. Адис уже на суше. Пригнувшись, она пересекает небольшой внутренний двор и устремляется к еле заметной арке потайного хода. Вспоминаю, что именно он ведет к равелину, где ожидают магистры и личные стражи. Решив не обращать внимания на арбалетчиков, по диагонали пересекаю открытый двор и немедленно получаю болт в спину. Выстрел разливается болью под лопаткой. Арка. Вход. Делаю шаг. А дальше темнота…

Я прихожу в себя неохотно. Открываю глаза и понимаю, что лежу на своей кровати. За окном темно, а мой личный страж спит рядом. Зеленый китель охранителя небрежно брошен на кресло, ворот рубашки расстегнут, рукава закатаны. И дышит он рвано, почти всхлипывая на вдохе. Не могу удержаться и протягиваю руку, провожу по щеке, на которой уже проступила темная щетина. Лерой открывает глаза. Слабо улыбается, а потом накрывает мою ладонь своей. Мы лежим в тишине, так близко, что я ощущаю его дыхание на своем лице. Не выдерживаю первой. Отвожу взгляд, а потом и вовсе пытаюсь отвернуться. Но движение отдается болью, и мне не удается сдержать всхлип.

– Не дергайся, – страж не отпускает моей руки, – сильный удар болтом и сотрясение – это не шутки. Что случилось в галерее?

– Я не помню, – я действительно ничего не помню.

– Зачем подставилась стрелкам?

Признаюсь:

– Я хотела догнать Адис, думала, смогу проскочить двор.