Пятнадцатилетний капитан

Дику Сэнду очень хотелось самому принять участие в охоте, но он понимал, что на вельботе больше пользы принесет сильный взрослый мужчина, да, кроме того, лишь он один может заменить капитана Халла на «Пилигриме». Поэтому он беспрекословно повиновался.

Итак, на охоту отправлялась вся команда «Пилигрима». Четверо матросов сядут на весла, а боцман Хоуик возьмет кормовое весло, заменяющее на вельботе обычный руль, который не позволяет мгновенно выполнять маневры. А если во время охоты гребные весла сломаются, то кормовое весло в умелых руках может вывести вельбот из-под ударов разъяренного кита.

Капитан Халл должен был занять место гарпунщика – как он и говорил, ему не впервой была эта работа. Он должен был метнуть гарпун, следить за разматыванием длинной веревки, привязанной к концу гарпуна, и, наконец, добить раненого кита копьем, когда тот всплывет на поверхность океана.

Иногда для китобойного промысла пользуются огнестрельным оружием. На борту корабля или на носу шлюпки устанавливается особая пушка – она выбрасывает гарпун, который тянет за собой длинный линь,[26 - Линь – трос меньше двух с половиной сантиметров в окружности.] или стреляет разрывными снарядами, наносящими киту тяжелые раны.

Но на «Пилигриме» не было таких орудий. Кстати сказать, это довольно дорогое и требующее особых навыков приспособление, а моряки не очень любят новшества и потому предпочитают простой гарпун и копье, которыми они владеют очень искусно.

Именно с таким оружием капитан Халл и пустился на охоту за полосатиком, который был виден милях в пяти от «Пилигрима».

Правда, погода как будто благоприятствовала китобоям. Море было спокойно – значит, вельботу легче будет маневрировать. Ветра почти не было, и не приходилось опасаться, что «Пилигрим» отнесет далеко в сторону, пока экипаж будет преследовать кита.

Вельбот левого борта спустили на воду, и четверо матросов заняли в нем места.

Боцман Хоуик сбросил им два гарпуна и несколько длинных копий с острыми наконечниками. К этим орудиям нападения он добавил пять бухт[27 - Бухта – канат, свернутый кругами.] гибкого и прочного линя, по шестисот футов в каждой бухте. Когда одна бухта размотается, матросы подвязывают к концу линя вторую, третью и так далее. Но иногда и трех тысяч футов линя оказывается недостаточно – так глубоко ныряет кит.

Таково было китобойное снаряжение, уложенное в порядке на носу лодки.

Заняв свои места, Хоуик и четверо матросов ожидали только приказа отдать концы.

Теперь осталось лишь одно свободное место на носу вельбота – его должен был занять капитан Халл.

Само собой разумеется, что перед отправлением на охоту экипаж «Пилигрима» положил корабль в дрейф, то есть реи были повернуты так, что паруса обеих мачт тянули его в разные стороны, а потому он был почти неподвижен.

Перед тем как спуститься в вельбот, капитан Халл бросил последний взгляд на шхуну. Он уверился, что все в порядке, паруса поставлены правильно, снасти хорошо обтянуты. Дику Сэнду предстояло оставаться на судне одному, быть может, в продолжение многих часов, и капитан хотел избавить его от необходимости переставлять паруса и маневрировать, если только того не потребуют особые обстоятельства.

Удостоверившись, что все в порядке, капитан подозвал к себе юношу и сказал ему:

– Дик, оставляю тебя одного. Смотри в оба! Может быть, против ожидания, «Пилигриму» придется пойти за нами, если кит утащит нас слишком далеко. Тогда Том и его товарищи помогут тебе поставить паруса. Ты хорошенько растолкуешь им, что надо делать, и я уверен, они отлично справятся с работой.

– Да, капитан Халл, – сказал старый Том, – мистер Дик может рассчитывать на нас.

– Приказывайте, приказывайте! – воскликнул Бат. – Мы покажем, как мы умеем работать!

– Что тянуть? – спросил Геркулес, засучивая рукава.

– Пока что ничего, – улыбаясь, ответил Дик.

– Я готов! – сказал гигант.

– Погода сегодня отличная, – продолжал капитан Халл, – ветер спал и, надо полагать, не посвежеет. Но что бы ни случилось, Дик, не спускай на воду шлюпку и не покидай судна!

– Есть, капитан!

– Если нужно будет, чтобы «Пилигрим» пошел за нами, я подам тебе сигнал: подниму вымпел на конце багра.

