Подари мне себя

– Не стоит сотрясать воздух зря. Теперь я вижу, что у тебя несколько иной интерес, – он ухмыльнулся. – Пока я не зашел в базу безопасника этого старого лиса, я искренне полагал, что ты можешь быть с ним заодно.

Я поперхнулся кофе, который совершенно незаметно оказался передо мной. Серьезно?!

– Ты сейчас не шутишь? Какого лешего ты мог так подумать? Я что, похож на человека, нуждающегося в таком геморрое? Ты меня знаешь давно. Зачем мне союз с Филатовым?

Герман потягивал свой коктейль ядовито-розового цвета через трубочку. На секунду я завис. Он что, постоянно пьет вот это?

У Олега, сидевшего рядом со мной, челюсть отвисла практически синхронно со моей.

– Гер, ты, это, не любишь же все розовое? Говоришь, что исконно бабский цвет тебе претит.

Я искренне любопытствовал. В моменте даже забыл о насущных проблемах.

– К черту церемониться, Макс! – Олег с выражением чисто научного интереса осматривал розовую жидкость. – Гер, тут два варианта: либо ты проспорил наконец-то, либо влюбился! Ну или спятил, что в принципе невозможно, на мой взгляд.

Друг вернулся к своему кофе с виски и закатил глаза от удовольствия. Тут я с ним был согласен – чертовски вкусно!

Тем временем Освальд пошел дальше в плане нашего поражения. Он достал телефон, сделал селфи и продолжил пить коктейльчик.

Надеюсь, ему хотя бы было вкусно. Герман посмотрел на нас своим фирменным снисходительным взглядом победителя по жизни.

– Это вас, мальчики, пока не касается. Может, потом как-нибудь и обращусь за советом, а пока – нет, – он отставил пустой стакан. – Может, вернемся к делу? Вы же не розовые коктейли обсуждать приехали? Мы остановились на том, что я несправедливо считал тебя заодно со старым прощелыгой.

Герман снова взял деловой тон. Я строго посмотрел на Олега, который было дернулся продолжить наш допрос. Нечего! Для этого еще найдется время.

– Конечно. Просто ты немного нас…хм…озадачил.

Освальд закатил глаза.

– Как вы живы хоть остались? Неудивительно, что девок своих найти не можете уже семь месяцев да Филатова за жопу взять, – он стал листать на столе какие-то бумаги. – Кстати, насчет личностей кредиторов вы тоже ошибаетесь. Верно лишь их число.

Вот тут я ни капли не сомневался. Если в деле замешаны такие деньги, то докопаться до истины будет сложно.

– Ну и в чем же там загвоздка, раз ты знаешь, у кого деньги? Собери двух остальных кредиторов и поставьте господина Филатова к стене. Уверен, что он вам с радостью все расскажет.

Герман невесело улыбнулся:

– А вот и нет, мой милый друг. Дело в том, что второй кредитор у нас был бы главным подозреваемым, если бы не ты.

Он внимательно смотрел на меня. Я же закатил глаза.

– Видишь ли, деньги у Витюши хранили три человека: отец моего бывшего клиента, его друг и Вознесенский.

Я удивленно переглянулся с Олегом.

– То есть этот старый хрен…

– Да, да. Этот старый хрен непосредственно к деньгам не имеет никакого отношения. Он провернул все так, что все должно было указывать на Вознесенского, а давить на него должны были через дочь.

Я молча вывернул карманы и протянул ему анонимку. Герман скользнул по ней взглядом, потом улыбнулся.

– А этот аноним неплох. Но все не совсем так. Такая подсказка могла бы вас увести далеко в дебри, а нам этого не нужно.

Он встал и начал ходить по кабинету.

– В общем, Филатов не знал, что теперь одним из кредиторов являюсь я. Это случайность чистой воды, которая лишь портит мне настроение, к слову.

Олег все это время хмуро пялился на записку. Он явно не ожидал, что я ее достану. Но я был настроен играть в открытую. В этот раз. Герман вещал дальше:

– В общем, третий кредитор – полный и абсолютный, – он сделал многозначительную паузу, – друг Филатова. К сожалению, он же всегда был самым отбитым из всей троицы и давно засел в своем особнячке в районе Рублевки.

Становилось все интереснее, но отнюдь не веселее.

– В итоге мы имеем вот что: Филатов планирует подставу для Вознесенского через болтливого Витюшу, но тут вмешиваешься ты, и все идет слегка не по плану. Когда он понял, что ты ему портишь весь спектакль, то нотариус решает действовать очень грубо, убирая тебя из этой истории в принципе. Частично в этом виноват я, ибо случайно поторопил его с решением, пустив слух, что хочу срочно вытащить часть денег. От имени бывшего кредитора, разумеется.

Он смотрел прямо на меня, не отводя взгляд.

– По-хорошему все это мне нужно было накопать до того, как ты с Олежкой отправились на отдых в больничку, но догадался я это сделать только после твоего визита в ту деревеньку. Я был уверен, что ты просто очередная пешка Филатова.

Он замолчал. А я охреневал с того, как тесен мир больших денег. Три человека, а как они оказались завязаны между собой… Герман продолжил уставшим голосом.

– Честно сказать, если бы не обещание, я плюнул бы на всю эту хрень, но не могу. А теперь, – он смотрел то на меня, то на Олега, – я просто обязан довести это дело до конца. Отчасти в ваших бедах, ребятки, виноват я.

– И поэтому ты, мать твою, сидел семь месяцев? Семь месяцев, Герман? Вставляя нам палки в колеса.

Олег дошел до крика. И тут же откинулся на диван обратно. Сам понял, что переборщил с эмоциями. Но нашего общего знакомого это не проняло.

– Семь месяцев, Олеженька. Я искал ключик к Филатову и моим денежкам. А заодно – к неудачливому идиоту в подвале одного товарища из рублевских и рыжей барышне, – он глянул на меня, – что так внезапно нас покинула.

Герман сел в кресло и снова стал крутить в руках стилус. Под наше молчание бесшумно зашел секретарь с новой порцией кофе, на этот раз на троих.

Когда он вышел, Освальд продолжил:

– Странное дело выходит, Макс. На тебя и твою пассию у Филатова информации что на курицу в птицефабрике. Я ее вытащил случайно в день аварии. А потом – все, чистый лист, подтерли абсолютно все и ушли из мира цифровых технологий, – он почесал затылок. – Не удивлюсь, если Филатов хранит бабки в бачке унитаза.

– В бачке очень большого унитаза, ты хотел сказать.

Олег вздохнул. Рука его потянулась к очередной порции волшебного кофе. Герман даже не улыбнулся.

– И девочек твоих найти я не смог. До сих пор не могу поверить, что от меня можно так скрыться. Просто удар по моему самолюбию.

Тут отчасти я вздохнул с облегчением. Если уж Гера не может их найти, то, значит, они точно в безопасности.

– Это все безопасник Миры, Артем. Уверен, что это он прислал анонимку.

– Между прочим, он сын того самого Владимира, – Олег потягивал из кружки остатки напитка, – который в свою очередь безопасник Филатова. Один из лучших в стране.

Герман явно заинтересовался: