Екатерина Великая. Любовь и слёзы императрицы

Елизавета уже потеряла надежду иметь продолжение своей династии и потребовала, чтобы повитуха и придворные доктора обследовали супругов. Результаты шокировали ее – Екатерина оказалась девственницей после 9 лет супружества, а у ее супруга, великого князя Петра Федоровича был выявлен врожденный порок полового органа – фимоз (сужение отверстия крайней плоти), что не давало возможности обнажить головку полового члена. Для восстановления половой функции требовалась несложная операция – обрезание крайней плоти.

Великий князь категорически отказался от операции. Его, как единственного прямого наследника трех престолов, оберегали от всего, что могло повредить здоровью. Он, как изнеженная девушка, не переносил боли, приходил в отчаяние от вида крови.

Несмотря на упорство великого князя, его угостили водкой, после чего без помех сделали успешно обрезание крайней плоти. Спустя месяц он по настоянию Елизаветы Петровны появился в спальне Екатерины, и у них была запоздавшая почти на 9 лет первая брачная ночь с интимной близостью. Но после многолетнего вынужденного полового воздержания великому князю предстояло еще научиться быть настоящим мужчиной.

Поскольку наследник по-прежнему не намечался, Чоглокова предложила Екатерине (видимо, по совету императрицы) завести любовника: Льва Нарышкина – балагура, склонного к шутовству и чудачествам, или более серьезного, хоть и ловеласа, Сергея Салтыкова.

– От меня вам помехи не будет. Иногда интересы высшей важности обязывают к исключению из правил, – заявила Чоглокова.

Екатерина удивилась настойчивости Чоглоковой, но ее советы приняла к сведению. Вскоре во время верховой прогулки по лесу к Екатерине подъехал Сергей Салтыков и стал объясняться в любви. Екатерина сначала испугалась, подумав, что это ловушка, чтобы обвинить ее в измене и отлучить от императорского двора. Но победило женское начало. К тому же к свиданиям ее подталкивала сама Чоглокова. Воспользовавшись тем, что придворные в погоне за зайцами ускакали далеко вперед, Салтыков остановил свою лошадь рядом с лошадью великой княгини и без всякого вступления заявил, что давно влюблен в нее и ищет встречи с нею наедине.

– А может, мое сердце уже занято, – кокетливо улыбаясь, ответила Екатерина, хотя его ухаживания были ей приятны, от него исходила какая-то притягательная сила.

Внешность 27-летнего камергера Салтыкова Сергея Васильевича (1726 – после 1776) давно нравилась великой княгине. Он был выше среднего роста, темноволосый, статный и ловкий, с живым взглядом и приятной улыбкой. Екатерину привлекала не только его красивая внешность, но и его непринужденность, общительность, остроумие. Он был уже два года женат на Матрене Павловне Балк, но это не мешало ему ухаживать за другими женщинами. Рюльер писал о нем: «Он был прекрасен наружно, но недалекого ума». Сама же Екатерина, наоборот, считала его чуть ли не совершенством. В своих «Записках» она писала: «Он был прекрасен как день, никто не мог сравниться с ним. В нем не было недостатка в уме».

– Я думаю, что вы тоже неравнодушны ко мне, – самоуверенно заявил Салтыков.

– Не могу мешать вам наслаждаться своим воображением, – ответила Екатерина, не делая, однако, попытки отъехать от него.

– Я не уеду, пока вы не скажете, что неравнодушны ко мне.

Опасаясь, что гуляющие по парку люди увидят их слишком долго беседующими, она торопливо произнесла:

– Да, да, да!

– Я буду помнить это, – пообещал Салтыков и поскакал вперед.

Он был настойчив и вскоре добился уединенных встреч то в комнате Екатерины, то в парке, то у знакомых. «Тысячи опасений смущали мой ум», – вспоминала позже Екатерина. Но победил женский инстинкт.

