Навия. Возвращение

– А на журфак поступить хочешь? – подначила я. – Или выйдешь замуж и станешь домохозяйкой прямо после выпускного?

– Замуж-то я выйду, а вот журналистика… даже не знаю теперь, – задумчиво склонила голову на плечо Ким-ка. – Я, может, писательницей стану, напишу историю с продолжением про этот ваш мир. Это же не запрещено, нет? И работать можно дома, чтобы с Вилом не расставаться даже ни на полденечка.

– Иди есть, фантазерка, – закатила я глаза. – Заодно и обсудите с Вилом свои планы. А мне ты завтра нужна в школе, будем вместе ждать вестей насчет Сашки.

– Тогда ладно, – просветлела лицом Кимка. – А то вдруг наша Елена дозреет до мысли позвонить моим родителям.

В общем, мне удалось добраться до своей комнаты, и я сразу залезла под одеяло. Уснуть и ни о чем не думать – это было лучше всего. Нет, еще лучше, если бы Орлик постучал в дверь или традиционно – в окно. Я до последнего прислушивалась. Слышала, как прошуршала по гравию машина, наверное, Вилли повез по домам Ким-ку и Ингу. Значит, в доме я осталась одна, сукр не в счет. Мне стало еще тоскливее, но тут, к счастью, я уснула.

Утром в ужасную рань – семь часов – Вил разбудил меня звонком по мобильнику.

– Заканчиваю печь оладьи, – коротко информировал он. На заднем плане шумел чайник. – Одевайся и выходи. Отбой.

Выбора он мне не оставил, не перезванивать же, чтобы снова соврать про головную боль. Я кое-как привела себя в порядок и потащилась в столовую.

Вот удивительно: Конрад, оказывается, не уехала домой, как я думала. Она сидела за столом, и оладушек на тарелке перед ней исходил паром. Но вид у Инги был крайне бледный, никогда не видела, чтобы черная повязка так контрастировала с ее обычно золотисто-смуглой кожей, которая сейчас выглядела малость зеленоватой.

– Приветик, а ты чего к своим не вернулась? – пробормотала я на одной ноте, огибая ее стул. Вялость никак не желала отступать.

Инга как-то странно поежилась, будто замерзла, хотя в столовой было жарко, даже окна запотели.

– Да потому что они бы из меня быстро вытянули, когда отправляемся, и никто бы не смог ночью уснуть. А так поставлю перед фактом. Такие вещи лучше делать сразу.

– Ты из-за Светланы так переживаешь? – посочувствовала я.

– Разумеется! Что еще меня тут держит?! Как подумаю, что нужно ее оставить, и непонятно, когда снова увидимся. У нее, конечно, теперь новая жизнь начнется, Игнаций передаст ей… ну, ты понимаешь, «золотой парашют». Позаботится, чтобы нашла нормальное жилье, и все такое. А если тут все равно не сложится, мы с мамой заберем ее в Навию. Но лучше, чтобы сложилось, конечно.

Тут я сделала то, на что не решилась бы прежде: подтянула стул поближе к Инге, сперва коснулась ее руки, а потом обняла за плечи. И она неожиданно приникла ко мне так доверчиво, будто мы всегда были лучшими подругами.

– Думай о том, что сегодня увидишь брата. Вы первым делом к нему, да?

Конрад помотала головой:

– Нет, сначала мы с мамой поможем ребятам отыскать Сашу. Мы же там все знаем, пойдем в разные стороны – так быстрее получится.

– Да не стоит, чего ты, – растрогалась я.

– Нет, стоит! Иначе мне не будет покоя, он же мой друг, разве нет? А потом, нужно ведь еще привыкнуть ходить без повязки. Поначалу, наверное, будем цепенеть от ужаса, едва взгляд упадет на что-то живое.

– Ладно, Инг. Спасибо! Я очень рада за вас с Оляной. Кстати, а можно мне попрощаться с подругой?

Я выразительно глянула на Вилли, но он не менее выразительно покосился на настенные часы.

– Через полчаса выходим, Дана. Времени как раз хватит на то, чтобы заехать к тебе домой, переодеться и взять учебники. А с подругой ты еще обязательно встретишься в Навии, когда отправишься в Блишем. Это нетрудно устроить.

С этими словами он поставил передо мной тарелку, полную идеальных по форме золотистых кругляшков.

