Звездам вопреки. Невольники

– Да пожалуйста, – парнишка ничуть не испугался. – Что она мне сделает?

– Что? Отправит чистить выгребные ямы, например.

– Не отправит – бабуля меня любит!

– А ты, шельмец, этим бесстыдно пользуешься, – повар погрозил слуге толстым пальцем. – Ну смотри, допрыгаешься! Сегодня наставники прибудут, а с ними несколько важных гостей. Если кто из них увидит тебя, не поможет даже заступничество домоправительницы. Твое место – в саду или на огороде, и ни малейшего повода ошиваться в замке!

– Да понял я, понял, – пробурчал паренек. – Выйду через кухню, как и вошел. Если ты не сдашь, никто и не заметит.

Повар только махнул рукой:

– Беги уже! Некогда мне с тобой лясы точить, – и с достоинством удалился.

А юный слуга разжал ладонь, посмотрел на крохотную сережку, лукаво улыбнулся:

– А вот и повод!

Глава 6. Друзья или соперники?

Казалось бы, собрание в трапезной, на котором семеро принцев и принцесс единогласно, без споров и сомнений, приняли новые имена, должно было стать началом формирования сплоченного коллектива, как выражались в прежнем мире Сантаны. Однако дружбы не получилось, по крайней мере, дружбы всеобщей. И причин тому было несколько.

Разлад между девчонками произошел вечером того же дня, спустя всего несколько часов после их единодушного выступления на собрании. Разойдясь по своим комнатам, принцессы, естественно, бросились примерять новые наряды. Сантана, как отныне звали синевласку, или Тана, как она сама себя называла, с выбором долго не мучалась. Была б ее воля, вообще бы не переодевалась: любимые черные джинсы и футболка ее вполне устраивали. Но совсем не устраивали руководство школы, о чем не преминула сообщить госпожа Кукут, заглянув в ее комнату:

– Сегодня прибудут ваши учителя и даже кое-кто из высокого начальства, – сказала она со значением. – Поэтому будь добра, прими надлежащий вид…

– А чем плох мой теперешний? – Тана понимала, что сопротивляться бесполезно, но она перестала бы уважать себя, если бы даже не попыталась.

– Если ты собираешься чистить конюшни, то сойдет и так, – усмехнулась домоправительница. – А принцессы, милочка, выглядят иначе… И да, не забудь смыть краску с волос.

– Увы, не получится. Даже при огромном желании – если бы оно у меня было, – в отместку съязвила девчонка. – Это суперустойчивая краска! Могу только налысо побриться, если угодно. А что, буду лысой принцессой!

Госпожа Кукут молча развернулась и вышла. Видимо, образ синеволосой принцессы был все же предпочтительнее.

Тана быстренько просмотрела кипу одежды на кровати. Платья, украшенные вышивкой, лентами, кружевами и прочими старомодными бабскими штучками, сунула в шкаф. Однако в самом низу кипы нашелся весьма оригинальный наряд: костюм из широченных брюк, туники и легкого кардигана, длинного, почти до щиколоток, все части в смежных сизо-синих тонах. Также прилагался широкий пояс из черной кожи, украшенный серебряными бляшками. Недолго думая, Тана надела костюм и встала перед зеркалом, добытым в чулане: а что, очень даже неплохо! Ей всегда шел синий, хоть чуточку выделял бледно-голубые глаза. А еще она стала выглядеть как-то по-другому. Взрослее, что ли…

Босые ноги мерзли на каменном полу – коврик из того же бездонного чулана оказался маловат, нужно будет еще один поискать. Тана наклонилась, чтобы снова обуть любимые ботинки, и тут только заметила коробку у кровати. В коробке была обувь: туфельки разных фасонов – мечта любой барышни, пара башмаков на шнуровке – был бы неплохой вариант, если бы не высокий каблук (это чтобы все парни в замке оказались ниже ее, что ли?). А на самом дне лежали сапожки, как для некоторых народных танцев – Тана в подобных плясала чардаш, когда занималась в студии хореографии, там ведь не только классику ставили. И она не удержалась, примерила. Тонкая замша обтягивала ногу, словно гольфы, прочная, но гибкая подошва делала поступь мягкой и бесшумной. И это была самая удобная обувь, какую ей когда-либо доводилось носить!