В 1753 году у Екатерины была задержка месячных, о чем она оповестила врачей. Они обнаружили признаки беременности, которая вскоре окончилась выкидышем. Такая же участь постигла и вторую беременность в декабре 1753 года.

Законный муж Екатерины великий князь Петр Федорович теперь, видимо, по требованию Елизаветы, стал чаще появляться в спальне Екатерины. Периодически Екатерина продолжала тайные встречи с Салтыковым. Возлюбленный Екатерины сумел усыпить бдительность Чоглокова тем, что, зная о его увлечении стихотворчеством, стал расхваливать его стихи, заявив, что они превосходны и он ждет новых. Польщенный похвалой, Чоглоков засел за сочинительство и отвлекся от своих обязанностей надзирателя за супружеской четой.

Только с Салтыковым Екатерина узнала, что такое настоящая интимная близость. Она с нетерпением ждала встреч с ним. Посредниками между ними была то Чоглокова, то Лев Нарышкин, то Владиславова.

Глава 4

Отвергнутая любовь

Счастливые минуты, которые Екатерина проводила с любимым человеком Сергеем Салтыковым, были светлым лучом в ее супружеской жизни. С ним она впервые на 24-м году жизни узнала, что значит быть полноценной женщиной. Об их отношениях узнали не только придворные, но и вездесущие иностранные дипломаты, которые оповестили свои дворы.

Ум ее возлюбленного был, может быть, не очень глубоким, но достаточно развитым для светского человека. В сочетании с красивой внешностью и непринужденными манерами Салтыков производил приятное впечатление и пользовался успехом у женщин. Муж Екатерины, великий князь, по требованию Елизаветы стал чаще проводить ночи в спальне жены.

В начале 1754 года у Екатерины появились явные признаки новой беременности. 20 сентября на свет появился долгожданный наследник, которого священник назвал Павлом. Роды продолжались более 12 часов. При родах, кроме бабки повитухи и докторов, присутствовали великий князь Петр Федорович и начальник Тайной канцелярии граф Александр Иванович Шувалов (1710–1771), который занял место камергера при дворе великого князя вместо умершего в 1754 году Чоглокова. Как писал один французский мемуарист Массон Шарль Франсуа Филибер (1762–1807), находившийся несколько лет при русском императорском дворе, «ребенок не был похож ни на отца, ни на мать». А позже выяснилось, что он не похож и на красавца Салтыкова, но, повзрослев, по характеру и поведению стал напоминать Петра III. Внешность его была такой же неказистой, как у великого князя (позже императора) Петра. Он был тоже небольшого роста, невзрачным и некрасивым. Говорили, что из-за этого сходства Екатерина не любила своего сына. В то же время сам Петр не признавал его за своего сына и был уверен, что Екатерина родила его от Салтыкова.

Императрица Елизавета обрадовалась рождению наследника и все свое внимание обратила на него. Родителям, Екатерине и Петру, подарила по 100 тысяч рублей. Во дворце был устроен бал. После рождения сына сближения между супругами не произошло. Петр до конца своих дней к ребенку относился равнодушно, но европейские дворы оповестил о его рождении. У Екатерины тоже не было материнского чувства к сыну. Одна только Елизавета души не чаяла в ребенке и по несколько часов проводила в детской комнате.

Салтыков был послан в командировку в Швецию, доложить о рождении Павла, «а Екатерина тосковала по нему и плакала» (Рюльер). Елизавета с первых же часов после рождения Павла приказала поместить его в ее апартаментах. Приставила к нему кормилиц, нянь, воспитателей. Екатерине разрешили увидеть сына только через полтора месяца. Она нашла его в жаркой и душной комнате, «он был весь в поту, закутанный во множество пеленок и одеял», – писала позже Екатерина. За первые 5 месяцев его показали матери всего три раза. После рождения сына Екатерине стали меньше уделять внимания, к ней в комнату после родов почти не заходили, а она мучилась жаждой и болями в животе.