– Будьте спокойны, капитан. Я глаз не спущу с вашей шлюпки, – ответил Дик Сэнд.

– Отлично, голубчик, – сказал капитан Халл. – Будь храбр, но хладнокровен. Помни: ты теперь помощник капитана. Не посрами своего звания. Никому еще не случалось носить его в твоем возрасте.

Дик не ответил, а только улыбнулся и покраснел. Капитан Халл понял значение этой улыбки и румянца.

«Какой славный мальчик! – подумал он. – Скромность и бодрость – в этих двух словах весь его характер!»

Судя по прощальным наставлениям, легко было догадаться, что капитан Халл неохотно покидает корабль даже на несколько часов, хотя никакой опасности не предвиделось. Но всесильная страсть охотника и, главное, горячее желание пополнить груз ворвани, чтобы выполнить обязательства Джемса Уэлдона в Вальпараисо, – все это побуждало его отважиться на опасную экспедицию. С другой стороны, спокойное море сулило легкую погоню за китом. Ни команда «Пилигрима», ни сам капитан не могли устоять перед таким искушением. Наконец-то шхуна наполнит свои трюмы – это последнее соображение взяло верх над всем остальным в душе капитана.

Он решительно шагнул к штормтрапу.

– Счастливой охоты! – напутствовала его миссис Уэлдон.

– Спасибо!

– Пожалуйста, капитан Халл, не делайте больно этому бедному киту! – крикнул маленький Джек.

– Постараюсь, мой мальчик! – ответил капитан Халл.

– Поймайте его тихонько!..

– Да… да… Я надену перчатки, малыш.

– Иногда на спинах этих млекопитающих находят довольно любопытных насекомых! – заметил кузен Бенедикт.

– Что ж, господин Бенедикт, – смеясь, ответил капитан Халл, – никто не помешает и вам поохотиться, когда наш полосатик будет пришвартован к борту «Пилигрима»! – Потом, повернувшись к Тому, он добавил: – Том, я рассчитываю, что вы и ваши товарищи поможете нам разделать тушу, когда мы притащим кита к кораблю, – а это будет скоро.

– К вашим услугам, господин капитан! – ответил старый негр.

– Спасибо! – сказал капитан Халл. – Дик, эти славные люди помогут тебе приготовить пустые бочки. Пока мы будем охотиться, они поднимут бочки на палубу. И когда мы вернемся, работа пойдет быстро.

– Есть, капитан! Будет сделано!

Людям несведущим следует пояснить, что в случае удачной охоты убитого кита предстояло дотянуть на буксире до «Пилигрима» и крепко пришвартовать его к судну с правого борта. Тогда матросы, надев сапоги с шипами на подошвах, должны будут взобраться на спину гиганта, рассечь слой покрывающего его жира на параллельные полосы от головы до хвоста, затем разделить эти полосы поперек на ломти толщиной в полтора фута, разрезать каждый на куски, уложить в бочки и спустить их в трюм.

Обычно китобойное судно по окончании охоты старается поскорее причалить к берегу и там довести до конца обработку туши. Экипаж сходит на берег и приступает к перетапливанию жира: растопившись на огне, китовый жир выделяет всю свою полезную часть, то есть ворвань.[28 - При перетапливании китовый жир теряет около трети своего веса. – Примеч. авт.]

Но теперь капитан Халл и думать не мог после охоты повернуть обратно к суше, чтобы закончить эту операцию. Он рассчитывал перетопить дополнительно добытый жир только в Вальпараисо. Однако ветер должен был вскоре измениться на западный, и капитан «Пилигрима» надеялся подойти к американскому побережью недели через три – за такой срок добыча не могла испортиться.

Наступил момент отплытия. Прежде чем лечь в дрейф, «Пилигрим» несколько приблизился к тому месту, где полосатик по-прежнему выдавал свое присутствие, выбрасывая фонтаном струи пара и воды.

Полосатик плавал по обширному водному полю, красному от крохотных рачков, и, поминутно разевая широкую пасть, захватывал при каждом глотке мириады микроскопических существ.

По мнению следивших за ним опытных китобоев, можно было не опасаться, что он попытается скрыться. Это, несомненно, был один из тех китов, которых гарпунщики называют «боевыми».

Капитан Халл перелез через борт и по штормтрапу спустился на нос вельбота.

Миссис Уэлдон, Джек, кузен Бенедикт, Том и его товарищи в последний раз пожелали капитану удачи.

Даже Динго, поднявшись на задние лапы и выставив голову за борт, как будто прощался с экипажем.