В итоге она осталась в сапожках, а ботинки и туфли задвинула под кровать. Для приличия следовало хоть как-то преобразить шевелюру. Вот только выбора особого не было – волосы у нее были тонкие и непослушные, никакую укладку не держали. Наскоро стянув их в тугой пучок (опять же по многолетней балетной привычке), Тана еще раз глянула на себя в зеркало и отправилась к соседке – проверить, как та справляется с задачей.

Оказалось, никак. Дивия сидела на кровати, обложившись новыми платьями, и выглядела совершенно обескураженной.

– Что не так? – сходу осведомилась Тана.

Девочка подняла на нее большие печальные глаза – точь-в-точь как у оленя или косули.

– Не могу поверить, что это все мое…

– А чье же еще? Мне не по росту, Марго не по размеру – у нее обхваты раза в два шире твоих, – рассудительно заметила гостья. – Так что не дрейфь, подруга, живо переодевайся. Ты что-то уже выбрала?

Дивия лишь растерянно заморгала.

– Понятно. Тебе помочь? Только потом не жалуйся – вкус у меня, как видишь, своеобразный.

– Мне нравится твой вкус, правда!

В итоге они выбрали нежно-зеленое платье свободного покроя, с завышенной талией, что немного скрывало нездоровую худобу приютской воспитанницы. Башмачки на удобных каблуках придали ей роста, что тоже было нелишним. Пока Дивия с восторгом шуршала юбками и поскрипывала новой обувью, Тана оценивающе оглядела подругу с головы до ног.

– Нормально, – последовал вердикт. – Хотя бы не выглядишь первоклассницей… Только косынку убери наконец.

– О нет! – Дивия испуганно схватилась за голову.

– Почему нет? Приросла, что ли?

– П-почти… Т-то есть, нет, но… лучше не снимать.

– Типа из религиозных соображений? – осторожно спросила Тана.

– Что? – Дивия еще больше округлила глаза.

– Ну, типа вера не позволяет?

– А-а… нет. Просто… болезнь у меня… давно, еще с детства, – нехотя призналась Дивия и, всхлипывая, стала развязывать косынку. – Болезнь, конечно, вылечили, но велели голову постоянно мазать… особым средством, каждый раз после мытья волос… А я мазь с собой не взяла, не успела… И теперь боюсь… – из-под сползшей на затылок косынки показались пряди слипшихся пыльно-серых волос.

– О-о, у кого-то глаза снова на мокром месте! – деловито прервала ее Тана. – Знаешь что, давай мы все же вымоем твою голову. А если болезнь действительно вернется, обратимся к этой нашей… госпоже Кукут. Не думаю, чтобы в столице Амарты не нашлось нужного лекарства, раз оно имелось даже у вас в приюте.

Не давая подруге опомниться, Тана схватила ее за руку и повела в ванную комнату. Та пусть и не выглядела королевской, тем не менее, воды, холодной и горячей, было в достатке, мыла тоже, причем щедро сдобренного розовым маслом.

– Я сама! – только и смогла пискнуть Дивия.

– Отлично, только мыла не жалей. Я подожду в твоей комнате.

Ждать пришлось долго. Когда же Дивия, вернувшись, сняла с головы полотенце, Тана замерла с открытым ртом. Волосы маленькой принцессы, длинные и гладкие как шелк, отливали белым золотом!

– Кажется, я начинаю понимать, зачем тебя заставляли носить эту ужасную косынку, – сказала Тана, протягивая подруге расческу. – Будь спокойна, нет у тебя никакой болезни.

– А что… есть? – испугалась Дивия.

– Красота необыкновенная, вот что! – рассмеялась Тана. – Ты что, никогда в зеркало не смотрелась? Кстати, где оно? – она оглядела комнату соседки, но зеркала нигде не было.

– Я не стала брать, – опустила голову Дивия. – Чего я там не видела…

– Себя! Себя не видела, дуреха. Пошли ко мне! – и она снова потащила подругу за собой.

Оказавшись перед зеркалом, Дивия словно окаменела. Она так долго стояла без движения, молча глядя на свое отражение, что Тана начала беспокоиться.

– Только не говори, что не нравится, – осторожно заметила она.

– Нравится… – едва слышный вздох. – Просто не могу поверить, что это я!