Когда Екатерине разрешили вставать с постели, она вспомнила о Салтыкове, который к тому времени вернулся из Швеции. Он обещал придти к ней с поздравлениями, но не пришел. А она ждала всю ночь. Только через день, после получения от нее записки, зашел на несколько минут. Отнесся к ней холодно, был рассеян, не говорил ей больше о любви. Сказал, что он боится вызвать нежелательные подозрения и потому не пришел. Посоветовал ей развлечься, чтобы не скучать без него. «Мне стало ясно как день, что он не явился ко мне по недостатку внимания ко мне, безо всякого уважения к тому, что я так долго страдала из-за моей привязанности к нему», – писала Екатерина в своих воспоминаниях.

Первая любовь великой княгини Екатерины Алексеевны, уже одной ногой стоявшей на троне, не успев полностью созреть, была отвергнута. И кем – подданным, придворным чиновником… Салтыков отверг ее любовь, поняв бесплодность его ухаживаний. Ведь он был только временным любовником, заменившим неспособного к интимной близости мужа. Для него это был флирт, приятное развлечение с княгиней, представительницей императорского дома. А она привязалась к нему всем сердцем. Но Салтыков, кроме приятного времяпрепровождения, не интересовался больше ничем, не старался проникнуть в ее душевный мир, оценить ее возвышенный ум.

Причиной охлаждения Салтыкова Екатерина посчитала свою доступность. Ведь он ее почти не завоевывал, она оказалась податливой на его ласку. Молодая княгиня была подавлена, растеряна, оскорблена. Пренебрежение к ней Салтыкова ошеломило ее. Для нее начались бессонные ночи и душевные муки. Но ее слезы были невидимы для посторонних глаз.

Екатерина, будучи человеком твердого характера, сумела мобилизовать свою волю, победить свою страсть и возродиться к новой жизни. Своим охлаждением Салтыков заставил ее обратить особое внимание на свою внешность. Глядя на себя в зеркало, она убедилась, что не подурнела после родов, что у нее стало даже больше благородства. Лицо ее было все таким же миловидным, но с печальным выражением глаз. С самого детства она всегда боялась быть кем-то обманутой. «Еще ребенком я горько плакала, когда меня обманывали», – писала она в «Записках». Не знала она, что в жизни еще не раз будет страдать и плакать из-за предательства людей.

Мысль о том, что она стала жертвой отвергнутой любви, не давала ей покоя, доставляла душевные страдания. Но самолюбие заставило ее изменить свое поведение и свой внешний вид, показать себя с лучшей стороны. Она хотела увидеть на лице своего бывшего возлюбленного раскаяние, сожаление и заставить его страдать так же, как страдает она. Внушая себе эти мысли, она обливалась слезами. Для нее это был глубокий стресс.

Английский поэт Джордж Гордон Байрон, переживший в молодости безответную любовь, писал: «Раны от любви если не всегда убивают, то никогда не заживают». У Екатерины эта рана тоже долго не заживала. «Всю зиму я была в печальном расположении духа», – вспоминала позже Екатерина. Страдания ее сердца видел и понимал Салтыков, но они не трогали его непостоянное сердце. Охлаждение к ней Салтыкова глубоко ранило ее душу, но не убило женские инстинкты. Она понимала свое превосходство перед ним как по своему умственному развитию, так и по положению в обществе, и твердо решила ответить на его охлаждение гордой презрительностью и доказать, что достойна любви.

Она знала, что мужчины в первую очередь обращают внимание на внешность женщины, красоту лица и обязательно на одежду. Очень трудно, даже невозможно быть величественной в некрасивом и немодном платье, поэтому преобразование своей внешности она начала с обновления гардероба. Пополнила его новой модной одеждой. Изменила прическу, свои пышные темно-каштановые волосы собрала в пучок и повязала алой лентой, подвела брови, подкрасила щеки.