– Что-то ты раскомандовался, – проворчала я с набитым ртом. – А я, между прочим, на тысячу лет старше тебя, и вообще, можно сказать, твоя мачеха.

– Ну, сейчас ты больше Дана, чем Дея, так что это не работает, – парировал Вил.

Да, тут он в точку попал: я сама со вчерашнего дня ощущала себя скорее Даной, капризной и готовой в любой момент разозлиться или запаниковать, а то и все вместе.

– И не стоит проводить учебный день в школьном буфете. Я проверю, – добавил он.

– Интересно, как? – пробурчала я.

Вилли уставился на меня с удивлением во взоре:

– Ну… спрошу у Лины, конечно.

Конрад выразительно хмыкнула от такой восхитительной наивности, я закатила глаза.

– Обязательно заглядывай к нам в гости, не забывай, – похлопала меня по руке Инга, когда смущенный нашей реакцией Вил отвернулся к плите. – Мне так хочется поскорее увидеть твою дочь! Она ведь вроде как легенда нашего мира. Как и ты. Конечно, надо будет все продумать, чтобы вы с братом случайно не пересеклись.

Все понятно, теперь вот и Инга больше не торопится попасть в небесный Кречет…

В город Вилли поехал вместе со мной, но за руль снова сел уже знакомый мне улыбчивый парень, подоспевший к концу нашего завтрака. Кстати, зима наконец вспомнила, что кое-что забыла, и еще с ночи включила небывалый снегопад. Во дворе я долго терла глаза, не находя прежних ориентиров, а поездка заняла в два раза больше времени, чем обычно.

В квартиру Вил подниматься не стал, но строго напомнил, что у меня всего четверть часа. Дверь я открыла своим ключом, ведь бабушка могла еще спать. Но нет, она не спала, сразу выбежала в прихожую в стареньком спортивном костюме и с еще влажными, старательно причесанными волосами. Чистота теперь повсюду царила такая, что я вылезла из кроссовок, едва ступив на порог, хотя обычно спокойно чапала в них до вешалки. А бабушка посмотрела на меня – и всплеснула руками. Вот незадача, нужно же было ее заранее подготовить!

– Бабуль, не обращай внимания, это я случайно упала лицом в куст, но уже ничего не болит, – зачастила я. Мою ногу бабушка, по счастью, не могла видеть: купленные Кимкой просторные штаны очень пригодились. – И еще мне нужно прямо сейчас бежать в школу.

У бабушки возмущенно вытянулось лицо.

– Еще чего! Только с дороги! Ложись и отдыхай. Если надо, записку тебе по всем правилам напишу. Учителя должны и сами понимать, что вы нуждаетесь в отдыхе, после поездки-то!

Да, с бабушкой мы бы точно сговорились… если бы не Вилли.

– Нет, бабуль, не получится. Мы просто задержались в дороге из-за поломки автобуса, а сегодня – учебный день. Учителя грозят всякими карами, каждый, кто не придет, будет на виду, понимаешь? А ты как тут вообще? Не скучала?

– Даже слова такого не ведаю! – отмахнулась бабушка. – Лодырка я, что ли, чтобы скучать? Сейчас вот собираюсь, обещала с дочкой соседки нашей до обеда посидеть, а то после болезни ее в сад не выписали. А тебя тут, кстати, один мальчонка спрашивал.

Сердце мое совершило бешеный кульбит, но уже мгновение спустя я сообразила, что это не мог быть Сашка, – бабушка назвала бы его по имени или «весельчаком», ну уж точно не мальчонкой.

– Как он выглядит, бабуль?

– Ну, лет, пожалуй, пятнадцати, высокий, но ху-уденький, будто не кормят его толком. Лицо круглое, кудри медовые, если брать гречишный мед. Глазки хорошие, голубенькие, но уж очень грустные. Шрамики тут, на левой щеке, словно от ожогов. – Бабушка сокрушенно вздохнула.

Я сразу перестала перебирать мысленно лица, потому что знакомых со шрамами у меня точно не было.

– А так-то красивый мальчик. Егоркой зовут. Спрашивал, куда ты уехала, когда обратно ждать. Не хотел дальше порога проходить, но не вышло…

– В смысле?

– Загнала на кухню и накормила, – отчеканила бабушка. – И не ругай меня, не могла я такого худенького и несчастного голодным отпустить.

– Так я и не ругаю. Говорил он еще что-то?