Надев голубое с серебряной нитью бархатное платье и украсив голову, шею и руки драгоценными камнями, Екатерина в таком обновленном виде 10 февраля 1755 года появилась на очередном придворном балу. Сознавая свою привлекательность, она прошла между рядами присутствующих кавалеров и дам с высоко поднятой головой, учтиво кланяясь. Все были приятно удивлены: перед ними предстала другая женщина – гордая и уверенная в себе. Она сумела убедить себя, что нужно быть выше житейских неприятностей, что впереди у нее еще немало счастливых дней, что всегда «нужно жить так, как будто бы жизнь только начинается». «Время оказалось милостиво к ней» (Гусляров). Ее природный оптимизм помог преодолеть душевный кризис и обрести спокойствие. Салтыков вскоре был послан с дипломатическим поручением за границу. У Екатерины это была первая любовь и первая измена любимого человека, которые надолго закрепились в ее сознании.

Молодость Екатерины оказалась безрадостной: сначала многолетняя брачная жизнь с неспособным к ней мужем, а потом безответная любовь. А она так долго ждала любви, этого волнующего чувства, о котором мечтает каждая девушка.

Муж Екатерины великий князь Петр Федорович продолжал забавляться с лакеями. Нашел фаворитку – Воронцову Елизавету Романовну, всюду ходил и ездил с нею, поместил ее рядом со своей комнатой. По его указу и с разрешения императрицы из Голштинии был прислан отряд солдат, с которыми великий князь стал почти ежедневно заниматься военными играми в Ораниенбауме. Там же устроил миниатюрную кунсткамеру, в которой помимо прочих диковинок поместил чучела необычных животных и птиц: курицу с тремя ногами без перьев, свинью с человеческим лицом, теленка с двумя головами.

Вскоре у Екатерины появились новые поклонники, и одним из них стал граф Понятовский Станислав (в будущем польский король). Он прибыл в Россию в 1755 году в свите английского посла Вильямса. В Россию ехал с опаской, наслушавшись рассказов «об ужасах правления Анны Иоанновны и Бирона». Вскоре уехал в Польшу, откуда вернулся в качестве министра. Стал встречаться с Екатериной в императорском саду или в квартирах придворных, чем вызывал раздражение великого князя Петра.

Теперь, в 26-летнем возрасте, Екатерина позволила себе благосклонно принимать ухаживания поклонников после длительного периода почти монашеской жизни. Она выдержала этот период, пожертвовав своим самолюбием ради высокой цели. Но никто не задумывался, какой ценой она оплачивала такую жизнь. Едва ли какая-либо другая женщина на ее месте так безропотно и так невероятно долго выдержала бы такое положение. Ей пришлось пережить и недовольство ею императрицы, и осуждение придворных за то, что не могла долго дать наследника императорскому дому.

Мечтательность и романтичность, свойственные ей в детстве и юности, не вытеснили из ее сознания более высокие цели. С неженской настойчивостью и смелостью стремилась она к достижению российского престола.

В супруге, великом князе Петре Федоровиче, Екатерину Алексеевну раздражало все – и его нескладная внешность, и незрелость мышления, и чревоугодие, и пристрастие к вину, и, самое главное, его неспособность к половой жизни в течение 9 лет. Только после операции по поводу фимоза, произведенной доктором Бургава, он стал способен к интимной близости, после чего, как указывалось выше, на 10-м году супружеской жизни появился долгожданный наследник российского престола.

Будучи при русском императорском дворе, великая княгиня Екатерина Алексеевна была свидетельницей всех нюансов придворной жизни. У нее появились свои симпатии и антипатии. Одним из антипатичных субъектов был ее муж великий князь. Она терпеливо сносила чудачества своего великовозрастного супруга, который занимался детскими играми то с нею, то с лакеями. Екатерина ждала, что со временем его интересы изменятся к лучшему. Шли дни за днями, а его интересы оставались на юношеском уровне.

11 декабря 1757 года Екатерина родила второго ребенка – дочь Анну. Императрица Елизавета взяла ее в свои апартаменты. Но девочка жила недолго. Не дожив до двух лет, она скончалась в 1759 году от детской инфекции. Ее родители – Екатерина и Петр спокойно отнеслись к утрате, а Елизавета много дней убивалась и плакала. Погребена была Анна Петровна в Александро-Невском монастыре (с 1797 г. – лавра).

В 1760 году русский дипломат Дмитрий Михайлович Голицын, посланник при французском дворе, сообщил о болезни матери Екатерины – Иоганны Елизаветы, которая жила в то время в Париже. «По приезде сюда я нашел графиню Ангальт-Цербстскую в худом состоянии. День ото дня она становится все слабее», – писал он из Парижа. В 47 лет у графини появились обильные маточные кровотечения. Екатерина послала ей чай и ревень, но посылка не застала ее в живых. Она скончалась в Париже и там же была погребена. Ни сына, ни дочери на похоронах не было. Во Франции был объявлен 4-дневный траур.

Глава 5

Низложение и убийство Петра III

Начиная с 1760 года, императрица Елизавета Петровна стала часто болеть. Появились приступы с потерей сознания и судорогами, которые участились в 1761 году. В декабре 1761 года после очередного затянувшегося судорожного приступа императрица скончалась. Завещание не оставила, поскольку великий князь своим поведением удивлял и огорчал ее и она все больше убеждалась в его неспособности к управлению государством. Но после ее смерти он, как единственный наследник престола, был объявлен Российским императором.

Многие видели, что новый император Петр III был лишен той внутренней силы, которая необходима для руководства огромной страной. С первых же дней своего правления он стал удивлять россиян странными поступками. Через 3 часа после прихода к власти приказал отвести русские войска от границ Пруссии, вернуть прусскому королю все завоеванные русскими территории, а русскому посольству в Пруссии – подчиняться указам прусского короля. «Отдать, да еще с благодарностью, то, что было завоевано ценой многих тысяч человеческих жизней, – такого отечественная история еще не знала» (А.В. Шишов – русский историк).

Разумными были только первые его указы, которые, как позже выяснилось, подсказал ему его личный секретарь Волков Дмитрий Васильевич (1727–1785). Одобрение вызвали указы об упразднении Тайной канцелярии, отмене «Слова и Дела», о возвращении староверов, высланных ранее из страны, введение «Презумпции невиновности».

Но, вскоре многие поступки Петра III стали вызывать недоумение, а потом и осуждение. Свое царствование Петр III начал с введения прусских порядков в армии, что было оскорбительным для патриотических чувств русских солдат. Не расставался с портретами прусского короля Фридриха II, один повесил в своей спальне, другой – в кабинете, третий носил в печатке. Готовился ввести новый воинский устав под названием «Фридриховы уложения». Стал в присутствии иностранцев поносить Россию и русский народ, притеснять православную церковь, отобрав у нее угодья, потребовал, чтобы священники сбрили бороды, а вместо рясы надели сюртуки. Во время богослужения громко разговаривал, а священникам показывал язык. Велел из церквей вынести все иконы, кроме иконы Пресвятой Богородицы и Святителя.

25 июня 1762 года император послал Синоду указ – отменить все обряды православной церкви, а все имущество передать в казну. Это было неслыханным кощунством над церковью. Своими действиями он восстановил против себя духовенство. В народе стали говорить, что на престоле антирусский император. Отрицательно относился к сыну. Узнав, что Павел, получая пособие 30 тысяч в год, скопил 120 тысяч, Петр III потребовал у генерал-прокурора Глебова эти деньги для себя. Каждый вечер устаивал попойки, во время которых громогласно заявлял, что хочет освободиться от жены. Своим поведением удивлял иностранцев при русском дворе. Один из них сказал графине Брюс:

– Ваш император совсем сумасшедший.